Едва завернули в проулок, Калисса сразу замерла, заметив двоих в мужчин в тюрбанах, довольно крепких на вид.
— Стой-стой! — выставила она руку, останавливая Лайама, и быстро вздернула голову: — Земная труха! И двое еще сверху!
Она уже выхватила нож, а Лайам по какому-то наитию оглянулся, чтобы увидеть, что сюда идет еще один. Итак, снова пятеро, ну что ж, Калисса уже показывала, что такое число противников ей раз плюнуть.
Это все, что Лайам успел подумать, потому что те, что были впереди, выстрелили голубым светом, и он мгновенно испытал тяжесть в голове, повалился на грязную мостовую, а те, что были где-то сверху, спрыгнули на них, накинув какое-то покрывало.
Наступила тьма и забытье.
Очнулся он от покачивания и поскрипывания, вокруг все еще было темно, пыль лезла в рот и нос. Губы онемели, язык тоже, но все эффекты быстро проходили, скоро он уже почувствовал руки, ноги и то, что лежит, завернутый в какой-то мешок, а его везут на телеге по на редкость неровной дороге.
Итак, их похитили. Что ж, это лучше, чем столь внезапная и нелепая смерть, которая могла бы настигнуть в такой ситуации.
Он пока не пытался шевелиться, прислушиваясь и оценивая обстановку. Но чувствовал, что связан по рукам и ногам. А рядом лежал еще кто-то, видимо, это Калисса.
Он на это надеялся.
— Эти горы? Нам вот туда? К самой Западной Стене? Странный заказ, — проговорил голос где-то над головой.
В телеге еще люди, видимо похитители.
— Ты это уже говорил Марф, сколько можно? Какая тебе разница? Заплатили, значит, надо привезти, куда просят.
— Но там же ничего нет. Просто конец мира, Стена и ничего. Одни песчаные скалы, да койоты. Что они с ним хотят там сделать? Если убить, так заказали бы нам. Но нет, — пробурчал Марф.
— Заткнись. Он должен быть живым.
— А девка что, тоже? Ты уверен, что девку упоминали? Может, возьмем себе?
— Марун ясно дал указания, что все должно быть тихо, скрытно, быстро и без ненужных смертей. Так ему передали.
— А кто заказчики-то, если сам Марун это передал?
— Какая тебе разница? Кто-то высокопоставленный из ланиранцев. Заплатили легко, не торгуясь, чистым серебром.
— Ого… Монетами?
— Слитками. Такими… хм… свеженькими.
— В смысле свеженькими?
— Ну, только что отлитыми. Это не раскапывали в каких-то развалинах. Отлили недавно. Уж я-то знаю, я работал в металлургии в Ланиране. И я тебе скажу, там таких не отливали никогда, и машин нет, чтобы такими сделать чистыми с четкими гранями. Само загляденье, а не слитки. Точно откуда-то из Соколиной Империи. Обычно там такие штуки делают.
— А кто он такой, что за ним гоняются такие силы?
— Откуда я знаю?
— Вы двое хватит болтать, на дорогу смотрите и по сторонам. Помните, нас предупреждали, что его могут охранять разбойники из Вольных Земель.
— Да кто нас тут найдет? Элрой? Так чисто все сделали, а до города уже далеко.
Голос Маруфа вдруг охнул:
— Слушайте! А это не тот часом? Ну король из Вольных земель? За которым Соколы гонялись?
— Тихо ты! Да, это он. И тебе не надо много знать.
— Вот это да! Ну ничего себе, какую важную птицу мы тут подстрелили! Так он же у короля был сегодня!
— Мы знаем, идиот, мы следим за ним с утра, и прикидывали маршрут.
— Так это Лайам Ли Кадами? Седой тот пацан?! Ну мы чокнутые!
— Какая нам разница. Мы Темная Гильдия, мы вне политики. Мы делаем, когда нас нанимают, так что помалкивай.
Лайам решил, что выслушал достаточно и подал голос:
— Господа, вам не видать приза, если я задохнусь в этом клоповнике, нельзя ли вытащить меня из мешка?
— Это что? — забеспокоился Элрой.
— Очнулся! И поди слушал нас все это время, — хмуро сообщил первый голос.
— А вы не завязали ему рот? Вы идиоты? — воскликнул Элрой. — Марун сказал, что ему очень ясно дали понять, что этому засранцу надо первым делом заткнуть рот и ни в коем случае с ним не разговаривать.
— Он что, колдун какой-то что ли? Впервые слышу такое, — хохотнул Маруф.
— Ну-ка, дайте мне тряпку какую-нибудь, живо.
— Да ладно, что уж так в точности все соблюдать?
— Маруф, ты всегда был идиотом, вот с этим и живи. Гильдия выполняет все точно!
— Да, лучше его заткнуть, а то мало ли, выдаст какие-то тайны, из-за которых у нас же и начнутся неприятности.
— Господа. Я знаю не только тайны, я могу сделать вас богаче королей. Мне кажется, мы бы договорились. Я тоже могу делать слитки серебра.
Лайам сам не знал, что он несет, ведь синтезатор металлов он с собой так и не догадался взять, в Рамеле эта штука нужнее. Но одаривать их по-настоящему, он все равно не собирался, главное заболтать.
— О, слышали? Наверняка поэтому и надо ему рот заткнуть, нашел тряпку, Канно?
— Но это смешно, наемники Гильдии не перепродаются, у нас же принципы! Он что, не знает? — хмыкнул Маруф.
Что-то надрезало мешок и свет со свежим воздухом обдал лицо. А над разрезом склонился суровый мужчина с черными волосами и большим носом, это, видимо, Элрой.
— Ого, а глазки-то у него, кажись, в темноте блестят. Или… нет, уже нет, показалось, — пробормотал мужчина.
— У меня серебряные глаза, я вампир, — улыбнулся Элрою Лайам, — припомнив, как иногда шутили скальные разбойники.
— Да? Тогда, по древним традициям, нам надо загнать тебе в сердце деревянный кол и закопать поглубже, — пробурчал Элрой, скатывая тряпочку в руках.
— Точно, вот зачем его заказали вывести далеко от города в пустошь! — расхохотался Маруф, который был придурковатого вида парнем в тюрбане.
А еще Лайам разглядел, что в телеге пятеро. Все, кто был в проулке. Маруф и тот, обладатель первого голоса — Канно, сидели впереди, управляя двумя мулами, остальные расположились вокруг. Все были одеты в тюрбаны и потасканную одежду. Кажется, эти мужчины изображали каких-то торговцев, а их с Калиссой вывезли из города не иначе как под видом ковров или мешков с овсом.
— Господа, я друг короля и вашего министра Ларм Шаха, вам не кажется, что вы совершаете крупную ошибку? У меня есть огромные деньги и связи. А мне нужны опытные люди, как видите, у меня много врагов. Я думаю, мы бы нашли общий язык.
— Помалкивай. Группа не меняет заказчика на ходу. Приподними лучше башку, если не хочешь, чтобы я оказался слегка груб, — проговорил Элрой, подняв над его лицом скатанную тряпку.
— А девушка, с ней все в порядке? Она даже никого из вас не ранила? — обеспокоенно спросил Лайам.
