Книга Петербургская баллада, страница 10. Автор книги Дмитрий Леонтьев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Петербургская баллада»

Cтраница 10

— А что за «тележка» у тебя, если, конечно, это не секрет?

— Спортивный джип.

— Спортивный?!

— Ну да. Какой же русский не любит быстрой езды.

— Наверное, я — китаец. За рулем — как старая бабка… За исключением так называемых «рабочих моментов». В остальных случаях не больше ста двадцати.

— Хвастун, — улыбнулась она, — и позер.

— Скорее последнее, — легко согласился Руслан, — как всякий провинциал, я лелею глубоко спрятанный комплекс неполноценности. Вот он-то и определяет мою линию поведения перед столичной гостьей. Если б не было машины, я бы, наверное, рассказывал, как хожу по выходным на медведя с одной зубочисткой или как по вечерам по Интернету обыгрываю в шахматы Крамника и Каспарова. Чем еще в такой глуши хвастаться?

— А зачем вообще хвастаться?

— Не знаю… Но мне приятно.

— Так это ты ради себя, любимого? А я-то думала…

— Еще чего! И не надейся! Я — законченный эгоист. Самый фанатичный член клуба имени Руслана Григорьевича Зотова. И убежденный себялюбец. Но, если хочешь, могу по большому блату принять в этот клуб «для избранных». Обещаю быстрый карьерный рост и многочисленные блага.

— Нет уж, спасибо, — рассмеялась она, — у меня есть свой собственный клуб.

— Имени Татьяны Игоревны Яковлевой? — Он старался, чтобы это прозвучало весело и беззаботно, но голос предательски дрогнул, и девушка тут же среагировала:

— Любопытной Варваре нос оторвали. И кто тебе вообще сказал, что я все еще Яковлева? Может быть, я давным-давно какая-нибудь «мадам Грицацуева» с полдю-жиной маленьких «грицацуйчиков»?

— Ну, насчет «грицацуйчиков» я не беспокоюсь — с твоей фигурой это невозможно. Полагаю, что и одного еще не было. Да и характер…

— Что «характер»?!

— Характер — незамужней женщины, — уверенно ответил он, — я такие тонкости нутром чую.

— А что еще чуешь? — насмешливо покосилась она на него. — Может быть, присутствует «бабье одиночество» или какая-нибудь там тоска брошенной женщины?

Ни одиночества, ни тоски в ее взгляде не было, и Руслан промолчал. Обед не задался. По большей. части они молчали, ограничиваясь несколькими незначительными фразами.

— Когда уезжаешь? — спросил он на обратном пути. — Сегодня или нас дождешься?

— Планировалось, что я должна проводить вас до места, контролируя, чтобы не было накладок.

— У нас накладок не бывает. Не дети малые.

— А Назаров?

— Исключение, которое лишь подтверждает правило. Если ты не уезжаешь, то, может быть, позволишь продемонстрировать тебе свои владения? Скажем, сегодня вечером?

— Не люблю экскурсий.

— Много времени это не займет — городишко-то игрушечный. К тому же чем еще ты можешь здесь заняться?

— Что ж… Твоя правда. Часов в семь — устроит?

— Вполне. Я заеду за тобой.

Руслан высадил ее у гостиницы, распрощавшись до вечера. Теперь ему предстояло нелегкое объяснение со своей бригадой.

По сотовому он связался с Нечаевым:

— Саша, это Зотов. Как у вас дела?

— А сам как думаешь? — Судя по голосу, он был изрядно пьян и зол. — Не впервой запутки, но уж закос слишком крут.

— Догадываюсь. Но так надо, Саша. Поверь.

— Ох, Руслан, Руслан… Был бы кто другой, а не ты…

— Говорю тебе: так надо. Придет время — объясню.

— Чего уж теперь…

— Ты в состоянии приехать ко мне?

— Да. Только потребуется время. Холодный душ, то да се… Я же еще не ложился со вчерашнего дня — менты трясли.

— Считай это издержками производства. К двум часам соберешься?

— Постараюсь.

— Прихвати с собой наших: Кротова, Патокина Ста-са, Ваню Яковлева и Мишку Розанова.

— Что-то намечается?

— Тема есть. По первым прикидкам — сладкая.

— Со вчерашним связана?

— Да. Косвенно.

— Что же в ней сладкого, если со жмуриков начинается? Ты человек городской, несуеверный, а я в деревне вырос. В приметы сызмальства верю… Очень сладкая?

— Не телефонный разговор. Приедешь — расскажу, — пообещал Руслан и отключил «трубку».

Своей квартиры Руслан не стыдился даже перед столичными гостями. Пятикомнатная, в доме еще сталинской постройки, с евроремонтом и двумя душевыми. Кожаная мебель, антиквариат, напичканная техникой аж под самый потолок. Не из-за тяги к роскоши — подобной слабинки за Русланом не замечалось, — Луза встречался здесь с нужными людьми, когда гости не хотели, чтоб их видели вместе. А дела Луза вел и с администрацией города, и с бизнесменами, и даже милицейское начальство сюда хаживало. Луза считался «твердым», идейным законником и по правилам не мог иметь ни подобной квартиры, ни контактов с властями. Но новые времена требуют новых поправок к старым законам. Потому-то и нужен был ему Руслан со своей бригадой.

То, что не мог позволить себе Луза, мог сделать Руслан. Довольно иезуитский подход к проблеме, но старый вор понимал: не будь Руслана, появятся другие, и неизвестно еще, захотят ли они сотрудничать с ворами, а уж тем более «ходить под ними». Вообще-то Луза здорово тяготился этими «нововведениями», но что делать? Луза надеялся, что все это ненадолго.

Руслан же понимал всю тщетность надежд старого вора, но не возражал. В душе он предпочитал строгую формацию воров нынешнему скопищу крадунов и отморозков. По крайней мере у «законников» были традиции, иерархия, была история, а что имелось за душой у современного «бычья»? Амбиции, излишняя жестокость, чувство вседозволенности и безграничная жадность. К сожалению, несмотря на его знание воровских законов и таких наставников, как Луза и Север, Руслан не мог быть коронован в «законники» — виной тому и служба в армии, и образ жизни, отличный от «рекомендуемого», способ ведения дел и многое, многое другое.

Но именно эти «ветры перемен» давали ему шанс. Правда, для этого и теперь требовалось сделать пару ходок «в места не столь отдаленные», и хоть это не слишком улыбалось Руслану, но, как известно, без труда не выловишь и рыбы из пруда. Выбирая стиль жизни, выбираешь и связанные с ним трудности. К тому же с его связями и знаниями зона не должна была пугать обреченностью. Но все же, все же… Как-то не манило.

Луза и Север пробирались к самой верхушке воровской власти. Любили свой образ жизни, чтили его законы, про воровскую романтику рассказывали так, что заслушаешься, но ведь и тот и другой всю жизнь прожили одинокими волками, потому что вор не должен иметь ни жены, ни детей, ни иных родственников. Конечно, так и по жизни проще идти — предают только близкие и друзья, враг не предает, — да и ответ только за себя держишь. Но все же, все же…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация