К счастью, механизмы, которые изучает эпигенетика, можно заставить работать на нас, потому что через генетические тесты можно определить, какие гены у нас слабы. Часто – хотя и не всегда – образ жизни может уменьшить влияние таких генов. Если у кого-то есть ген FTO, предрасполагающий к ожирению, человек может снизить этот риск на треть просто путем ежедневных занятий спортом
[743]. Есть много других генетических тестов. Они показывают предрасположенность к инфаркту, риск развития различных злокачественных новообразований и болезни Альцгеймера, здоровье печени – и для каждого из этих слабых генов есть способ коррекции. Это может быть биоактивная добавка или образ жизни, позволяющий значительно снизить соответствующий риск.
Таким вот образом генетика соотносится с нашей сегодняшней жизнью, и многое из того, что я рекомендовал в этой книге, – от физических упражнений до борьбы со стрессом, отказа от сахара и улучшения сна – автоматически изменяет влияние слабых генов.
Завтра генетика обещает кардинально изменить ситуацию. Познакомьтесь с CRISPR – clustered regularly interspaced short palindromic repeats, что в переводе с английского означает «короткие палиндромные повторы, регулярно расположенные группами». Это не просто сложный акроним для непонятных слов, это важная часть нашей системы защиты от бактерий. Система CRISPR работает подобно ножницам на уровне ДНК: она вырезает ненужные куски ДНК и вставляет нужные.
Код ДНК часто сравнивают с книгой. Если одно слово ошибочно, то смысл предложения меняется. Например: «Спи, моя гадость, усни» звучит странно, но если заменить слово «гадость» на «радость», то известная колыбельная снова звучит нормально. Именно так и работает система CRISPR: она удаляет ошибочный код и заменяет его правильным.
Это не просто – проникнуть в клетку и вырезать кусочки ДНК. CRISPR-система настолько сложна, что ее лучше сравнить с персонажем «Звездных войн», чем с чем-то происходящим в чашке Петри. Например, с Люком Скайуокером, которому надо разрушить станцию «Звезда смерти». Во-первых, герою нужно средство передвижения, чтобы попасть на «Звезду смерти», – CRISPR использует вирусы, чтобы путешествовать по организму и проникать в клетки. Далее, Люку необходима помощь, чтобы состыковаться со «Звездой смерти», – CRISPR делает это путем присоединения к РНК, которая переносит ее в ядро клетки, а затем к ДНК. Наконец, Люку нужно взломать материнскую плату «Звезды смерти» и изменить там код – CRISPR делает это путем вырезания кусков ДНК и замены их на другие куски.
Сегодня исследования системы CRISPR успешно проведены на мышах, следующая цель – человек. Достигнутый успех очень воодушевляет.
• Все бо́льшую проблему представляет устойчивость бактерий к антибиотикам. Ученые использовали CRISPR, чтобы проникнуть в бактерию, перепрограммировать ее и убить
[744]. Так что CRISPR может оказаться решением этой проблемы.
• Такие наследственные заболевания, как мышечная дистрофия, диабет и муковисцидоз, остаются неизлечимыми. Но CRISPR может вырезать плохие гены и заменить их здоровыми. Хотя вылечить эти болезни пока не получается, исследования на животных демонстрируют значительное облегчение симптомов
[745].
CRISPR выглядит очень многообещающе, но исследования на людях еще только начинаются, и потребуются годы, прежде чем мы сможем глотать таблетки с CRISPR и корректировать генетические дефекты. До тех пор разумно придерживаться здорового образа жизни, чтобы оптимизировать эпигенетические воздействия на ДНК.
Стволовые клетки
Современная медицина удачно лечит болезни и все лучше их предотвращает. Однако мы пока не умеем исправлять повреждения, которые накапливаются в организме, и здесь на сцену выходит терапия стволовыми клетками.
Стволовая клетка универсальна, она может превращаться в клетку любого органа или ткани. Если мы порежем кожу, то через год уже не сможем найти шрам. Это потому, что стволовые клетки кожи зарастили ткань. После инфаркта стволовые клетки мигрируют к поврежденному участку и восстанавливают сердечную мышцу. Если они этого не сделают, то сердечная мышца покроется коллагеновым рубцом и не сможет полностью восстановиться.
Что касается терапии стволовыми клетками, здесь важны два процесса: после введения клеток в организм необходимо направить их туда, где они нужны. И приказать им развиваться именно в ту ткань, которую надо восстановить.
Но сначала надо найти источник стволовых клеток. С конца 1950-х их выделяли из костного мозга и применяли в лечении лейкоза, но этот процесс весьма болезненный. Далее решили использовать стволовые клетки, получаемые из человеческих эмбрионов, но затем отказались по этическим причинам.
Но, к счастью, сейчас нашли практически неиссякаемый источник стволовых клеток, которые легко обнаружить, относительно безболезненно забирать и которые могут превращаться в бо́льшую часть тканей (то есть они полипотентны). Речь идет о стволовых клетках из жировой ткани, то есть из жира.
За последние два десятилетия мы научились забирать жировую ткань, перерабатывать ее в течение нескольких часов, чтобы получить миллионы стволовых клеток, и затем инъецировать эти клетки обратно в организм. Но здесь наука заканчивается и начинается надежда. Почему? Нам известно, что стволовые клетки перемещаются к участкам воспаления, например в воспаленные легкие, затем они должны автоматически превращаться в новые клетки легочной ткани. Но их может привлечь воспаленный синус или воспаленное колено, и они будут восстанавливать ткани там. Сегодня мы не умеем направлять стволовые клетки туда, куда нам надо. Далее, стволовые клетки, попавшие в легкие, должны превратиться именно в клетки легочной ткани, а это не гарантировано. Результаты, получаемые со стволовыми клетками, воодушевляют, но еще слишком много неясного, чтобы ставить эту терапию на широкий поток.
Однако уже есть некоторый позитивный опыт, например в лечении ожогов. В течение десятилетий хирурги брали лоскут кожи с одной части тела пострадавшего и пересаживали на рану. Во многих случаях это работало, но если обожжено более одной пятой поверхности тела, то закрыть потребуется слишком большую площадь, так что здоровой кожи может не хватить. И здесь может помочь терапия стволовыми клетками. Гарвардский профессор Ховард Грин, умерший в 2015 году, первым начал выращивать лоскуты кожи из стволовых клеток. В 1983-м его революционная технология спасла двух братьев из Вайоминга, получивших ужасные ожоги третьей степени.
