— Надеюсь, ты понимаешь, что перешёл черту, — говорила она, складывая вещи в старую дорожную сумку. — Я терпела достаточно, Денис. То, что ты сделал, это за гранью. Я не могу оставаться в этой квартире.
— Вернёшься в Минск? — незадачливо спросил он. — К маме?
— Ещё не решила. Но здесь я однозначно находиться больше не могу. С меня хватит.
— Ясно, — смиренно сказал Денис, не зная имеет ли право что-то возразить. — Возьми мою карту. Тебе понадобятся деньги пока всё не утрясется.
— Хватит говорить со мной как будто ничего не произошло! Я не вернусь, Денис. Не хочу больше тебя видеть.
Он виновато опустил голову. Возражать было глупо.
— Знаешь, я всегда думала, что сумею построить с тобой счастливую семью, — продолжала она, перекидывая вещи со шкафа на кровать. — Какие наши годы? Дети. Успеем ещё. Само то после тридцати, как на западе. А пока карьеру построим, дом наживем. Куда торопиться? Только всё это глупости. Мы не дотягиваем до счастливой полноценной семьи. Пора это признать.
— Давай лучше поговорим об этом в другой раз, — попытался уйти от разговора Денис. — Сейчас мы оба на взводе. Ни к чему дальше себя изводить.
— Вот именно! Ни к чему изводить! Ничего у нас не получается. Я чувствую себя с тобой какой-то ущербной. Мне плохо. Мне не хорошо.
— А с кем хорошо? — вырвалось у него.
— Что? — не поняла Наташа.
Он промолчал. Ни к чему сейчас было говорить о его подозрениях, о том, что она поменяла пароль от телефона и стала каждый день чистить историю ноутбука. Это лишь подлило бы масло в огонь. Лучше промолчать.
— Какая же ты скотина, Денис! Мне следовало уйти от тебя раньше.
— Не делай этого.
— Всё! Хорош! Я старалась изо всех сил, а ты не замечал моих стараний. Ты всю жизнь смотрел на меня сквозь пальцы, как будто я что-то тебе должна. Я больше не хочу быть твоей куклой.
— Я понял.
— Сомневаюсь. Поймёшь лишь тогда, когда осознаешь всё, что тут произошло.
— Я понимаю, что был не прав… Прошу только об одном, Наташа, пожалуйста, не руби с плеча. Подумай. Давай лучше я уйду, а ты останешься здесь, обдумаешь всё, примешь решение. Ну куда ты пойдёшь в такой час?
Она кидала остатки одежды в сумку даже не слаживая. Нервы были на пределе. Джинсы, юбки, майки, шорты летели скомканные в общую кучу. Она с силой трамбовала всё, не заботясь о внешнем виде своих вещей. Ему было горько наблюдать за её действиями, но поделать ничего не мог. Красная щека опухла ещё сильнее. Она то и дело касалась её рукой, проверяя, насколько серьезны дела.
— Куда я пойду пусть тебя больше не волнует, — с горечью в голосе заявила она, и он подумал, что, возможно, ей действительно было к кому идти.
— Наверное, есть куда, — не выдержал он.
Наташа замерла, прервав возню с одеждой.
— И открывается же рот нести такую чушь.
Она смотрела на него глазами, полными ненависти. От такого взгляда ему стало не по себе. Никогда ещё она не смотрела на него так презренно как сейчас. Он нервно сглотнул.
— У тебя в телефоне новый пароль, — продолжил он, наблюдая за её реакцией. — Ты никогда не меняла графический ключ, а тут почему-то поменяла. И ещё: как давно ты стала чистить историю браузера в ноутбуке? Раньше ты этого никогда не делала.
— Что? — Ни один мускул не дрогнул на её лице. — Как только мы переехали в этот город тебя как будто подменили. — И добавила: — Теперь ты никогда не узнаешь почему я это сделала.
— Погоди-погоди. Так ты действительно заимела кого-то на стороне! А я, баран, слушаю весь этот бред и чувствую себя говном!
— Говори, что хочешь, но правду не узнаешь никогда.
Она смотрела на него с вызовом, а он пялился на опухшую щеку, ненавидя себя не меньше Наташи. Может он и не имел права спрашивать её сейчас об этом, но что сделано то сделано, и необходимо было разобраться в терзавших его сомнениях раз и навсегда.
— Ты говоришь, будто я изменился, но правда в том, что ты изменилась не меньше меня. На выходных почему-то сорвалась в Минск. По маме соскучилась? Как бы не так! Ещё надо проверить была ли ты там на самом деле.
— Я тебя звала с собой.
— Я и проснуться не успел как ты улизнула из квартиры. Удобно, правда? Пока муженёк спит, она, видите ли, тихонечко собралась и куда-то исчезла.
— Бред.
— Это не бред, дорогая. Вовсе не бред. Не надо говорить со мной как с пятилетним ребёнком. Больше не прокатит.
Она отрицательно покачала головой и вернулась к сбору одежды. Денис по-прежнему пристально наблюдал за ней, пытаясь уловить лживые нотки.
— А раз тебе нечего сказать, я продолжу. У нас не было секса больше недели. У нас никогда ещё так долго, чёрт возьми, не было секса! Это не с проста. Теперь я это понимаю.
— И это твой аргумент? — попыталась выдавить фальшивую улыбку Наташа. — У нас не было секса из-за того, что кто-то не проявлял к этому должного интереса. Ты думаешь я не хотела? Да это ты сам вёл себя так пассивно, что, глядя на тебя, не хотелось уже ничего, кроме как спать. Доренко, ты забыл, как надо залазить в трусы к жене? Раньше у тебя с этим не было проблем.
— Перекладываешь всю вину на меня. Отлично! Лучшая защита — нападение.
— Ты типичный мудак. Как я могла с тобой жить столько лет, не пойму.
— Не провоцируй.
— Ты уже показал, чего стоишь. Мудак он и есть мудак.
Денис почувствовал, как снова закипает.
— Наташа! — крикнул он.
— Что? Ударишь снова? Давай!
Она подошла к нему так близко, что он почувствовал на себе её тяжёлое дыхание. Рука слегка дёрнулась. Странно, но ему действительно хотелось ещё раз как следует вмазать ей по лицу. Эти мысли пугали. Он понимал, сделай это снова, больше никогда не сможет себя уважать. Чувство тревоги преобладало над желанием применить силу.
— Я не собираюсь тебя бить. Просто хочу, чтобы ты пришла в себя.
— Хотеть ты будешь в другом месте и с другой женой, — продолжала гнуть своё Наташа. — А если ещё раз посмеешь меня тронуть, я за себя не отвечаю.
Денис беспомощно поднял руки вверх.
— Больше такого не повторится, клянусь, — заверил он, изо всех сил стараясь быть убедительным. — Я просто хочу, чтобы ты успокоилась, и мы могли бы поговорить. Я знаю, что иногда веду себя как говнюк. Знаю это! И всё же хочу до тебя достучаться.
— Как?! Шаря в моём телефоне? Проверяя историю? Это просто уму не постижимо, Денис. Как ты дошёл до такого?
— Тогда объясни. Я не знаю, что мне думать.
— Ну, может я дрочила на порнуху и не хотела, чтобы ты об этом знал. А? Как тебе такое объяснение? Дрочила, потому что кое-кто меня не особо-то удовлетворял. Или, может, другое: хотела порадовать тебя подарком из интернет-магазина, подбирала что-то, что бы тебе пригодилось. А? Не подходит такое объяснение?
