Она подхватила одну из развешанных на стене ламп. Входов в шахты было много, но Тора была уверена, что все они ведут в одно и то же место.
Шла уверенно, освещая себе дорогу. Тут было холодней, чем снаружи, осязала девушка и влажность, но не боялась. Шаг за шагом она спускалась все глубже и вот наконец почувствовала неприятный запах немытых тел.
Она очутилась в большой подземной комнате, которая, видимо, раньше была складом. Но сейчас именно здесь размещались постели для стариков и калек, приведенных из Кедо.
Большинство постелей были пустыми, осталось лишь несколько человек.
Как это? Куда делись остальные? Неужели Хироши лгал, обещая, что не отправит их работать в шахтах? Да и сколько руды они могли добыть? Больные, калеки, старики? Больше было бы с ними мороки, чем проку от них.
Девушка наклонилась над одним из лежащих, преодолевая рвотный рефлекс – от потного немытого тела пахло отвратительно.
– Одноногий старик? – спросила она. – Осу? Куда отправился?
Глаза мужчины были открытыми, но он не смотрел на нее. Лишь протянул руку, указывая на один из выходов из зала.
– Цветы… – прохрипел он. – Цветы!
Он повторял это постоянно. «Цветы, цветы, цветы!» Тора оставила его в одиночестве и двинулась по указанному направлению.
Дорога оказалась крутой, резко спускалась вниз. Девушка одной рукой придерживалась стены, другой стискивала лампу. Наверное, если бы не ее свет, совсем бы заблудилась. Но постепенно она стала слышать что-то, напоминающее плеск воды, а потом… шепот! Один из голосов она даже узнала.
Ей надо вернуться. Выйти отсюда, подняться наверх, лечь спать и молиться богам, чтобы не приснился снова демон, кующий меч.
Но женское любопытство победило, и Тора спустилась вниз.
Она осознала, что лампа уже не нужна, потому что коридор заполняет сочащийся из пространства впереди голубой свет. Еще шаг, другой, и она оказалась в большой пещере.
Центр ее занимало озеро, из середины которого вырастал сталагмит, который под резцом скульптора превратился в статую могучего дракона. Берега озера поросли цветами – когда-то, должно быть, красивыми, а сейчас поникшими, грязными. Мертвыми.
Зато поверхность озера покрывали другие цветы.
Больше всего это напоминало нераскрытые цветы лотоса. Вот только ни у одного лотоса не было таких больших бутонов, чтобы в них можно было заключить целого человека!
Они кружили по озеру на огромных плоских листьях и лучились красно-синим светом, освещающим всю пещеру. Тора насчитала один, два, три, десять… несколько десятков огромных бутонов дрейфовали по озеру, ожидая раскрытия.
И голоса, голоса, что неслись по пещере. Девушка узнала оба – один принадлежал ее господину Хироши. Другой был голосом лекаря Сатобени.
– Как видишь, господин мой, погруженные в святые воды и питающиеся кровью Бессмертной ждут своего пробуждения.
– А Клинок?..
– Он выполнил свою задачу. Озеро выпило всю кровь, и теперь оружие может вернуться в твои руки. Ах, если б нам удалось достать жизненную жидкость еще одного потомка Мудреца, было бы великолепно!
– Я работаю над этим, Сатобени. Дух, что защищал Шору, Кентаро, возможно, еще жив. Часть силы Бессмертной могла перейти ему.
– Да… да, это вероятно! Знаешь ли ты, где он находится, господин мой?
– Под самым нашим носом. В Кедо.
Тора дрогнула. Кентаро был Духом? Она слышала об этих воинах, но не подозревала, что эти истории правда! Неужели это возможно, что ее любимый был одним из них?
Она хотела уже отступить, сбежать из пещеры. Обернулась. И замерла.
Между ней и выходом из пещеры стояло чудовище – собственно не столько даже стояло, сколько ползло на четвереньках, опираясь могучими ладонями о землю.
Тора не успела даже вскрикнуть, когда монстр схватил ее толстыми пальцами, накрепко зажал и, словно куклу, принес в глубь пещеры, к лекарю и Нобунаге.
Бросил ее к ногам ее господина. Хироши посмотрел на девушку и покачал головой:
– Тора, Тора… непослушная Тора. Почему ты бродишь по местам, по которым бродить не должна?
Рухнула на колени перед ним, склонила голову.
– Прости меня, господин! Я заблудилась!
– Лжешь, Тора. Лжешь. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не видеть, когда ты лжешь.
– Господин мой, я…
– Замолкни! Сатобени, пригодится тебе такой образец?
Лекарь почмокал губами.
– Слабое созданьице, толку с нее не будет.
Тора болезненно охнула, предчувствуя, что могут означать слова медика. Подняла голову:
– Господин, умоляю, прости меня! Не убивай, обещаю, что никому не расскажу о том, что тут…
– Мне безразлично, расскажешь ты кому-то или нет, – оборвал ее Хироши. – И без того мир скоро узнает силу рода Нобунага. И убивать я тебя тоже не собираюсь, Тора. Да, ты совершила ошибку, придя сюда. И напрасно лгала мне в лицо. Но знай, что я милосерден. Будешь жить и служить дальше. Совсем рядом со мной.
Он прошел мимо нее, и тогда она разглядела оружие у его пояса – великолепную катану с рукоятью, обвязанной красным плетеным шнуром. И цубу, сработанную в виде двух плывущих карпов.
Покорно двинулась вслед своему господину, стараясь не смотреть в сторону огромного чудовища, что ее сюда приволокло. Но любопытство опять победило, и Тора бросила взгляд на это создание.
И по ее щекам потекли слезы, когда она узнала лицо.
В этот раз Арагами привел гораздо больше людей, чем в предыдущий. Около сотни воинов заполнили главный двор Дворца Тысячи Развлечений, но Хеби был к этому готов.
Слуги, как и тогда, ожидали с напитками и угощениями. Куртизанки же не скрывались в здании, как ночь назад, а тоже вышли приветствовать гостей, тем более что такое большое их количество представляло проблемы с размещением. Хеби, однако же, предусмотрительно велел очистить боковые склады и пристройки, чтобы и там люди со двора могли поразвлечься с девушками.
Мацухори приехал одетым иначе, чем в прошлый раз. Носил сейчас черное с золотом кимоно, на плечи набросил плащ с символикой рода Нобунага, а на поясе его был комплект дайсё. И на этот раз он не выглядел человеком, что приехал провести разгульную ночь в злачном заведении. Скорей воином, что собирается принять капитуляцию у ненавистного врага.
Хеби не подал виду, что заметил эту перемену, и тем более что ею шокирован.
Он приветствовал своих гостей как и в прошлый раз, перед входом. Пригласил внутрь, продемонстрировал куртизанок, слуг, столы, заполненные едой и напитками.
И, несмотря на это, чувствовалось, что атмосфера вечера иная. Воины Мацухори пили меньше и реже расставались с оружием. Многие девушки скучали, ибо воины вовсе не так охотно пользовались их услугами, как ночью раньше.
