«Какая у него была причина, чтоб умереть? Какая у меня? Есть ли достойные для смерти причины? — Туманов попытался подняться, но налитое свинцом тело отказывалось служить, мысли стали путаными. — Или смерть стирает то, что… Я умираю? Нужно что-то сделать, или хотя бы подумать о чем-то таком… Почему-то нет боли… Что я должен сейчас сделать и о чем подумать?.. Странно, совсем не страшно… Обидно. Курить хочется и спать… Спать…»
Но спасительное беспамятство все не шло. Глаза недавнего врага словно наблюдали за ним с укором и обидой… Потом чьи-то сильные руки перевернули Андрея на спину, и озабоченное лицо Королева склонилось над ним.
— Как ты?
— Немножко лучше, чем покойник, — слабым голосом пошутил Андрей.
Голос был неестественным, незнакомым.
— Взяли? — с трудом спросил Туманов. — Этих… оставшихся… взяли?
— Взяли, взяли… Ты поменьше разговаривай, тебе силы беречь надо… Сейчас мы тебя к врачам…
— Вещдоками закрепились?
— Закрепились, — ответил Королев. — Кому говорю — молчи!.. Нашел время о вещдоках думать…
Поднатужившись, поднял Туманова на руки и бережно понес вниз.
— Осторожней, — сказал Андрей. — Костюм кровью испачкаешь… Откуда потом еще такой же обмусоленный достанешь? Придется новый, выглаженный носить…
— Ничего, я и новый помну… Молчи…
Бок Туманова пронзила острая боль, и он наконец погрузился в липкую темноту…
Клюшкин неуклюже потоптался возле койки Туманова, зачем-то еще раз пригладил рукой принесенный им букет цветов и сказал:
— М-м-да… Вот такие дела…
— Да, — подтвердил Туманов. — Такие. Дела.
— У нас там тоже… это… дела…
— Да, — согласился Андрей. — У вас тоже. Дела.
Начальник с подозрением покосился на него. Туманов туг же состроил невинную физиономию.
— Издеваешься? — спросил Иван Петрович.
— Издеваюсь, — кивнул Андрей, — А что же еще делать? Сколько уж раз просил: вытащите меня отсюда. Здоров я! Здоров, как бык!
— Раз врачи говорят, что болен, значит — болен, — солидно сказал Клюшкин. — И будешь болен до тех пор, пока врачи не скажут, что здоров… Ладно, пойду я. Дел в отделе много накопилось. Тебе что-нибудь еще надо?
— Надо, — быстро ответил Туманов. — Одежду.
— Вот! — Иван Петрович показал подчиненному кукиш и вышел.
— Хоть ты не будь формалистом, — попросил Андрей устроившегося на подоконнике Королева. — Видишь же, что друг от тоски и безделья загибается. Я скорее от скуки помру, чем от этих царапин… Спасай!
— Нет уж, выздоравливай до конца, — убежденно сказал Королев. — У тебя там столько ненаписанных бумаг накопилось, что только невероятно здоровый и изрядно отдохнувший человек в состоянии их осилить. А то Иван Петрович, чего доброго, в связи с твоим «состоянием здоровья» на меня их переложит. Нет, набирайся сил, выздоравливай и готовься к их оформлению.
— Иуда, — грустно констатировал Андрей, — Президента родного продашь, лишь бы бумаги не писать… Ну хоть халат принеси!..
— Не-а, — с улыбкой садиста Королев соскочил с подоконника и «сделал ручкой»: — Пока. Через пару дней забегу.
— У медсестры халат стяну, — мрачно пообещал Андрей. — Лишь бы сбежать из этого склепа.
— К тебе еще гости, — сообщил Королев. — В коридоре ждут. Одна милая и стройная гостья. Звать?
— Милая? — переспросил Туманов. — Стройная? Ты должен был позвать ее еще час назад. Подумать только: вместо того, чтобы общаться с милой и стройной девушкой, я целый час мучился с нестройным напарником и немилым начальником! Зови же ее, зови!
Королев открыл дверь в коридор, пропуская вперед Светлану Богатыреву.
— Ну, не буду вам мешать, — сказал он и вышел.
— Ты еще не уехала? — поинтересовался Андрей, прицеливаясь к наброшенному на ее плечи халату.
— Как видишь, — кивнула девушка.
— Тогда… Снимай халат.
— Что?!
— Снимай халат… Теперь спускайся вниз, лови такси и жди меня у служебного входа. А как же Италия? — не удержался Туманов.
Девушка обернулась, окидывая его с головы до ног бархатно-обещающим взглядом:
— Италия подождет…
Туманов открыл глаза и ужаснулся, увидев стрелку часов, подбирающуюся к десятичасовой отметке.
— Проклятье! Опять проспал! — вскричал он, соскакивая с кровати и хватаясь за висящие на стуле штаны. — Клюшкину это рано или поздно надоест, и он из меня секретаршу сделает!..
Света томно потянулась, и одеяло соскользнуло с ее округлой груди. Андрей запнулся на полуслове, рассматривая прекрасное тело девушки. Она ответила ему насмешливо-провоцирующим взглядом.
— А чем, собственно говоря, плоха должность секретарши? — задумчиво спросил себя Туманов. — Ну, чуть побольше бумаг… Ну, беготни чуть почаще… Все дело в побудительных причинах!.. — и он снова скользнул под одеяло…
Клюшкин долго и мрачно смотрел на Туманова, потом тяжело вздохнул и спросил:
— У тебя есть место, где сможешь пожить меся- цок-другой?
— Есть, — ответил удивленный Туманов. — Я, собственно говоря, и сейчас не из дома…
— Я знаю, — сказал Иван Петрович. — Я звонил тебе домой сегодня утром. К этой девчонке перезванивать уже не стал.
— А откуда вы знаете, что я… — начал было Андрей, но начальник не дал ему закончить.
— Поживи у нее пару месяцев, — сказал он. — И напиши мне рапорт на постоянное ношение оружия. Я подпишу.
— Что случилось? — насторожился оперативник.
— Остатки банды, которую мы «повязали» в банях, отпустили под подписку.
— Что?! Это как так?! Их же с оружием в руках взяли! Перестрелка была! Вещи с нескольких грабежей и разбоев изъяты! Половина банды «расколота»!..
— А вот «как так»! — зло рявкнул Клюшкин. — Показания они изменили, и теперь получается, что они просто приехали к другу в гости и остановились на ночлег в банях. Это, мол, их дело, где ночевать, хоть в кабинетах уголовного розыска… В необустроенной части бань нашли оружие и какие-то вещи. Откуда эти вещи, они, само собой, даже понятия не имеют. Ночью слышат — в здание ворвались люди. Посмотрели в щелочку — в «штатском», с оружием. «Бедные мальчики» решили, что это бандитская группировка приехала разбираться с хозяином бань, и, испугавшись, что достанется и им, попытались бежать. На всякий случай прихватили с собой оружие. Увидев тебя, один из них с перепугу выстрелил… Естественно, это был тот, кто теперь уже «далече»… С покойника взятки гладки… Ну, и дальше идут юридические тонкости, сводящие дело «на нет».
Туманов выругался бессильно и матерно.
