Мик лежал в нескольких шагах, если бы он не развернулся, если бы продолжил бежать в туннель вместе со всеми…
— Как быстро, и его нет, — пробормотала Калисса.
Ребята столпились вокруг подавленные, глядя на распростертое тело.
Лайам чувствовал, что ему, как лидеру, стоит что-то сказать. Но он совершенно не представлял, что именно. Это с ним случалось не часто.
Вместо него раскаянно пробормотал Каниг:
— Я не досмотрел… Ведь я должен был защищать вас всех как раз от этого.
— Даже не вздумай брать все на себя и убиваться по этому поводу, — резко сказал Лайам. — Мик знал, что идет на опасное дело. И каждый здесь знал.
Все понуро закивали головами.
Лайам сказал:
— Кому-то надо будет его нести. Мы похороним его в Кадолии.
Все начали испуганно переглядываться.
— Я понесу, сопляки, — проворчал Хруст, и хотел было нагнуться.
— Подожди, — остановил его Лайам. — Сделаем носилки, накроем чей-нибудь курткой.
— Да, точно, ты прав, Лайам, — кивнул погонщик.
— Но сначала надо поговорить с голограммами, — Лайам выпрямился, обводя взглядом пустой зал. — Эй, зеленые женщины! Мы пойдем дальше, вы нас не остановите. Это нападение было огромной глупостью с вашей стороны! Мы возьмем то, зачем пришли, если у вас есть еще войска, выставляйте их сейчас или не мешайте больше.
Зал молчал, и никто ему не ответил.
Лайам пробормотал раздраженно:
— Я всегда говорил, что настоящего искусственного интеллекта не могло существовать, а все эти поделки древних, были только имитацией. Я теперь чувствую себя идиотом, что пытаюсь вести с ними переговоры, как будто в этом есть хоть какой-то смысл! Надо найти их главный компьютер и разнести его к чертовой матери, чтобы…
Тут вдруг зеленый всполох сбоку заставил его умолкнуть и повернуться.
— Чего ты хочешь, мальчик с серебряными волосами? — произнесла одна из зеленых голограмм.
— Я хочу добраться до библиотеки этого института — это все что меня интересует. Почитать ваши книги, поискать кое-какую информацию о городе древних, там, внизу под нашей Материнской Пещерой.
— Что? — ахнули те спутники, что не были посвящены в эту тайну.
Лайам с улыбкой развернулся:
— Да, в нескольких километрах под нами есть большой город древних, с белыми высокими зданиями, с широкими дорогами, галереями и высохшими фонтанами. И станцией монорельсовых поездов, путь от которой уходит в стену Реликтового Барьера.
— Откуда ты знаешь? — спросил Колвин.
Лайам воззрился на него:
— Он называется Меллотракс, и я видел его своими глазами. В детстве. Когда бродил один в нижних ходах и искал людей. Прежде чем подняться к Кадолии, я вышел туда, на улицы заброшенного города. Эта картинка все еще перед моими глазами. Он снится мне.
— И ты хочешь найти его? — спросил Сергей. — Поэтому ты постоянно читаешь книги древних?
— Мне не надо искать, я знаю, что он внизу. Он довольно большой, и на него неизбежно выйдет всякий, кто пойдет четко вниз. Кадолийцы ни разу не забирались так далеко, потому что там все пещеры и ходы кишат горными кошками, опасными роботами и механизмами. А те, кто рискнул… не возвращаются.
— Харви Смелый исследовал нижние ходы, — вставил Каниг.
Лайам фыркнул:
— Он не заходил дальше третьего-четвертого уровня, не смеши меня. Я, а не кто-то другой открыл Шестое хранилище на пятом уровне пещер и составил карты многих ходов первого уровня, что вообще никто до меня не додумался сделать.
— Если ты знаешь, где город, почему не отправился туда и что ищешь в книгах? — спросил Сергей.
— И почему никому не рассказывал об этом? — удивился Каниг.
Лайам кисло покосился на него:
— Когда мне было пятнадцать, я отправлял письмо нашему толстяку мэру с подробной инструкцией, очевидно, он даже не стал читать. Меня постоянно считают прожектёром и выдумщиком. Даже когда я стал серьезным исследователем пещер и руин, добился кое-какого уважения в городе, мне все равно не доверяют что-то серьезное, а чтобы поговорить с мэром, мне приходится подавать прошение за месяц, как будто я рядовой проситель, решивший пожаловаться на падающий удой своего скота! Не в обиду, Хруст.
— Я давно не развожу скот, — бесцветно сказал бывший погонщик.
— Наш мэр поразительная безынициативная амеба. Ему ничего не надо! Ему все кажется сомнительным и опасным предприятием. Я и раньше хранил эту тайну в себе, страдая некоторым детским романтизмом и считая, что это моя тайна, которой не стоит делиться, а после такого отношения и вовсе решил, что пока сам все не выясню и не доберусь туда, ни одна кадолийская шишка ничего от меня не услышит. А по поводу того, почему я сам до сих пор туда не отправился… — Лайам одарил Сергея пронизывающим взглядом. — Прогулка туда по сравнению с нашими сегодняшними неприятностями даже рядом не стояла. Горных кошек я умею заговаривать, а вот…
— Что? Заговаривать горных кошек? — фыркнул Мол.
— Тсс, он действительно может, — шикнула на него Калисса.
— Туда не подобраться без маленькой армии, нижние ходы действительно опасное место, и чем ближе к Меллотраксу, тем опасней. Но это все не важно, мы сейчас здесь, дамы, — взглянул он на голограммы, — затем, чтобы набрать кое-какого старья, что валяется здесь повсюду, и вам, очевидно, не нужного, и пройти в эту самую библиотеку. Я хочу узнать о Меллотраксе больше, прежде чем отправиться туда. Мне надо выяснить, куда ведут его монорельсовые пути, — многозначительно закончил он.
— Ты такой, какими мы видели тебя в зеркалах, — выдали дамы.
— И что это значит, древние вас побери? — спросил Лайам.
— Скажи нам, мальчик, ты действительно не побоишься отправиться туда, куда ведет поезд?
— Я ради этого и родился, дамы!
Ребята вокруг затаили дыхание.
— Да, — обернулся он о них. — Никто в Кадолии об этом не думает. О том, что может быть мир за пределами Материнской Пещеры. Наши исследователи ходили далеко, как только могли, и находили только пустые пещеры, тупики или неведомую опасность, и решили, что там, дальше, ничего нет, только толща камня и земли. Ну и какая-нибудь пустынная поверхность, которая есть или уже нет где-то сверху. А я говорю вам, что внизу огромный город, и из него ведут железнодорожные пути. Куда? Вероятно, в другие города.
— Так ты хочешь… отправиться в них на поезде? — ахнул Шами от своей догадки. — Ты говорил, но я не думал…
— Именно так, Шами. Я грежу об этом с детства. Я хочу узнать, что за пределами известных нам пещер. Что вообще собой представляет наш мир и что с ним случилось тысячу лет назад. Так я вижу свою миссию и то, зачем появился здесь.
