– Уже пора, мой господин, – сказала девушка.
– Да, пора. До свидания.
Она не сказала больше ничего, лишь развернула коня и рысью устремилась вслед за караваном. Исчезла в воротах словно призрак. Воспоминание.
Приятное воспоминание.
– Кентаро?
– Да… братец?
– Мы по дороге домой зайдем на рынок? За чипсами?
Дух улыбнулся, чувствуя себя счастливым непонятно почему.
– За рыбными чипсами? Да, конечно. Хеби их любит, устроим ему сюрприз.
– Дядя Хеби, да. И я тоже их люблю. А ты, брат, что любишь?
Кентаро отвел взгляд, посмотрел на опустевшие ворота. Промолчал.
Холмы по обеим сторонам тракта выглядели сейчас по-настоящему красивыми – чуть только погода наладилась, а холод зимы сменило тепло весны, склоны покрылись сперва зеленью травы, а потом и россыпью цветов. Белое, желтое, красное рябило в глазах, и для Торы это было добрым знаком, посланным ей богами символом счастья и радости.
Да, она была на верном пути. Возвращалась в замок, исполнив волю своего господина, а заодно в городе познакомилась кое с кем…
А в самом деле – с кем?
Она вспоминала их последнюю ночь, любовь столь пылкую, что почти грубую. Как же возбуждало ее то, что все время, что они не посвящали любовным состязаниям, Кентаро глядел на нее с той же, прежней невинностью! И лишь когда их тела сплетались в объятиях, эмоции одерживали верх, а она, помня этот невинный взгляд, готова была отдаваться ему всеми возможными способами; даже теми, которые не позволила бы себе ни с одним другим мужчиной. И он пользовался этим, хотя порой ей приходилось заставлять его ломать все новые барьеры. Но даже тогда, когда они делали что-то, доставлявшее ему наслаждение, а ей – боль, Тора не испытывала чувства унижения. Совсем наоборот. Если он, Кентаро, испытывал наслаждение, которого никогда и ни с кем не испытывал, то на что бы ей было жаловаться?
Это ему она хотела дать все, что только могла. Ему, и только ему.
А потом она увидела серую черепицу крыш Железного Дворца, что показались из-за горизонта. И вспомнила, кто она, куда направляется и кому служит.
Кавалькада продвигалась быстро, слуги подгоняли лошадей и мулов, завидев спасительную близость крепости.
И тогда, выехав из-за холма, они увидели еще кое-что.
Дымы. Десятки, сотни, тысячи столбов дыма восходили к небу. Сперва все вздрогнули от мысли о том, что мангуты каким-то образом подобрались к крепости и сейчас идет осада.
Но нет! Это была армия Ниппона!
Искрились сегментированные доспехи, блестели лезвия копий яри. Под крепостью расположился лагерь могучей армии. Тысячи флагов и штандартов развевались на ветру – красные, желтые, зеленые, голубые, – а среди них, в центре, великолепные черно-золотые, рода Нобунага.
У Железного Дворца собралась великая армия, составленная из воинов, пожалуй, всех уцелевших родов Ниппона!
Они въехали на территорию, где тракт был в гораздо лучшем состоянии – выложенный камнем, он позволял ехать заметно быстрее. Казалось, они почти летят вперед, проезжая посты часовых, палатки и шатры воинов. Наконец они добрались до первых ворот, которые открывались, приветствуя их дома.
Неторопливо проехали в ворота – здесь тракт начал виться, словно змея, впущенный в холмы, что вели его к крепости. По бокам были видны выемки в скалах, долины, откуда-то снизу доносился шум водопадов и ручьев.
Проехали еще одни ворота, потом еще одни; каждые из них были больше предыдущих, и охраняло их все больше солдат. Двое асигару, потом шестеро, двенадцать… да, Железный Дворец стал бы для атакующей армии крепким орешком, можно было и зубы сломать. Нобунага когда-то хвастался тем, что его крепость могла бы на много месяцев задержать армию мангутов, спокойно ожидая подмоги из других частей Ниппона. Тора, хоть и не разбиралась в военных делах, чувствовала, что это не пустое бахвальство – каждые из ворот, даже наименьшие из всех, самые нижние, были серьезным препятствием для вражеской армии, а ведь еще и сам замок был огромным многоуровневым зданием.
Тора взглянула на свой караван и заметила восхищение в глазах отца Кентаро. Осу задирал голову, пытаясь охватить взглядом все окрестное пространство. То и дело уважительно кивал головой. Девушка остановила коня, подождала, пока караван поравняется с ней, и лишь тогда двинулась дальше, держась поблизости от старика.
– Производит впечатление, правда? – спросила она его. Осу тепло улыбнулся ей.
– Огромное впечатление. Воистину эта крепость и собранная тут армия могли бы остановить мангутов!
– Остановят. Господин Нобунага защитит нас… ведь и твой сын, кажется, сражался с нашими врагами?
Что-то блеснуло в глазах старика. Догадывался ли он, что связывало ее с его сыном?
– Да… – неторопливо ответил Осу. – Защищал меня, свою бабушку и брата от врагов.
Яростно защищал.
Очередные ворота были еще мощней предыдущих. Тора заметила блестящие металлические цилиндры, торчащие из башен, – стволы орудий. Это могущественное оружие метало огромные шары на значительные расстояния. Мангуты боялись его – грохот пугал коней, а снаряды разрывали тела. Вдобавок это укрепление размещалось так, что огонь его пушек мог разить врагов, штурмующих первые ворота. Тем самым огненная смерть ожидала каждого, кто хотя бы приблизится к замку.
– Ты будешь здесь в безопасности, господин мой, я поклялась в этом твоему сыну.
– Я верю.
Дорога стала прямой, и кавалькада тащилась к последним, двадцатым, самым большим воротам. Те были выстроены так, что Осу показалось – перед ним целый отдельный замок, стоящий у подножия главной крепости. Частично так оно и было – четыре могучие, ощетинившиеся пушками башни возвышались над окрестностями. Они были сконструированы так, что, даже форсировав ворота, враг должен был бы отдельно осаждать каждую из них! Тем самым, мало того что ему пришлось бы терпеть обстрел с главных стен замка, но еще пришлось бы как-то победить самураев у себя над головой.
Старик начинал верить в то, что у Нобунаги есть шанс. Да, действительно, наследник клана вел себя в Воротах Сна ужасно. Убил Бессмертную, практически вырезал соседний клан и его самураев… но владел при этом крепостью настолько мощной, что действительно мог бросить вызов захватчикам.
Тем временем Тора смотрела на распахивающиеся ворота главной крепости. За ними уже был виден нижний двор, и девушка надеялась увидеть там господина Нобунагу, ожидающего возвращения своей вернейшей служанки. И впрямь, там стояло много народу – как слуги, так и самураи, а еще огры, которых обычно направляли на разгрузку тяжестей. Вот только Нобунаги там не было – его замещал один из его шомиё, Мацухори Арагами.
Именно он подошел к Торе, когда та соскочила с коня. Поправила дорожное кимоно и специальные женские штаны для верховой езды, покрытые дорожной пылью. Мацухори смерил ее взглядом, и в этом взгляде она увидела то же, что и всегда, – Арагами, если б только мог, овладел бы ею силой или уговорил бы Нобунагу отдать ему ее в жены. Однако, к счастью, Тора была любимицей хозяина замка, и даже ветеран армии его отца не мог к ней притронуться. Так что только смотрел.
