Отрубленные по колено ноги закувыркались по черепице, словно поленья, человек-ворон заверещал нечеловеческим голосом и рухнул вниз, истекая кровью из обрубков.
Кентаро развернулся в мгновенном пируэте, ударил снова, целясь в ворона, напавшего сбоку. Катана отскочила от железных когтей на ногах врага, но Дух был к этому готов. Отвел клинок, перехватил его и ударил снова, самым кончиком меча.
Из узкой раны на шее ударил настоящий гейзер крови.
Третий противник вернулся, ударил в спину Духу, обхватил его руками-крыльями. Кентаро покачнулся, но не потерял инициативы. Перехватил катану и ударил тычком за себя. Почувствовал, как меч проходит через одежду и кожу врага, вонзается глубоко в мышцы. Человек-ворон болезненно закаркал и, уже падая вниз, дернул Кентаро за собой, отчаянно пытаясь не выпустить врага живым.
Дух потерял равновесие, почувствовал тяжесть висящего на спине противника. Черепицы подломились, выскользнули из-под его сандалий, и действительно оба они, Дух и ворон, полетели вниз, к ждущим там камням!
Быстрое движение – и пальцы свело болью, когда на них повисла тяжесть уже не одного, а двух тел.
Кентаро схватился за край крыши, удержался чудом. Тем временем ворон, все еще пробитый катаной, повис на ней, схватив Духа за запястье, не желая сдаваться. Явно планировал во что бы то ни стало прихватить врага с собой на тот свет. Однако его тело с каждым мигом слабело, он яростно закаркал. Он отпустил запястье Кентаро, обмяк, последним движением сжал пальцы на клинке!
Острая сталь сделала свое дело.
Тело соскользнуло с меча, полетело вниз со злобным карканьем, а рядом с ним летели отсеченные кончики пальцев.
Дух перевел дыхание, забрался на крышу и лег там, позволив себе несколько минут отдыха.
И это было ошибкой.
Снова шелест крыльев, и очередные люди-вороны появились над воином, блеснули их когти.
Кентаро злобно зашипел, вскочил на ноги. Дернул левой рукой, кёкэцу-сёгэ щелкнуло, шнур подхватил его выше. Вороны не отставали. Он услышал бешеный нечеловеческий клекот.
Еще одна крыша, еще выше, почти у вершины. Темные фигуры в небе, блеск лезвий, когда они спускались для атаки, на манер настоящих птиц пытаясь ударить добычу когтями.
Мне не справиться с ними, здесь точно не справиться!
Кентаро быстро обвел взглядом окружающее пространство. Окно. Узкое окно, ведущее внутрь замка. Он бросился бежать, одновременно взмахами катаны отгоняя от себя безумных птиц в человеческом обличье.
Карканье, когти, блеск стали. Дух прыгнул.
На лету он сжался так, чтобы пройти через отверстие. Птичий крик был совсем рядом. Кентаро упал наконец-то на плоский деревянный пол, обернулся, готовый отражать очередные атаки уже на более гостеприимной территории.
Но вороны не нападали. Приземлились на черепице за окном и лишь бешеными взглядами пожирали Кентаро.
Люди-вороны, с детства тренированные на сражения на крышах, не имели доступа в крепость.
Дух демонстративно убрал катану в ножны, послал врагам последний взгляд, повернулся и медленно двинулся в глубь Железного Дворца.
Замок выглядел полностью опустевшим. Внизу квартировала великая армия, на укреплениях крепости стояли десятки солдат, но здесь не было ни души. Гвардейцы, слуги, повара – все будто растаяли в воздухе.
Кентаро шел пустыми коридорами. Проходил мимо покинутых комнат. Единственным звуком, что ловил его слух, был звук его собственных шагов. Скрип половиц, шелест раздвижных дверей фусума, когда он заходил в следующее помещение. Видел низкие столики, холодные циновки, погасшие очаги, украшения под тонким слоем пыли – вазы, блюда. Свернутые в рулон матрасы-футоны в комнатах для слуг. Но людей не было. Ни души.
Неужели Нобунага отослал всех? А может быть, загнал в шахты, где безумный падший медик заточил их в проклятые цветы лотоса, в которых они дозревали до того, чтобы стать… а собственно, чем? Монстрами? Полубогами? Безумными, закованными в сталь животными, такими как Осу?
Дух остановился.
А может быть, это я умер? Может быть, человек-ворон все же утащил меня за собой и вот так выглядит ад? Вечно буду скитаться по дворцу Нобунаги, обреченный на эти скитания, без возможности осуществить месть?
Нет!
Слишком уж измучены были его мышцы, слишком уж болели раны, которые он лишь сейчас заметил. Усталость одолевала, а правая рука, в которую ударила аркебузная пуля, просто горела.
Но это еще не конец. Я отдохну, когда убью Хироши.
И тогда, лишь только он подумал это, почувствовал запах!
Характерный, неповторимый запах. Тора! Девушка была здесь, и причем совсем недавно. Ходила этими коридорами, сидела в кухнях и у столов.
Тора, это ты приведешь меня к нему. Я не спас Осу, но тебя спасу.
И тогда все это закончится.
Запах был явственным даже для человека с обычным нюхом. Кентаро, с его обостренным восприятием, запах почти душил. Он шел за запахом через лабиринт помещений, свернул раз и другой и в конце концов нашел лестницу вверх. Да, он точно был на верном пути!
По лестнице Кентаро вошел в мрачное помещение. Глаза мгновенно приспособились к темноте.
Здесь у стен стояли стойки с копьями яри и луками. Стрелы спокойно лежали в корзинах. И было тут кое-что еще.
Статуи Мудреца. Большие и маленькие, каменные, деревянные, фарфоровые. Лежали кучкой близ одной из стен. Многие были потрепанными, старыми. Где они стояли раньше? Похожи были на статуэтки, что устанавливаются в разных частях замка, с тем, чтобы вид Мудреца мобилизовал к самосовершенствованию. Но сейчас их все снесли сюда, бросили в беспорядке и забыли. Да, сейчас Дух вспомнил. Во всем замке ни в одном из помещений, которые он посетил, не было ни одной статуэтки. Их все выбросили сюда.
Он вошел в зал глубже и тогда узнал его.
Одинокий мужчина в синем кимоно сидел на татами в позе лотоса и медитировал. Кентаро узнал его сразу.
– Тензен Шинсуке. Здравствуй, господин, – сказал он.
– Так, значит, это все-таки ты, – ответил негромко слепой старик, старший из шомиё рода Нобунага. – Я не поверил, когда мой господин сказал, что ты жив. Но он все же был прав. Сейчас, впрочем, это перестало меня удивлять. Почему боги должны дать нам одну Бессмертную, когда могут дать… двоих?
– Я не Бессмертный, господин. Я и впрямь воскрес благодаря силе крови госпожи Шоры, но меня можно убить, как любого другого человека. Это второй шанс, а не дар вечности. Второй шанс. И знаешь, как я его использую?
– Да-а-а-а, – протянул старик, вставая. Его слепые глаза горели белизной катаракты. – Ты явился, чтобы убить моего любимого господина, не понимая, какое великое дело он свершает.
– Великое дело! – фыркнул Кентаро. – Предательство Бессмертной, убийство единственной женщины, что могла нас всех спасти!
