Как вдруг… издалека что-то послышалось.
– Ру-у-у-у-у-у-у-у-у!
Юли затаил дыхание и прислушался.
– Ру-у-у-у-у-у-у-у-у!
Лисёныши. Это они завывали в норе.
От этого звука по всему телу Юли растекалось тепло. Он фыркнул, выбивая снег из ноздрей, и попробовал подвигать головой и плечами по спирали. Он отвоевал немного пространства, где можно было дышать, но воздух был спёртый, да и его не хватало, чтобы наполнить лёгкие. Юли приказал себе не впадать в панику и замотал головой из стороны в сторону. Вскоре он высвободил из снега плечи. Потом переднюю лапу.
– Ру-у-у-у-у-у-у-у-у!
Юли брыкался задними лапами, пока не утрамбовал ими снег, чтобы можно было опереться и выпрыгнуть. Собрав последние силы, он как следует оттолкнулся, и…
Снег провалился под ним.
Он летел сквозь тьму, пока три его лапы не опустились на что-то твёрдое. От смутного облегчения Юли судорожно вздохнул. Он оказался под мостом, на льду, укрывавшем реку. Лёд застонал под лапами, грозя растрескаться и спихнуть Юли в торопливую воду. Юли скакнул на берег.
Луна проливала свет в дыру на мосту, в которую он провалился. Снизу было видно, что мост состоит не из одной поваленной сосны, а из двух. Юли угодил прямиком в заснеженное пространство между стволами и там застрял.
– Повезло мне, – сказал он.
Нос оглушило какое-то тёплое зловоние. Когда глаза привыкли к тусклому свету, Юли вдруг обнаружил, что его окружают мёртвые звери. Мыши, кролики, белки – все убиты каким-нибудь жутким способом. С наполовину содранной шкурой. С выдранной глоткой. С неестественно вывернутой головой. С гниющим на костях мясом.
У Юли перехватило дыхание. Не это рассчитывал он найти, когда раздумывал про мёртвых зверей под соснами. Он содрогнулся и решил поскорее покинуть страшное место.
Он пошёл по льду вниз – там река снова текла свободно, и можно было вернуться в бор. Он перепрыгнул на другой берег, потом оглянулся и пристально посмотрел сквозь сосны туда, где была нора. Всем своим окоченевшим от холода существом он хотел вернуться и прижаться покрепче к Мии и лисёнышам. Но ведь он так ничего и не добыл. Ничего, кроме сосновой шишки.
Между сосен веял ветерок и, подталкивая Юли к норе, будто побуждал его бросить всё и вернуться. И вдруг с ветерком прилетел запах. Лисий запах.
Сначала Юли хотел убежать, спрятаться. Но потом он кое-что вспомнил…
Юли оглянулся и пристально посмотрел туда, где была нора. Потом вышел из сосен и отправился на запах.
7
– Народ, вы меня так задушите.
Пятеро малышей прижимались к Мии, и всё её тело полыхало жаром, как чайник на плите у мисс Поттер. Дойдя до точки кипения, Мия вытягивала лапы, отталкивая лисёнышей в сторону. Они тут же принимались дрожать и хныкать, Мии становилось их жалко, и она снова собирала их возле себя.
– Ой! Это кто без конца наступает мне на больную лапу? – воскликнула Мия, оттаскивая от лапы Марли. – Теперь я понимаю, каково было маме.
Дзынь-динь-динь.
Ветер снова качнул сосульки. Мия принюхалась, надеясь услышать запах Юли, но только холод обжигал нос. Юли не было уже несколько часов, а буран только усиливался.
– Нам надо чем-то развлечься, пока не вернётся Юли, – сказала Мия лисёнышам и обшарила взглядом нору. – Я придумала! Мы сыграем в игру. Как там нас учила мисс Лисс…
БУХ!
У входа в нору обвалился сугроб и перекрыл свет. Лисёныши запищали.
– Ничего, ребята, – успокаивала их Мия. – Просто дурацкий снег.
Она лизала их крохотные лобики – Роа, Марли, Бизи, Алфи, Юли-младшему – пока у малышей не унялась дрожь. Потом сердито посмотрела на заваленный вход.
– Нет, так не годится. Принесёт нам Юли вкусного сочного сурка – и как ему нас учуять? Мы же будем под снегом, как самый обычный холм, и умрём от голода. Да, мои херувимчики? – Мия закатила глаза. – Тьфу! Я стала говорить, как мисс Поттер.
Она доковыляла до входа и принялась рыть.
Забавно. Она надеялась, что путь на север приведёт её к маме. А он привёл её туда, где ей самой пришлось стать почти мамой. Она отгребла в сторону ещё одну кучку снега. Мама говорила: если хочешь лисёнышей, они появятся.
– Видишь, мама, – сказала Мия, – оказывается, они появляются, даже если не хочешь. – Она ухмыльнулась, поглядев на дрожащих лисёнышей. – Шучу, ребята.
Раскопать вход, балансируя на одной задней лапе, отняло немало времени, но Мии наконец удалось выбраться наружу. Снег валил широкой пеленой. Прищурясь, она вглядывалась в снежные вихри, надеясь увидеть силуэт Юли. Мимо прошмыгнул ветерок. Юли не появился, и Мия, прихрамывая, вернулась в нору, счастливая, что можно согреться рядом с пятью крохотными комочками.
– Я в-в-вернулась! – выговорила она, стуча зубами.
Лисёныши только заскулили в ответ.
– Ну, тише, – сказала Мия. – Не так уж долго меня не было.
Она пересчитала по головам. Один, два, три, четыре…
У Мии ёкнуло сердце.
Один, два, три, четыре… Одного не хватает.
Она услышала тоненькое рычание, повернулась и увидела. что один из лисёнышей выбрался из норы.
– Алфи! – заругалась она, хоть от сердца и отлегло. Мия прыгнула к выходу. – Каким бре… как тебя туда занесло?
Алфи рычал и пытался вытянуть что-то из-под снега. Мия пролезла под сосульками, схватила лисёныша, вернулась, прихрамывая, в нору и плюхнула его к братьям и сёстрам. Она дёрнула головой. От лисёнышей до выхода из норы было не так уж близко. А чтобы проползти хотя бы один хвост, у лисёнышей, с их круглыми животиками и шатающимися лапками-черешками, уйдёт целая вечность. Не мог Алфи выбраться из норы так быстро. Разве что…
У Мии снова ёкнуло сердце.
Разве что его кто-то вынес.
Мия подошла к выходу и осмотрелась. На снегу никаких отпечатков. Ничьи лапы не давили хрустящий ледяной слой. Ничьи крылья не хлопали в морозном воздухе. Ей показалось, что она чувствует слабый душок плесневелых фруктов. Но он тут же затерялся в круговороте снежинок.
Она вспомнила, что Алфи что-то жевал, и скользнула под сосульки. Она обнюхала снег вокруг и увидела, что на белом торчит что-то маленькое и чёрное. Коготь. Мия принялась рыть и откопала рыжий мех. Четыре лапы. Голову и хвост.
Мия отпрянула. Это было замёрзшее тело лисицы. Она лежала под снегом с поджатыми лапами и искривлённой спиной. Мия обнюхала тело, и на сердце стало полегче. От лисицы не пахло яблоками.
Это мама лисёнышей? А кто её убил? Тот же, кто пытался утащить Алфи?
