Тут уже улыбнулись все.
– Благодарение небесам, – пробормотала старушка негромко. – Благодарение небесам.
– За что? За что ты благодаришь? – удивился Акинобу.
– За нового внука.
На следующий день дорога изменилась. Они добрались до перекрестка, а затем выбрали тот поворот, дорога за которым была ужасно разбита. Колеса повозки попадали в колею, подскакивали на выбоинах. Шагать нужно было очень осторожно, чтоб не споткнуться и не упасть в какую-нибудь из многочисленных луж.
Это замедлило их движение, но ненамного. Зато отец, Осу, велел чаще останавливаться на привал.
– Мои старые кости ноют от этих колдобин, – объяснил он. – Да и бабушке нужно отдыхать, так что давайте остановимся.
Остановились раз, другой, третий. В четвертый раз решили достать котелок и сварить немного риса.
– Давайте покушаем, это путешествие очень уж быстро отбирает силы, – сказал глава семьи.
Акинобу послали за водой к ручью, который должен был быть где-то рядом. Тем временем Кентаро разжег костер, установил котелок. Они уселись.
Подул ветер, в кронах деревьев зашумели листья. Дух разлегся на земле и прислушивался к окрестным звукам. Осу вытащил из свертков продукты, взял в ладони две горсти риса и всыпал их в котелок.
– Теперь подождем моего сына. Он нескоро вернется. Захочет поймать рыбу в ручье для нас. Произвести впечатление.
– Наверное, каждый мальчик хочет произвести впечатление на отца, – отозвался Кентаро. – Помню, когда я был маленьким, всё хотел произвести впечатление на своего учителя, Седого Пса.
– Удалось?
– Нет. Ни разу.
Они засмеялись.
– Акинобу приходится хуже, чем тебе. Сейчас ему хочется поразить и отца, и нового брата.
Это в два раза сложнее. – Осу снова захохотал.
Кентаро не ответил.
– Дух… если я тебя обидел… прости!
– Не в этом дело! Тише… отец!
Они прислушались.
Дух чувствовал ритмичные сотрясения почвы. Его нечеловечески обостренные чувства ловили такое, чего не смог бы почувствовать ни один обычный человек. Он вскочил на ноги, когда в отдалении расслышал взмахи крыльев.
– Птицы, – прошипел он в сердцах, – птицы слетели с веток. Что-то их напугало.
– Наверняка Акинобу! Он любит гонять птиц.
– Акинобу побежал на восток. А птицы всполошились на севере.
– Боги…
Осу неловко повел руками.
– Помоги мне встать, подай костыль. Слышишь что-то еще?
– Да, стук копыт. И чувствую дрожь почвы. Всадники. Двое.
– Прячься за повозку, изобрази, что чем-то занят. Они не должны увидеть твоего лица! Не исключено, что это люди Нобунаги.
– Они ведь думают, что я мертв.
– И что с того? Как только увидят твое лицо, сразу тебя узнают. Все в крепости видели Духа! Размажь по лицу грязь, быстро! Ты мой сын, помнишь? Крестьянский сын…
– Помню…
И действительно, всадники вскоре появились. Они не гнали своих лошадей, а понемногу подъезжали к месту привала по разбитой дороге.
Самураи. В полных черно-золотых доспехах. Их лица закрывали грозно выглядящие маски, шлемы украшали богатые навершия. На поясах красовались наилучшего качества комплекты дайсё – катаны и вакидзаси. И кони их тоже были отборными – сильные звери, укрытые попонами. Черные налобники на головах коней были выполнены так, чтоб напоминать страшные морды демонов.
Воины быстро заметили маленький лагерь у дороги, подстегнули своих коней и направились к нему. Осу, опираясь на самодельный костыль, вышел им навстречу и склонился в смиренном поклоне.
– Да благословят вас небеса, добрые воины! – воскликнул он. – Рады встретиться с вами в пути.
В ответ из-под масок блеснули грозные взгляды.
– Откуда идете, смерд? Почему не работаете на полях вашего господина?
Осу изобразил смущение.
– Наши господа убиты мангутами! – ответил он. – Мы идем с юга, искали приют в Воротах Сна, но и туда уже успели захватчики.
Самураи переглянулись. Отец знал, что делает, лучший способ обмана – это смесь правды и лжи в нужной пропорции. Если все будет хорошо, то, как знать, может быть, самураи еще и проводят их на земли Нобунаги, как новых подданных господина Хироши?
Но тем не менее Кентаро сохранял бдительность. Присев за повозкой, он изображал, что чинит колесо. При этом меч, размещенный среди поклажи и незаметный для воинов, все время оставался в досягаемости его руки. Одно быстрое движение, и рукоять оружия будет в его руках.
– Да, Ворота Сна подверглись нападению, – сказал наконец один из всадников, поддержав ложь Осу. – Мангуты. Страшная резня.
– Вы были там, господа?
– Да, мы сражались с ними, – солгал и второй.
Кентаро стиснул зубы.
– Эй, ты! – окликнул его один из самураев.
– Это мой сын, Ахиро. Он немой.
– Немой? А заодно и глухой, что ли? Эй, ты, выйди из-за повозки!
– Он чинит колесо… давайте не будем ему мешать…
– Выходи, говорю!
Дух медленно поднялся над бортом двуколки. Он успел по совету Осу втереть немного пыли в лицо, чтобы замаскировать его черты.
– Ты немой?
Он утвердительно кивнул, изо всех сил изображая робость.
– Чинишь повозку?
Еще один кивок.
Самурай внимательно присмотрелся к нему.
Он был значительно выше Кентаро, Духу пришлось бы схватить рукоять меча, оттолкнуться, подскочить к нему и лишь тогда ударить. И потом разбираться со вторым, пока тот не успел стоптать его конем или зарубить своей катаной.
Внимательные глаза самурая. Комплект дайсё на поясе. Ладони Кентаро – на виду, но все еще близко к невидимому для всадника оружию.
– Молодой и сильный, – резюмировал воин. – Когда доберетесь до Кедо, тебе нужно будет обратиться к армейскому вербовщику, парень. Немой ты или нет, клану Нобунага нужны солдаты. Кто знает? Может быть, однажды ты в составе армии вернешься на ваши земли и своим копьем-яри прогонишь мангутов!
Дух энергично закивал, улыбнулся.
– Видите, господа, как судьба помогает…
Зашелестели кусты. Акинобу выскочил из их гущи, сжимая в одной руке мех с водой, а в другой две рыбины.
– Папа, брат, смотрите, что я…
Смолк, увидев всадников.
Самураи уже было опустили руки на рукояти мечей, но расслабились, увидев, что из зарослей выскакивает не чудовище, а всего лишь ребенок.
