... безысходность.
Полная, тотальная безысходность, пожирающая разум и волю.
Ларго заколебался. Какая разница: умереть сейчас здесь, или сдохнуть в бараке через несколько месяцев? Никакой.
Хотя...
– Сдохнуть я всегда успею, – сказал себе Ким и поднялся. Путь предстоял трудный, а время утекало, словно песок сквозь пальцы.
Надо бежать. Надо!
– Прости, Ладимир, – чуть слышно прошептал Ларго, глядя на обгоревшие останки, – но я... я должен выжить.
– Однако как патетично! – Мерные хлопки эхом разнеслись по раскуроченному бункеру.
Сердце подскочило куда-то к горлу и отрикошетило в желудок. Ларго врос в пол.
В проёме, что служил входом, стояли трое.
Сайрус Вик ухмылялся, Рион Штерн сжимал в руке портативный нейрошокер, а рядом дрожал и заливался слезами...
– Лео? – Ким не узнал собственного голоса.
– П-прости! – всхлипнул парень. – Прости меня, Ким! Они обещали мне свободу! Они дали слово, что не причинят тебе вреда!
И ты поверил? – безмолвно спросил Ким. – Серьёзно?
Юнец разрыдался.
Вот она – истинная цена дружбы на каторге. Прав был Ладимир. Прав...
"Различить друзей и врагов порой непросто. Очень непросто..."
Кто говорил это? Кажется, лысый доктор из Кибериума. Тот самый, который навещал Магу в больнице...
Да... Ясно теперь, почему после лазарета Лео перевели к ним в бригаду.
Всё это время он был доносчиком, – грустно подумал Ларго. – А я – идиотом.
Лео, Лео... Что же ты натворил...
Ким сжал зубы и набычился.
Итак, их двое.
Всего двое: мальчишка не в счёт. Но Рион Штерн, похожий на голодную акулу чуть больше, чем полностью, силён, как бык, и вооружён. А времени мало. Ох, как мало!
– Драться собираешься? – Вик склонил голову на бок, и толстые стёкла очков блеснули. – Вот так сразу? Без прелюдий? А как же поговорить? Мы же цивилизованные люди, Ларго!
Вот стервец!
– Пошёл на хер. – выцедил Ким и сжал кулаки, выразительно хрустнув суставами. Не до разговоров сейчас. Совсем. Глаза пристально следили за Рионом Штерном. Вот, кто опасен. Однако Штерн стоял неподвижно, словно гипсовый истукан и, казалось, даже не моргал. Нейрошокер в правой руке комиссара был по-прежнему нацелен на Ларго, а левой лапищей акулоподобный щёголь удерживал рыдающего Лео за предплечье.
– Смотрю, каторга плохо сказалась на ваших манерах. – Сайрус скрестил руки на груди. – Расслабьтесь, детектив: ваш чип отключен от системы. Торопиться некуда.
Ким не шелохнулся, хотя слова царапнули самую душу.
Поверить?
Рискованно... Очень рискованно.
Сайрус Вик – последний человек, которому стоило доверять.
Однако кидаться в рукопашную очертя голову – не меньший риск. Это в руке у Штерна – шокер, а на поясе, в кобуре, - табельный револьвер. И сомневаться в том, что Рион умеет им пользоваться, не приходилось.
– Чего вам от меня нужно? – прохрипел Ларго.
– Да так, сущая мелочь, – криво ухмыльнулся Вик и глянул так, что пробрало до дрожи. – Ты сам – собственной персоной.
– С чего бы? – Ким смотрел прямо, хотя внутри всё захолодело.
– На это есть много причин. – Сайрус шагнул вперёд, а Ларго попятился. Под ногами захрустело битое стекло.
Надо бы встать так, чтобы тощий консультант закрыл Штерну обзор, – думал он. – А потом толкнуть Вика на его дружка, да посильнее, чтобы оба повалились. Выбить у Риона шокер и дать дёру...
Отличный план!
– Вы обещали, что не тронете его! – неожиданно выпалил Лео и дёрнулся, вырываясь из комиссарской лапищи.
– Я соврал, – широко улыбнулся Сайрус и скомандовал сухо и коротко: – Уйми его.
Рион действовал быстро. Настолько быстро, что Ларго даже глазом моргнуть не успел, а уж тем более – предотвратить беду. Штерн схватил несчастного парня и с лёгкостью, с какой опытный повар разбивает для омлета синтезированное яйцо, свернул бедолаге шею...
Хруст оглушил Кима. Вопль, полный ненависти и отчаяния, застрял в горле.
Тело смазливого юнца мешком повалилось на пол, взметнув клубы чёрно-серой золы.
Бедный мальчишка! Глупый, бесхитростный и наивный...
Он виноват лишь в том, что связался со мной, – мелькнула мысль, и Ларго помрачнел пуще прежнего.
Беда ходит по пятам...
– Ну? – консультант снова склонил голову на бок. Это жест делал его похожим на сову. Подозрительную недобрую сову, на уме у которой одни гадости. – Теперь ты станешь хотя бы немного сговорчивей?
– Разумеется, – спокойно ответил Ларго и, подметив удовлетворённую улыбку на роже консультанта, рванул вперёд.
Толкнул Сайруса, сбивая с ног, но тут же врезался в каменную грудь Штерна.
Ким впечатал кулак акулоподобному под дых, однако комиссарский пресс оказался крепче железа. Ответный удар отбросил Ларго к обугленной стене. На голову посыпался пепел.
– Ну! Мы же просили – без фокусов! – изрекли механическим хором Вик и Штерн. В памяти мгновенно воскрес образ двухголового монстра с зубастой пастью посреди живота.
Вот ведь чёрт!
Испугаться бы, только для страха совсем не осталось времени, и Ким снова кинулся к выходу.
Бежать!
На этот раз кулак влетел в челюсть здоровяка-комиссара, и Риона шатнуло в сторону.
Вот он – шанс!
Бежать! Бежать!! Бежать!!! Ну же!
Спотыкаясь, Ким бросился к узкой кишке коридора.
– Хватит! – гаркнул сутулый консультант. – Вырубай его!
И Штерн послушно вскинул шокер.
Целил он в спину. Хватило одного разряда...
Ларго дёрнулся, захлёбываясь болью. Ноги подогнулись.
Мир взорвался искрами и тут же погас, погружая Кима в кромешную тьму...
Глава тридцать четвёртая
Сколько народу... Целая толпа. Все разодетые, как на параде. Модные. Пахнет дорогим парфюмом, сигарами и элитным алкоголем. Терпкий дым такой густой – хоть топор вешай. Смех. Не хриплый гогот отринутых обществом каторжан, но элегантный чопорный смех состоявшихся успешных карьеристов.
Частично оглушённый громкой музыкой, Ларго пробирался сквозь толпу. Музыка ему не нравилась. Чересчур много басов и слишком мало души. Пластмассовая какая-то музыка. Неживая.
Совсем не то, что любимый фанк...
