Крылья, белоснежные крылья вдохновения, что прорастали в моей душе и возносили меня над миром, и несли в блаженное небо, вновь меня оставили.
На слова соседа "Неплохо, только не увлекайся так на тренировках" я только кивнула.
Как бы не так!
Крылья. Треклятые крылья вдохновения всегда были в моей жизни, и то они несли меня вперед, то я неслась за ними. Ничего не было слаще этого чувства.
Кто-то пришел в Орден за лучшей жизнью, за достатком. Кто-то — чтобы служить и защищать других. Кто-то...
А я пришла за мгновениями неистового упоения. За дрожью победы. За той сладостью, что заливает сердце, когда схлынет опасность, и ты вновь победил.
Вернув Плясунью в ножны и пожав партнеру руку, я невозмутимо прошла к колодам с водой у стены. Народ заканчивал с утренней тренировкой, и в воде плескались полуголые церберы, подставив нескромному девичьему взгляду крепкие мужские спины — просто загляденье. Журчала вода, свисали с крюков полотняные полотенца, обтрепанные, но чистые… Сестер по оружию я навскидку насчитала не больше десятка. Они не заголялись, как мужики, но и не стеснялись, не кучковались робко своим кругом. Один из моих бывших соучеников, Аим, умывался, стянув рубаху, намочив волосы и получая полное удовольствие от занятия.
А я набрала воды полные пригоршни, и нырнула в холод горящим лицом, прислушиваясь, как догорает в теле счастье.
И была неприятно удивлена, когда по моей заднице звучно шлепнула чужая (точно чужая — мои-то обе заняты!) ладонь.
Аим замер, забыв как дышать.
А я… а я зачерпнула еще воды, и поглубже нырнула в нее лицом, делая вид, что ничего такого не случилось. Я, может, вообще ничего не заметила!
Шумно отфыркалась, снова плеснула в лицо полными пригоршнями.
Аим по правую руку от меня так и не пошевелился, и только стекающая с него обратно в корыто звонкая капель нарушала каменную неподвижность.
Довольный своей шуткой цербер вразвалку прошел рядом со мной, пристроился по левую руку. Наклонился, потянулся набрать в ладони воды — и неожиданно ушел в нее головой по самые плечи.
А потому что тело человеческое так уж устроено, что если человеку вывернуть руку вверх да заломить до боли — он непременно клюнет лицом вниз. Ничего не поделаешь, так уж мы все скроены…
Раз, два, три, четыре…
Цербер пытался вывернуться, воспользоваться преимуществом в весе — но я успела закрепиться “земными корнями”, а выскочить из моего захвата давненько уже мало кому удавалось.
...пять, шесть, семь, восемь.
Я ослабила захват и позволила шутнику вынырнуть, разогнуться — ровно на один вдох. И с удовлетворением отметила, что он успел таки этот вдох ухватить, прежде чем я довернула плечо, вновь заставив мужика нырнуть в корыто.
Раз, два, три…
Белобрысый сосед тоже пришел сюда смыть с себя пот после разминки.
— Мы вам не мешаем? — кротко уточнила я.
— Нет-нет, места всем хватит!
На невезучего собрата белобрысый поглядел насмешливо.
...восемь!
Ослабить захват — и тут же уйти с линии удара. В душе вновь всколыхнулось вдохновение, и кровь кипела.
Моей жертве совсем не нравится быть жертвой, и тяжелый кулак был тому намеком — вот только не дошел до меня ни намек, ни кулак, руку вырвать он тоже не сумел, а вот я сумела подшагнуть ему за спину и снова загнать в воду по самую холку.
Раз, два, три, четыре, пять…
— Что здесь происходит?
Вопрос, заданный жестким голосом человека, привыкшего отдавать приказы, заставил меня отпустить добычу и встать навытяжку. Пока “добыча” отряхивалась от воды, я преданно поедала взглядом начальство — длинная мантия с орнаментов защитных знаков и алой оторочкой по подолу и рукавам, медальон — серебряный цербер с рубиновыми глазами на черном поле.
Аргус. Аргус акрополя Кремос, человек, возглавляющий отделение ордена Церберов в городе Сард собственной персоной пожелал знать, почему один из его воинов макал в воду другого.
Ох, Танис, не из-за проклятья бабка Карима тебя с болот выгнала, ой, не из-за проклятья — а потому что от дурней в учениках избавляться нужно вовремя!
Ночью в крепость приехали новички, и сегодня утром первая для них тренировка на новом месте — ну конечно, аргус и его магистры пришли посмотреть на пополнение, чтобы понимать, куда их приставить на службу!
Молодец, Танис. Уж показала себя так показала.
Аргус смерил взглядом нас обоих, выразительно задержавшись им на моих стопах: там еще не полностью развеялись следы “корней”, которыми я закрепляла свою стойку. В ордене запрещено направлять магию против собратьев по оружию, пусть я и применила ее не против кого-то, а на себя. Впрочем, в ордене также запрещено хватать собратьев по оружию за задницу — так что аргус мне ничего не сказал, развернувшись к недавнему противнику:
— Дейрек Рыскач. — Голос аргуса звенел металлом. — В ближайший месяц, в свободное от заданий время, будешь нести дозор на воротах.
И, не слушая несчастного “Да, аргус”, развернулся ко мне.
— Танис Болотная! Поступаешь в пару к Илиану Камню.
И по тону его было понятно — это тоже наказание.
Я настолько растерялась, пытаясь сообразить, чем же страшен этот Илиан Камень, что не успела вовремя ответить на этот приказ так, как велит орденский устав, и потому мое “Да, аргус!” прозвучало уже в спину удалявшейся мантии, слившись с возмущенным “А меня-то за что?!” белобрысого.
Я сочувственно посмотрела на Рыскача: в Логове на ворота тоже ставили провинившихся, орден Церберов воюет не с людьми, а чудовища не приходят в орденские акрополи. Скучное, бессмысленное задание, которое тем не менее должно быть выполнено.
— Извини.
Не то чтобы я раскаивалась в том, что помогла Дейреку Рыскачу ополоснуться после тренировки, но дать отпор, когда на характер проверяют — это одно, а всерьез до неприязни доводить — другое. Нам еще служить локоть к локтю.
Ответный взгляд цербера был точно таким же, как и мой:
— Да ладно. Ты тоже извини, что так вышло…
И, судя по взгляду, брошенному на белобрысого Илиана, он тоже извинялся не за сам шлепок…
Чем он так страшен? До сих пор сосед ничем особо неприятным себя не проявлял.
Пожав плечами, я вернулась к умыванию.
И успела заметить, что Аим, притихший еще в самом начале драки, отмер — и повесил на гвоздь полотенце, которое всё это время держал в руках. Мокрое, скрученное жгутом полотенце, с помощью каких мальчишки в Логове в мыльнях выясняли отношения тайком от наставников.
Мне стало смешно, и я торопливо окунулась в воду .чтобы не выдать себя.
