– Мы вроде как договаривались, что первый сегмент будет прогнан сквозь комплекс без излишней огласки, – в голосе Франчески Скотти сквозило недовольство. – А когда он без проблем пройдет пару оборотов, тогда уже наша пресс-служба объявит об этом через СМИ. А почему вы оба поторопились прибыть сюда к этому моменту?
– Сиятельная синьора, – Хавьер сделал попытку проявить галантность, – я прибыл не из-за этого события, а оказался тут совершенно случайно, поскольку занимался своей профессиональной деятельностью – инспектировал пневматические пути сообщений, проходящие вдоль эстакады через конголезские джунгли. Я обязан лично убедиться в надежности конструкций и в минимальном воздействии на уникальный природный ландшафт Центральной Африки.
– Франческа, мне показалось или вы прямо указываете мне, что следует делать, а что нет? – Винсент явно выказывал раздражение и совсем не пытался вспоминать о галантности. – Я здесь, потому что это одно из важнейших событий в создании всего комплекса Space Road, и именно я несу всю полноту ответственности за конечный результат. И где мне следовало находиться, по вашему мнению, если не здесь?
Зная шефа, сеньора Скотти не стала развивать дискуссию, грозившую перерасти в полномасштабный скандал. Она знала, что сейчас он выпустит пар и переключится на другой объект раздражения, и злорадно ожидала этого.
– А вы, уважаемый Агилар, потрудитесь объяснить, от кого вы узнали о дате запуска? – Ван дер Виир не меньше Скотти был не рад присутствию Хавьера на комплексе именно в этот момент.
– Двое ваших больших друзей, Эдгар и Тьерри, хором жаловались мне на то, что вы лично запретили им тут показываться именно в это время. Они были явно раздосадованы этим обстоятельством.
– Раз уж им запрещено было здесь появляться, почему вы решили, что вас это не касается?! – почти кричал разъяренный Винсент.
– Трассу пневматических путей через африканские джунгли мне надо было давно проверить, – спокойно объяснял Хавьер. – Просто время окончания инспекции удачно совпало с запуском тестового сегмента сердечника здесь.
– Хотите меня убедить, что совершенно случайно? – продолжал наседать Винсент.
– Вы можете мне не верить, но именно так, – не моргнув глазом, ответил Хавьер. – Я был в Эквадоре, в Колумбии и бразильской Амазонии, на островах Суматра и Борнео, а здесь – впервые. Должен поделиться впечатлениями – это грандиозно, я поражен величественным видом буйства диких джунглей, открывающимся с высоты птичьего полета. Эти джунгли похожи на амазонские, но в то же время абсолютно уникальны. Винсент, признаю, вы проделали замечательную и поистине грандиозную работу.
– Спасибо, – хмуро ответил Ван дер Виир, – полагаю, инспекция пневматических путей сообщений через Тихий океан почему-то не вызвала у вас подобного энтузиазма и желания уделить ей внимания именно сейчас.
– Но у вас же транспортные пути в Тихом океане не сплошные и в Индийском тоже. А Атлантику я уже пересекал на пневматическом поезде.
– Правильно, строить пневматические дороги в океанах дорого, трансатлантическая магистраль это явно доказала, – по голосу Винсента можно было понять, что он начал успокаиваться. – Если даже для нас эти пути имеют сомнительную ценность, то грузопоток сторонних пользователей минимален и нерентабелен. Пока еще пользуются популярностью пассажирские туристические составы, но не думаю, что интерес к ним сохранится надолго. Так что в Индийском и Тихом океанах у нас магистрали появились лишь там, где они выгодны для самой Space Road.
– Мне это известно, я многократно обсуждал интеграцию пневматических магистралей Space Road в транспортные системы мира с вашими специалистами, так как это предмет моего пристального внимания как координатора по транспорту. Кроме того, вы зря опасаетесь преждевременной огласки, мое присутствие здесь в рамках инспекционной поездки не вызвало никакого интереса со стороны прессы. Вы же это сами видите.
– Вы большой хитрец, Хавьер, – Франческа решила отдать должное находчивости Агилара. – Тем не менее хочу вас разочаровать, ничего помпезного и грандиозного завтра не произойдет. Кроме того, у меня к вам есть вопрос о своевременности поставок заготовок для сердечника. Боюсь, что с нынешними темпами мне никогда не удастся вывести комплекс на проектную мощность.
– Не беспокойтесь, синьора, – Хавьер по-прежнему сохранял галантность, – все идет по плану, и скоро интенсивность поставок возрастет. Но основная сложность не в моем ведомстве, мы как раз без труда справляемся с транспортировкой, проблема в мощностях производителей этих заготовок. Сталелитейные мощности всего мира скоро до половины своей продукции будут выполнять в виде этих сложных сегментированных болванок. Кстати, если бы они были проще, производительность наверняка бы возросла, почему они такие странные?
– Это из-за задач, которые приходится решать в процессе намагничивания и эксплуатации Space Road.
Ван дер Виир решил просветить собеседника. Разъяснения технологических особенностей любимого детища всегда приводили координатора в уравновешенное настроение, чем воспользовался «хитрый» Агилар.
– Конечно, примитивный кусок стали проще намагнитить. Но тогда появилась бы масса проблем. Помните, как ведут себя два магнита? Они не желают быть нейтральными в отношении друг к другу. Они или притягиваются или отталкиваются, в зависимости от полярности. А нам важно, чтобы заготовки вели себя между собой именно нейтрально. Иначе у нас будут сложности с формированием сплошного сердечника, а также со свободным изменением его длины при взлете комплекса в космос. Именно поэтому часть корпуса заготовки работает как экран, а сегменты в середине снимаются, намагничиваются и со всеми предосторожностями возвращаются на место и фиксируются. Поле, создаваемое ими, является несущим для осуществления магнитной левитации сердечника в тоннеле корпуса, а дискретность этого поля нужна для линейных электромагнитов в процессе разгона сердечника.
– Понятно, спасибо за объяснение. Люблю, когда все объясняют просто и, главное, быстро, без схем, чертежей и формул, – польстил собеседнику Хавьер.
– Я обязана все же предупредить вас, уважаемый Агилар, – Франческа обратилась к координатору по транспорту, – что зрелищных событий завтра не намечается. С утра комбинат начнет работать, причем не торопясь, поскольку главная задача – обучить технологическому процессу как можно больше людей. В первой половине дня будет готово шестьдесят намагниченных заготовок, в этом действии смотреть не на что. Они будут сцеплены между собой и с теми, что уже хранятся на складах. Первый состав из ста сегментов проследует в тоннель и, не торопясь, уйдет на восток под действием только лишь силы тяжести, поскольку здесь имеется естественный уклон в сторону Сомали и далее – Индийского океана. Его скорость будет значительно ограничена только перепускными воздушными клапанами перед ним. То есть давлением воздуха в тоннеле прямо перед первым составом сердечника. Затем будет отработана процедура замыкания и герметизации корпуса в месте ввода сегментов, а после корпус опять будет разомкнут и приготовлен для ввода второго состава. Во второй половине дня будут произведены еще сто намагниченных сегментов, они и составят второй состав, который уйдет в тоннель вслед за первым. Опять корпус будет замкнут. Если здесь и будет за чем понаблюдать, то дальше процесс смыкания двух первых составов заготовок будет производиться прямо в корпусе, и никто этого не увидит, причем произойдет это уже на территории Сомали, ближе к побережью. Таким образом, это событие не сможет претендовать на то, чтобы стать красочным шоу.
