— Это правда. Книга отвратительная. Не хочу, чтобы ты ее читала. Ты придешь в ярость, даже не хочу об этом думать… Сейчас я только рад, что ты по другую сторону Атлантики. Ее хвалят знаменитости, хотя эта свинья сидит за решеткой.
— Пошли мне ее!
— Ни за что на свете.
— Пошли, я хочу ее прочесть.
— Хорошо, если ты и впрямь этого хочешь… Достану из помойки и перешлю тебе. Но от нее будет вонять отходами.
Теперь София рассмеялась.
— Симон, какая-то сволочь звонила Вильме и предлагала деньги за мои контактные данные.
— Ах, черт!.. Но меня это ничуть не удивляет. София, ты должна быть осторожна. Тут что-то не так. Печенкой чую — дальше будет хуже.
— Как ты думаешь, чего им нужно? Почему они не оставят меня в покое?
— Не знаю, но хорошо, что ты в США. Мне тебя не хватает, но тебе лучше там.
— Как ты считаешь, что мне делать?
— Затаиться, как ты и делаешь. Там они тебя не достанут, — произнес Симон, прикидывая про себя, не доберутся ли они до нее и там. Также он рассказал ей о книге Магнуса Стрида и о том, что согласился на интервью. И испытал гордость, потому что София искренне обрадовалась.
— Но чего ты от меня хотела? — спросил он.
— Хочу, чтобы ты снова переговорил с Бенни.
— С какой стати? Я звонил ему позавчера и сказал, что решил больше не иметь с тобой дела.
— Придется тебе сказать, что ты передумал, что у тебя сейчас плохо с деньгами.
— И что потом?
— Тогда он спросит тебя, где я.
— И что я отвечу?
— Ты ответишь, что я написала тебе из Италии. Для начала только это. Вроде как ты больше ничего не знаешь. После этого свяжешься со мной.
— С тобой-то я свяжусь, ясное дело, но деньги у них брать не буду.
— Сожги их!
— Даже не так — скажу им, что устал от твоей болтовни и больше не могу тебя выносить.
Они еще долго беседовали. София предложила ему приехать навестить ее, а он рассмеялся в ответ и сказал, что самое дальнее путешествие в своей жизни совершил в Стокгольм, где при виде высотных зданий у него закружилась голова. Однако при мысли о том, чтобы поехать на другой конец земного шара, Симона охватило внезапное любопытство.
После разговора он опустился в кресло, размышляя, но ход его мыслей прервало деликатное постукивание в дверь. Это была Инга Херманссон, которая пришла напомнить, чтобы он оделся поприличнее — сегодня приедет жюри «Экогруппы». Об этом Симон знал и раньше, но с вечера выложил свою обычную рабочую одежду. Члены жюри наверняка предпочтут, чтобы все выглядело естественно — садовые перчатки в земле и сапоги, перемазанные глиной. Однако Симон лишь кивнул в ответ, поскольку его все еще отвлекала зависшая в мозгу мысль: каково это было бы, отправиться в путешествие? Он ломал голову над тем, сколько же лошадиных сил в двигателе, способном перелететь через Атлантический океан.
29
Звонок Вильмы всерьез потряс Софию. Она позвонила своим родителям, Беньямину, Альме, даже Эдит Бергман в университетской библиотеке, но им никто не звонил и про нее не спрашивал. Под конец София уже начала беспокоиться, не послужат ли ее звонки новыми наводками для секты, и решила затаиться. Авось они ищут ее где-нибудь в Италии…
Жизнь в Пало-Альто вскоре вошла в свою колею. По утрам София ехала на велосипеде на работу — всегда навстречу восходящему солнцу. Под конец она даже спросила кого-то, действительно ли у них всегда так солнечно, и услышала в ответ, что все осадки выпадают с декабря по март. А когда спросила, всегда ли будет так жарко, ей ответили, что жара может продлиться до середины октября.
Вечера София обычно проводила у бассейна, читала, лежа в шезлонге, через равные промежутки окунаясь в воду, — и мокрый купальник приятно охлаждал тело. Пару ночей в квартире было так жарко, что Софии пришлось вынести матрас на балкон и спать там. На рассвете она проснулась от чириканья птиц на оливе. Похоже, даже птицы поют только на рассвете — в середине дня они немеют от зноя.
Библиотека, в которой она работала, была недавно построенная и вполне современная, а сотрудники — приятные, так что София вскоре почувствовала себя в своей тарелке. Мелисса организовала ей социальную жизнь с тем же энтузиазмом, с которым предпринимала все остальное: приглашала на ужин со своими друзьями, брала с собой на вечеринки, концерты на открытом воздухе и в музыкальные клубы.
На велосипеде София легко могла объехать весь Пало-Альто. Иногда она каталась целый день, посещая коттеджные поселки с роскошными домами в тени гигантских дубов, кленов и вязов, утопающими в цветах, ползущих по стенам и заборам. Почти все дома были окружены высокими каменными стенами, словно маленькие оазисы, что заставило ее задуматься, зачем в таком красивом городе люди стараются спрятаться.
Она гуляла в парках, обнимала неохватные стволы красного дерева и разглядывала огромные кроны, поднимавшиеся высоко в неизменно голубое небо, не могла надышаться запахами пинии и эвкалипта, пронизывавшими воздух. Иногда прогуливалась по Юниверсити-авеню в центре Пало-Альто, состоящем, по сути дела, из одной длинной улицы с магазинами, кафе и ресторанами. Ее поражало, как часто люди улыбались ей. Мужчины здесь вели себя более настойчиво, но обычно проявляли свое внимание приятным образом. Пару раз София даже знакомилась со студентами Стэнфордского университета и наслаждалась мужским вниманием, хотя в конечном итоге отвергала их предложения.
«Здесь я вписалась, — думала она. — Здесь я могла бы остаться жить».
Часто она заходила в «Старбакс» или «Питс кафе», чтобы посидеть в интернете. Перебрасывалась парой слов с другими посетителями. Разговор заводился очень легко. «Ты из Швеции? Вау! И как там у вас? Правда, что все время идет снег?»
Блог София продолжала вести во время посещений кафе, поскольку опасалась, что посты можно отследить до ее квартиры. Однажды, бродя после работы по интернету, она решила скачать автобиографию Освальда в виде электронной книги. Платить за нее было неприятно, однако Симон так и не послал ей книгу, только раздразнив ее любопытство. Поначалу ее даже удивило, насколько текст не задел ее. Ложь про детство и семью, разглагольствования о том, как он придумал свои тезисы… Дойдя до главы, где Освальд описал откровения, пришедшие к нему в тюрьме, которые теперь воплотятся в новые тезисы, София рассмеялась — все оказалось так предсказуемо…
Но потом она дошла до того абзаца, где речь шла о ней. София перечитала его несколько раз; в ней нарастало гнетущее чувство беспокойства. Это последнее предложение — что они снова встретятся… Как он вообще посмел об этом намекать! София попыталась написать о нем в блоге нечто гневное, но получилось плохо. А потом подкатил этот черный, разъедающий душу гнев — подумать только, что Освальд по-прежнему может так на нее подействовать!
