Он-то по любому знал, чего хотел и зачем конкретно сюда явился. И, скорей всего, читал мысли девушки без особого напряга. Поскольку и без того считался не в меру опытным, ещё и смертельно опасным соперником, с кем побоится вступать в конкурентную борьбу любой здравомыслящий человек.
– Загладить вину? Ты и в самом деле думаешь, что после такого её можно как-то загладить?
– Я уже говорил, что мой поступок был продиктован желанием тебе помочь. Вся моя вина заключается лишь в том, что мне в соперники попался самый жалкий и ни на что ни годный сопляк. Я бы мог размазать его по стенке без каких-либо усилий, но даже в этом плане мне пришлось, скрепя сердце, проявить к нему снисхождение – так и не причинив ему никакого серьёзного физического вреда. Неужели мне за это не полагается хоть какого-то поощрительного бонуса?
– Вот именно, Эвис! Ты поднял руку на того, что слабее тебя физически. Настоящие мужчины так не поступают! И это далеко не снисхождение, а самая банальная попытка кого-то унизить или, хуже того, прилюдно оскорбить.
– Хорошо! Ты права!
Командор вдруг вскинул голову, но взгляда с лица возмущённой собеседницы так и не отвёл.
Похоже, в словесных перепалках тягаться с такой упрямицей, как Лалия, оказалось не таким уж и простым занятием.
– Я перешёл допустимую грань. И возможно мне нет прощения за содеянное. Но я уже когда-то говорил, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы завоевать твоё сердце и сделать тебя своей супругой. Сегодня я дал тебе возможность увидеть собственными глазами, кто такой твой жених, и что он из себя представляет в действительности. Он не достоин тебя, и в подобных ситуациях он не сумеет тебя ни защитить, ни прийти в нужный момент на помощь. Да твой раб куда смелее и отчаяннее, чем этот сосунок! Даже страшно подумать, на что он способен без своего ошейника и как себя поведёт, не приведи Вседержитель, если однажды получит хотя бы ничтожный шанс на схожие сегодняшним условия.
– И, конечно, ты не мог не приписать к случившемуся одну из самых болезненных для тебя тем, да, Эвис? Как бы случайно вспомнить о моём спальном рабе!
Лалия не стала оборачиваться к Каллену и проверять реакцию упомянутого ею мужчины на слова командора. Ей этого и не нужно было, особенно после проведённой ею синхронизации генетического био-чипа молодого раба с её персональной системой контроля над его биометрическими данными. При одном лишь желании она могла подключиться к его физиологическим показателям и узнать, что с ним происходит, даже находясь в противоположной части Ордики. И, само собой, обо всём этом Акерли тоже прекрасно знал.
– Я и не собираюсь отпираться. Ведь это я просил тебя несколько дней назад избавиться от него. И, как видишь, я не начинал нашу с тобой встречу со столь болезненной для меня темы. Более того, я не намерен её и вовсе сегодня с тобою обсуждать. Я даже готов пойти на несвойственные для меня уступки, в виде доверительного знака нашего с тобою примирения. Я ехал сюда с целью пригласить тебя в центр Остиума, так как заказал для нас столик в ресторане клуба «Лирио». Насколько я помню, ты всегда обожала посещать подобные места во время недельного Очищения и не пропускать самые яркие предпраздничные мероприятия в городе. Мы могли бы провести вторую половину сегодняшнего дня в весьма продуктивном ключе. Не говоря о том, что я согласен даже вытерпеть все твои походы по торговым центрам, если тебе вдруг захочется устроить себе сегодня шопинг или пуститься на поиски подходящих подарков для родных и друзей. Ты, конечно, можешь рвануть следом за Вэлом и всей вашей безумной компашкой на Грей-Эдж, но, что-то мне подсказывает, тебе сейчас не до подобных форм аморальных развлечений. Я ведь предлагаю целомудренное во всех смыслах свидание со мной. А в качестве своего наказания или штрафа за своё вопиющее поведение, готов взять в сопровождающие твоего единственного и, надеюсь, покладистого во всех смыслах раба. Ты даже можешь подключить для него дополнительную функцию – сделать его ещё и своим секьюрити. Убить он меня, конечно, не сможет, но перекрыть собой и встать на твою защиту – вполне сгодится. Как тебе такой расклад, мой ангел? Видишь, на какие жертвы я готов пойти ради тебя.
– Теперь ты решил поиздеваться надо мной, да? Извини, но я сейчас не в том настроении, чтобы по достоинству оценивать твои шуточки.
Девушка тоже вздёрнула подбородок и слегка прищурила глаза, получив наконец-то возможность вернуть Акерли ответный удар за все его выходки.
– Вообще-то, всё, что касается тебя лично, Лия, я никогда не шучу. И сейчас я вполне серьёзен, потому что хочу доказать всем, чем могу, насколько ты мне не безразлична и какими собственными принципами я готов поступиться, лишь бы получить от тебя хоть каплю снисхождения.
– А с чего ты решил, что это так просто сделать? Достаточно только пригласить меня в ресторан или на праздничное представление в каком-нибудь шикарном клубе, и я тут же проникнусь к тебе безграничным доверием с любовью?
– Нет, Лия. – командор и не думал всё упрощать, прекрасно зная наперёд, как будет реагировать девушка на его дальнейшие действия. Видимо, поэтому и просчитал все её ответы заранее, не упустив даже самого непредвиденного. – Я не до такой степени самонадеян, чтобы не понимать, сколько в действительности стоит твоё доверие. Так что готов добиваться его так долго, сколько потребуется. Пожалуйста! Дай мне этот шанс. Обещаю. Ты не пожалеешь…
– Откуда такая самоуверенность? Потому что я уже жалею о том, что не выгнала тебя отсюда следом за сбежавшим Вэлисом!
– Просто прими моё приглашение. А остальное я беру на себя. Разве что за малым исключением. Твоего раба в подобном виде никуда в центе Остиума не пропустят. Ему, увы, придётся переодеться в надлежащий вид и… Поскольку он дикарь, а не модифицированная модель покладистого и полностью ручного невольника…
Акерли, впервые за столь долгий диалог с Лалией, позволил себе приподнять свой царский взгляд к стоящему чуть поодаль Каллену и наградить того милостивым взглядом абсолютно безразличного к бесправным вещам человека. И, само собой, ничего хорошего от данного взгляда молодой раб не испытал, поспешно опустив собственные глаза и пытаясь всё это время не хмуриться, как и не проявлять других негативных эмоций. А захлестнуло ими, на деле, практически по самую макушку. Даже лёгким удушьем пережало трахею вместе с участившимся сердцебиением. Особенно после последней, как бы по ходу брошенной командором фразы.
– Придётся надеть на него защитный намордник.
Глава 32
При фразе о наморднике даже у Лалии непроизвольно вытянулось лицо, и ненадолго пропал дар речи. На какое-то время ей вдруг резко стало нехорошо, тем более после того, как Акерли напомнил ей о правах рабов. Точнее, об их полном отсутствии, и о том, как со своими рабами обращаются сами рабовладельцы – какие придумывают для них способы унижений вместе с атрибутами внешних отличий от свободных граждан Ордики.
Поначалу она было решила и вовсе отказаться от предложения командора, поскольку не пылала страстным желанием подвергать Каллена очередному публичному испытанию, которое едва ли оставит в его памяти позитивный след и об их планете, и о всех проживающих здесь ордикианцев. Но в какой-то момент почему-то всё-таки поддалась напору Эвиса, подумав вдруг о том, что можно воспользоваться данным приглашением в свою пользу. Например, показать себя навязчивому ухажёру с далеко не приятной стороны, уделяя куда больше внимания сопровождающему их рабу, чем высокопоставленному кавалеру.
