– Ну и как? – Штерн улыбнулся фирменной акульей улыбкой. – Убедились?
Ким в ответ скрежетнул зубами. Он чувствовал себя беспомощным, как дезактивированная кукла. Все эти трубки, капельницы, катетеры, бесконечные бинты и компрессы сводили с ума. Хотелось домой. Закрыть дверь, хряпнуть виски и трахнуть Надин. Но, видимо, не судьба...
– У вас жуткий вид, вы в курсе?
– Переживу, – буркнул Ларго. Вид беспокоил его в последнюю очередь. Он знал, что остался без ресниц и бровей, а волосы пришлось выбрить на затылке и у виска, чтобы заштопать след от увесистого бронзового подсвечника. – Не с кем кокетничать.
– И то верно. – Рион фыркнул, опустился на край кровати и наклонился к самому носу. – Возможно, вас атаковала кукла комиссара Реважа?
Ким снова мотнул головой, вспоминая белокурую красавицу на узкой софе. Нет, это не она. Совершенно точно – не она. Киборга дезактивировали и заперли в гостевой. Но...
Там была ещё одна кукла!
Кукла, которую раньше Ларго у Реважа не видел. Так что... Либо старый боров приобрёл игрушку совсем недавно, либо...
Эта кукла вовсе ему не принадлежала!
Перед мысленным взором возникла хрупкая фигура, узкое остроскулое личико с пухлыми губами и тонким прямым носом, короткие тёмные волосы, едва доходившие до плеч, острый подбородок и родинка над правой бровью...
Не красавица, но взгляд притягивает.
Ким не упомянул о ней в рапорте и ничего не сказал Штерну по одной простой причине: если бы киборг врезал ему по затылку бронзовым подсвечником, то он, Ларго, лежал бы сейчас в морге, а не в палате. И это не давало покоя. Совсем. Однако делиться подобными соображениями с новоиспечённым комиссаром желания не возникало: слишком уж подозрительным казался этот тип с честным взглядом.
– Что удалось обнаружить в квартире? – акулоподобный Рион, похоже, отступать не планировал.
Что надо сделать, чтобы он отстал?
– Н-ничего, – выдавил Ларго, изображая высшую степень мучений, и закрыл глаза. – Ничего…
– И что же вы там делали в течение часа сорока пяти минут?
– Я же сказал. – Языком Ким и в самом деле ворочал с огромным трудом. – Искал д-доказат-тельства… связи Р-реважа с … – Приступ кашля скрутил Ларго, и Рион сам закончил фразу:
– С Кибериумом. Помню-помню. – Он поднялся. – То, что Реваж продался – ни для кого не новость и давно не секрет. Не тратьте на это силы. Берите выше и копайте сразу под Этингера.
Штерн коротко кивнул.
– Быстрее становитесь на ноги, инспектор, – сказал он, поправляя белый халат на широких плечах. – Вы нам очень нужны. Очень.
Очень?...
Прощанье вышло скомканным: новоиспечённый комиссар наскоро сжал протянутую руку и торопливо покинул палату, а Ларго остался один. Один наедине с тяжёлыми мыслями и туманными, но цепкими подозрениями.
Копайте под Этингера.
Совет нового шефа больше походил на приказ и крутился в голове шарманкой.
Копайте сразу под Этингера...
Ишь ты! Чем дальше, тем интереснее. Кто-то хочет опрокинуть могучего Кукловода, не иначе. Причём, руками Департамента безопасности. Но кто? Кому выгодно оставить мир без кукол? Стало быть, не исключено, что Кибериум попросту подставляют. Хотя...
Возможно ли вообще подставить Кибериум?
Загадка на загадке.
Бери кур, пора – вот она, отгадка. Точнее ниточка, которая к ней приведёт. Правда, тут пропущено слово. Одно важное слово.
Ки-БЕРИ-ум
КУР-с
Кор-ПОРА-ции
Если так, то пропущено слово - «акций». В идеале, должно получиться что-то вроде этого: «Курс акций корпорации Кибериум».
Ларго улыбнулся, и на запекшихся губах треснула корка.
Похоже, всё сходится!
Он нажал на кнопку вызова у изголовья, и спустя полминуты в палату влетел медбрат. Щуплый и встревоженный, как воробей.
– Мне нужен телефон, – прохрипел Ларго, чувствуя неожиданный прилив сил. – Быстро.
Через пять минут в его распоряжение предоставили портативный аппарат. Устаревший, но вполне рабочий.
То, что нужно!
Обожжёнными, замотанными пластырем пальцами Ларго набрал номер.
– Алло, Центральная фондовая биржа? – голос дрожал, но не настолько, чтобы отказываться от безумной затеи. – Я бы хотел купить акции.
Глава четырнадцатая
Через пять минут его соединили со свободным брокером.
– Добрый день, – отозвалась трубка приятным баритоном. – Меня зовут Гилео Матеуш. Чем я могу вам помочь, господин…
– Эвский, – представился Ларго, с трудом подавив очередной приступ кашля. – Антон Эвский. И я хотел бы купить акции компании Кибериум.
– Секунду. – Послышалось шуршание. Ким чётко представил, как брокер роется в стопе бумаг, отыскивая нужные списки. – Ваш выбор, безусловно, безупречен, господин Эвский, – пропел Матеуш. – Акции Кибериума, несомненно, весьма разумное и выгодное вложение капитала. Однако…
– Однако?
– Пробиться в число акционеров Кибериума невозможно, – печально изрёк брокер. – По крайней мере – не в ближайшие десять лет. Зато я могу предложить вам…
– Нет, – оборвал его Ларго. – Мне нужны только эти акции.
– Но…
– Только эти, – надавил Ким и понизил голос. – Видите ли… «Эвский» – всего лишь псевдоним. Думаю, вы уже догадались, кто я на самом деле. – Рискованный ход. Но откровенный блеф, приправленный мутными полунамёками, порой выглядит убедительней правды. – Так что за процентами дело не станет, Матеуш. Я сделаю вас богатым человеком.
Брокер затих.
Он молчал, а Ларго делал ставки: что победит: здравый смысл или жадность? Победила жадность.
– Есть один вариант, – наконец отозвался Матеуш. Он тоже перешёл на шёпот. – Вы, возможно, слышали о гибели Милоса Карра и Виктόра Лессера?
– Да, припоминаю.
– Они входили в число ведущих акционеров Кибериума, но умерли, не оставив завещания.
– Ах, вот оно что! – Ким догадался, к чему клонит жадный брокер.
– Согласно закону, ценные бумаги Карра и Лессера вернулись в корпорацию, и мы ждём, когда Рольф Этингер снова выбросит их на рынок.
– Продолжайте.
– Как только это случится, я сразу позвоню вам. Правда... есть одна небольшая проблема… – Матеуш замялся.
– Какая именно?
– Их уже караулит другой покупатель.
– Кто? – Ларго сжал трубку так, что пальцы хрустнули и замер, словно пойнтер перед броском.
