— Ха! — саркастично прыснула девушка. — Они дали мне какие-то таблетки, снимающие спазм; аппарат для измерения давления… Еще тампоны и прокладки.
— Игнат?
— Он не берет трубку, как всегда! — застонала она, а потом зашипела, явно от боли. — Черт, Ма-а-аш. Живот, он будто сжимается и разрывается на части... Черт, как же мне страшно! Ты можешь приехать?
— А чем я тебе помогу, Лер? Не понимаю, — пожала плечами я. Почему-то мне отчаянно не хотелось сегодня покидать дом, внутреннее чутье не позволяло мне этого сделать. Но скорее всего причина была именно в том, что я, как и все остальные, Леру с некоторых пор не любила.
— Я только сейчас поняла, как важен для меня этот ребенок, — прошептала девушка надрывно, и что-то в моей душе надломилось. Положив руку на живот, я тяжело выдохнула. Если бы что-то случилось с моими детьми, я бы просто этого не пережила. — Не хочу его терять, даже если Игнат меня оставить. Но, раз уж так суждено… Не хочу остаться одной. Черт, боюсь в окно выпрыгну. Можешь просто посидеть рядом… Просто быть рядом… — я замерла, принимая решение. — Маша, я отключаюсь. Перед глазами все плывет, руки немеют. Если со мной что-то случится, напиши моей маме, что я ее любила.
— ЛАДНО! Господи, хорошо! Скоро буду. — нехотя воскликнула я, поднимаясь с места и первой бросая трубку.
От дома до общежития было около тридцати минут на машине, все это время я по телефону объясняла Диме зачем и куда еду. Мягко скажем, он рад не был. Но, на удивление, чувства мои разделил. Даже обещал сразу после аэропорта приехать сам, а еще вызвал платную скорую, которая должна была приехать через десять минут.
— Звони мне каждые десять минут, а каждые пять – сообщение. — приказал мне тот. Именно приказал. И я его понимала в данном случае. Кое-что еще меня безумно интересовало: Игнат сидел в машине рядом с Димой. Понял ли он что происходит? Волновала ли его данная ситуация или он видел в ней освобождение от нежелательного брака?
— Конечно, любимый, — припарковав авто около центрального входа, я не успела закрыть дверь, как взглядом зацепилась за скорую помощь. Дверь ее были распахнуты, а внутри на койке лежала Лера. — О, я вижу Леру! Кажется, скорая твоя приехала... Или не твоя? В общем, главное ей помогу. Какой бы дранью она не была, ребенок тут не причем, Дим.
— Жду новостей, пчелка, — мужчина отключился первый и я бросилась к каталке.
— Маша! — радостно воскликнула девушка, увидев меня. Она чуть приподнялась на локтях и тут же упала обратно. Кожа ее была неестественно белой, прямо в дрожь бросало от ее «приведенческого» вида.
— Вы ее родственница? — сухо просил один из докторов.
Я уже собиралась сказать «нет», как Лера за меня хрипло ответила:
— Сестра.
— Отлично, — равнодушно кивнул тот, — Девушке нужна срочная операция. Вы с ней в больницу или как?
— Да, — я сделала пасс назад, — На машине за вами поеду.
— Нет! — умоляюще простонала Лера, крепко схватим меня за кисть, и потянув на себя, — Прошу, остаться внутри. Мне так страшно. Мало ли, куда они меня завезут…
Тяжело выдохнув, я кратко кивнула. Тогда один медбрат ушел на переднее сидение, а другой остался внутри. Я бросила на него взгляд лишь мимолетом, когда тот закрывал двери: худой, щуплый, с шапочкой на голове, в перчатке и маске.
— Как ты себя чувствуешь? — скорая двинулась в путь, и я присела у изголовья девушки. — Сильно плохо?
— Эмм… Да так, бывало и хуже, — чуть более резво и менее умирающе протянула она. Я посчитала это за добрый знак.
— Отлично. Мне надо Диме позвонить, я обещала, — в руке моей был сжат телефон. Именно в той, за которую схватила Лера. Я уже почти набрала номер Димы, как вдруг увидела на запястье белые разводы, словно от мела или краски. Посмотрела украдкой на ладонь Леры и заметила и на ее руке темные пятна, будто кто-то стер краску.
Зачем она красила свое тело в белый?!
По спине прошел холодок. Я не знала, что это за хрень, но виду не подала. Вместо звонка, я быстро напечатала Диме сообщение: «Только не нервничай, но с Лерой что-то не так. Я еду с ней в скорой и у меня смутные подозрения.» Не знаю, успела ли я нажать кнопку отправить, как вдруг кто-то нагло выдернул из моих рук сотовый.
— Эй, это вообще-то моя собственность и… — я подняла раздраженный взгляд на медбрата, теперь он был без маски и шапочки.
Не сразу мне удалось разглядеть в исхудавших чертах лица что-то знакомое. За считанные недели некогда знакомый мне человек изменился буквально до неузнаваемости. Единственное в нем оставалось закономерно – безумный, перекошенный от злости взгляд. Теперь он был подчеркнут, как никогда ранее впалыми щеками.
— Валерка? — ужаснулась я. — За что пиздец вы тут устроили?
Он криво усмехнулся, довольно поиграв бровями:
— Увидишь, детка. А пока поспи.
Подойдя ко мне вплотную очень спешно, Валера обхватил мои руки одной ладонью, а второй нажал пальцами на скулы. Дикая боль пронзила лицо, и я просто больше не смогла закрыть рот, его будто заклинило. Я даже боялась представить, зачем и главное для чего ему такие приемчики?
Одна часть меня требовала загородить живот, когда вторая напоминала, что я таки владею навыками самообороны. Жаль, что есть такое понятие, как весовые категории. И парня, больше меня даже сейчас килограмм на сорок, мне даже не сдвинуть с места. Тем более, беременной.
Валера старательно пытался засунуть мне в рот какую-то продолговатую капсулу, но благо язык мой вполне функционировал. И благодаря Димочке я теперь могла им узлы завязывать, а вытолкнуть таблетку – подавно.
— Эй, — возмутилась Лера нервно. Краем глаза сквозь слезы я заметила, как та сдернула с себя катетер и встала на ноги, как ни в чем ни бывало. Вот же сука! Кем надо быть, чтобы играть на здоровье ребенка и врать про выкидыш? — Ты ведь говорил, что просто ее припугнешь! К чему все это? Уже не смешно, Валер.
— А что я по-твоему делаю? — закатил глаза тот, и я наконец убедилась, что он совершенно точно ненормальный. Прямо ни капли человеческого в нем нет. Монстр. Чудовище. Не глупое, умело принимающее нужный облик, когда это выгодно. — Гребаная сука сопротивляется! Глотай, иначе я затолкаю ее тебе в глотку. Подавишься? Твои проблемы!
Очень давно, в раннем детстве, мама поила меня горькими таблетками. Как я потом догадалась, чем-то вроде снотворного. Его прописал врач из-за моей гиперактивности и полного отсутствия сна. Так вот, тогда я научилась демонстративно их глотать, а после выталкивать гортанью обратно. Чем не талант?
До того момента данный эпизод из детства стерся из памяти, а теперь я вдруг решила, что это мой единственный выход. И якобы поддалась Валере.
— Умница, — парень довольно похлопал меня по щеке, аки верного песика, — спи, Машунь. Спи, красавица моя. Пусть тебе снятся хорошие сны.
