Лайам резко кивнул:
— Да! — он обвел всех глазами: — С самого начала мы летели на этом овальном ковчеге скорее всего именно сюда.
— Отцы-основатели! — ахнула Мирика.
— Но сейчас нас выбрасывает из системы! Мы улетаем.
— Квадратный бог, — прошептала Мирика.
— Земная труха, — сказала Калисса, она была менее культурна.
— Мы летели к новому дому тысячи лет и пролетели? — спросила Мирика, поглядев на Шами.
Он молчал, размышляя.
— Так мы же здесь, мы, значит, почти прилетели? — спросила Калисса.
— Ну, тут сложно сказать, — надул щеки и дунул в усы Харви Смелый. — Судя по скорости и данным картографии, мы прилетели в эту звездную систему еще шестьсот лет назад, однако, траектория по каким-то причинам уже была неправильной, угол вхождения не тот, и скорость выше, чем надо.
— Шестьсот лет? — удивился Лайам и переглянулся с остальными. — Мы так давно уже в этой звездной системе? А как мы еще не пролетели ее?
Харви пожал плечами:
— Судя по всему наш мир-корабль начал торможение, сюда мы летели точно намного быстрее, но не со скоростью света.
Лайам задумчиво проговорил:
— История нашего мира насчитывает вроде бы около двух тысяч лет, мы летели к этой звезде все это время. Какие огромные расстояния преодолела последняя колыбель человечества… Но начались расколы, войны, падения культуры, что вылилось в тотальную войну тысячу лет назад с применением тайм-бомб и всякого другого оружия. Наступили темные века. Не мудрено, что наш ковчег сбился с курса. Им уже никто не управлял, никто не корректировал ни угол вхождения в систему, ни скорость, ни траекторию, а автоматика тоже уже не работала.
Ковард сказал:
— Шами и Мирика рассказали тебе о Сияющем Граде? Кто-то может до сих пор управлять нашим шариком.
— Выглядит так, что и этого града давно нет. Если бы демиурги, что управляют миром и этим кораблем живы, то какого черта они делают? Почему мы уже шестьсот лет летим мимо, а они ничего не предпринимают?
— Может, не могут? — предположил Шами.
— Я до них доберусь и призову к ответу, — пригрозил Лайам. — Ну если, там есть еще до кого добираться, — добавил он.
— Так мы пролетаем мимо и ничего нельзя сделать? Никто нас не спасет? — взволнованно спросила Мирика.
Толстый Харви утер своевременно взмокший лоб и пробормотал со вздохом:
— Катастрофа, которая так растянута во времени, она еще не случилась, но при этом уже произошла и мы почти в ее конце. Человеческая жизнь искорка на этом фоне…
— Ну вот, толстого исследователя ударило в патетику, — проворчал Лайам. — Так, слушайте. Еще ничего не случилось. Нас выбросит из этой системы только через двести лет, а за это время можно что-то сделать. Например, развернуть наш корабль.
— Двести лет? Да мы же даже не узнаем, получилось или нет! — воскликнула Мирика.
Калисса поддержала:
— Вот именно, и возиться не стоит, летели же себе как-то столько лет.
— Ну что ж, Мирика, привыкай. События, касающиеся цивилизации, занимают много времени, и как сказал наш необычно расчувствовавшийся робот, человеческая жизнь по сравнению с ними искорка. Но так великие дела и творят… Хотя мне бы тоже хотелось увидеть эту планету и увидеть, как мы вылезаем из нашего овала на нормальный свет под нормальное небо. Об этом я всегда и мечтал.
— Может что-то удастся сделать, — сказал Ковард, подойдя, и потрепав его по плечу. — Если этот инкапсулированный мир-ковчег корабль, то им можно управлять. Наверняка, его можно повернуть.
Селин вмешалась:
— Да вы что? А эти, кто строил это все и поддерживает, они что, не повернули его? Значит, это невозможно! Значит, что-то сломалось. Мы улетим, ничего не сделать.
— Девочка, ты не умеешь мечтать, — грустно изрек Лайам.
— Да вот больно надо! Нам что, плохо живется в нашем мире? У нас что, в нем чего-то нет? Вода, леса, свет, тепло, все это у нас и так есть, зачем нам неизвестная планета?
— Потому что, красавица, люди должны жить на планете, а не в каком-то камне, летящем неизвестно куда. И я скажу тебе, что в нем что-то уже давно разладилось, и неизвестно, сколько протянет еще. Нам точно надо высаживаться куда-то, этот корабль не пролетит еще тысячу лет. А если жить миру осталось, так мало, что это за срок для человеческой цивилизации? Мы едва успеем развиться до прежних высот, а тут вдруг наступит конец света. Отказ систем летающего астероида.
— Если разовьемся, то умные потомки все починят. Зачем нам-то вот с тобой беспокоиться об этом? — раздраженно спросила Селин.
— Ну, тебе, принцесса, не надо беспокоиться. Оставь это великим. Мне. Ну и муж твой, наверное, тоже пригодиться. А ты сиди крестиком вышивай.
— Да ты жизнь разлюбил, что ли? Что ты меня злишь, а? — схватилась опять за нож горячая девчонка.
— Тихо-тихо, Селин, — помахал на нее рукой Ковард.
— А что он мне говорит крестиком вышивать? Я не умею вышивать! Я людей убивала, бандой руководила, когда ты еще под стол пешком ходил, говнюк белобрысый! Я дочь короля, жена великого человека! Мне есть, чем заняться без спасения мира. Нам страну надо строить!
— О, девчонку что-то распалило, — устало покачал головой Лайам. — Уймись, никто не хотел тебя обидеть. Занимайся страной, а мы займемся исправлением мира.
— Вот с самого начала меня именно это в тебе начало бесить, — зло проговорила Селин. — Ты слишком много о себе думаешь. Ты слишком на многое замахиваешься!
— Ну, как видишь, куда замахиваюсь, там я и оказываюсь. Сейчас мы в космосе и смотрим на наш мир со стороны, как те боги, что создавали его, разве не здорово? И я говорю, я поверну этот корабль к планете и еще при нашей жизни… Ну желательно.
— Вот я обычно над тобой смеюсь, Лайам, но сейчас поддержу. Мы оба с Шами тебе поможем, правда, Шами? — сказала Мирика.
— Конечно, — кивнул брат. — Ковчег должен однажды приплыть на сушу, иначе, в чем смысл? Мы должны спасти людей. Ковчег может быть удобным, но он создавался как временное пристанище, и не может плавать в водах бесконечности до конца времен. Однажды он сломается и все погибнут.
— Правильно Шами. Не то чтобы я нанимался спасти людей, но я всегда хотел жить на планете, а не в подземельях, и чтобы вокруг не творился этот нелепый дурдом.
— Думаю, Лимерик тебя поддержит, мы тоже хотели бы увидеть что-то еще, кроме пещер, — сказал компьютерный исследователь.
— Так, Харви, где планета, как далеко?
— Сейчас… это вам не море, здесь все объекты постоянно движутся. Ну, если бы удалось повернуть корабль на другую траекторию, то удачная точка сближения с Альфа Спуреновой наступила бы через пять лет.
