– Ха-ха… бльк. Не смеши меня!
– Ну, извини! Хотела помочь!
Ему оставалось проплыть до неё ещё половину. Всего пять хвостов. Лёгкие жгло от проглоченной воды. Лапы онемели. Он смотрел на улыбающееся лицо Мии и продолжал грести.
Она что-то заметила позади него, и от страха глаза её сделались огромными.
– Юли, плыви быстрее!
– А что? – спросил Юли, поворачивая голову.
– Не оглядывайся! – закричала она. – Смотри на меня!
Он впился взглядом в её голубые глаза и изо всех сил старался не утонуть, не думать о том, как вода позади него разверзает острозубую пасть.
– Чем быстрее доплывёшь, тем быстрее я тебя умою! – говорила Мия, стараясь улыбаться, хотя голос у неё дрожал. – Ха-ха! Ты весь в тине!
Юли отчаянно толкал лапами воду, но почему-то ни на хвост не оказывался ближе к Мии. Он как будто бежал на месте.
– Давай! – кричала она. – Ты почти на берегу! Всего пара хвостов…
Юли грёб что было сил. Мия была так счастлива, что он рядом. И никто ведь не говорил ей, что так положено. И от этого Юли чувствовал в себе силы переплыть хоть десять озёр.
У Мии затряслись губы.
– Юли! – закричала она. – Береги…!
Что-то дёрнуло его сзади, и весь мир с плеском исчез. Сознание заполнилось водой.
– Юлиииииииии!
Вверху расплывался и тускнел силуэт Мии, а Булькожажд утаскивал Юли в чёрные глубины озера.
5
Вместо крика летели пузыри.
Он пытался выгрести на поверхность, но зубы лишь сильнее смыкались на его лапе. Он пытался разодрать когтями пасть, которая его держала, но чешуя оказалась твёрдая как камень. Чем больше он трепыхался и царапался, тем быстрее утекал из носа воздух. Скоро воздух кончился.
Зубы Булькожажда тянули его глубже.
Как странно. Юли даже не чувствовал его зубов.
Что ж, ему снова предстоит умереть. Юли просто слышал, как издевательские голоса сестёр пузырятся с глубины.
Недолго нам осталось тебя умывать.
К тебе придёт Погребальная Лиса.
Сороконожки залезут тебе в ноздри.
И тебе конец, Ску-у-ули!
Юли перестал бороться. Лапы обмякли. Лёгкие сдулись. Вода обнимала его, и тепло разливалось по телу. Совсем скоро множество зубастых ртов сожрут его и оставят одни кости. Может, это и неплохо. Костям не надо опасаться охоты. Или сестёр. Если от Юли останутся одни кости, мистер Шорк уже не прикажет маме расправиться с сыном.
Юли не мог поверить, что до сих пор жив. Он вспомнил, как королевская змея бросилась из-под камня и вонзила ядовитые зубы Аве в ляжку. Это его тогда должна была укусить змея. И маме не пришлось бы выбирать между ним и сёстрами.
Он всё смотрел вверх, вверх, вверх, на уже далёкую гладь озера. По крайней мере, свои последние дни он провёл с другом. Ну, или с той, которая вела себя как друг, по крайней мере…
У него упало сердце, когда он понял, что не успел сказать Мии держаться подальше от оврагов. Он ведь так боялся рассказать ей про свою жизнь, опасался, что она сочтёт его никчёмным! И теперь лисичка, которая его вылизала, и накормила, и даже вернулась за ним, хоть он и говорил всякие гадости, – она же не знает о змеях, что прячутся в укромных местах!
Нет, он должен выбраться и предупредить её!
Юли вновь принялся отбиваться от зубов, которые удерживали его лапу. Но не так-то просто вырваться на свободу из бесчувственной пасти Булькожажда, который утаскивал его всё глубже и глубже в хрустальную тьму.
Юли хотел уже было оставить навсегда все попытки, как вдруг наверху мелькнул свет. Красная звезда осветила мутную воду… и он увидел Булькожажда. Всего. Тот заполнил собой всё озеро – водоворот чешуйчатых лап кружил до самого верха.
Юли увидел чудовище как оно есть. Не одно существо с множеством ртов и лап, а много существ, все похожие на гигантских ящериц. И Юли понял, что сёстры ему наврали.
Он посмотрел вниз, на существо, которое удерживало его лапу. Он увидел не только кривую ухмылку. Он увидел гигантский глаз – пятнисто-жёлтый с острым зрачком – и пнул по нему. Мягкий глаз дёрнулся от острых когтей. Существо ещё крепче сжало зубы, и Юли пнул снова.
Пасть крутанулась, и с ней, болтаясь и кувыркаясь, завертелся Юли. Ночное небо закружилось под ним, а дно вращалось над головой, сливаясь с небом. Юли ещё больше наглотался воды. Он думал, что его стошнит. Он думал, что потеряет сознание. Он думал, что захлебнётся, если проглотит ещё хоть каплю…
И вдруг послышалось – щёлк! – и он оказался на свободе. Он оттолкнулся задними лапами от чешуйчатой морды, что его удерживала, и в кипучем водовороте лап, ртов и глаз поплыл вверх. Он грёб к красной звезде, отпинываясь от колючих лап гигантских ящериц, избегая их бесконечных зубов, продвигаясь всё выше, выше.
До поверхности оставалась всего пара хвостов, как под ним, ударив по животу, разверзлась пасть. Юли вытянулся во весь рост и расставил пошире лапы. Не успел он упереться лапами в края распахнутой пасти, как та с рёвом ринулась из воды и подбросила его в воздух.
Шлёп! Юли упал на берег и, барахтаясь в иле, пополз от воды прочь. А гигантская пасть с грохотом вернулась обратно в озеро. Без добычи.
6
Когда Юли отыскал Мию, она пряталась под деревьями и неотрывно смотрела на озеро.
Она скулила и переступала с лапы на лапу в надежде, что он вот-вот вынырнет. На это было так приятно смотреть, что он решил присесть и понаблюдать за ней ещё минутку, а сердце тем временем пускай вернёт лапам чувствительность.
Мия, не отрывая от воды взгляда, сделала вдох и задержала его. Когда вдох вырвался, она сделала новый. Когда вырвался и этот, она вдохнула ещё.
– У тебя голова закружится, – сказал Юли.
Мия вздрогнула. Нос дёрнулся в его сторону, и улыбка тут же растеклась по лицу:
– Юли!
Она радостно бросилась к нему и стала покусывать и лизать ему уши. На этот раз он был даже не против.
– Ты не утонул! – кричала она. – И тебя не съели! Ты… ты… ты жив!
– Да, – сказал Юли. – Кажется, да.
В неё полетели брызги – это Юли стряхивал, обсыхая, с себя воду. Она зажмурилась.
– Брех побери! – воскликнула она, когда он закончил. – Как тебе удалось выбраться целым и невредимым?
– М-м, – он посмотрел на грудь. – Не совсем.
У Мии открылся рот.
– Он откусил тебе лапу!
Это правда. Его скрюченная передняя лапа исчезла. Отняли.
