– В тихоокеанских экваториальных течениях кинетической энергии на три-четыре порядка больше, чем тебе нужно для разгона сердечника, – ответил Тьерри. – По самым смелым прикидкам, мы способны отнять у них меньше сотой процента этой энергии, чего они совсем не заметят. А тебе это даст значительную прибавку в электроэнергии как раз там, где тебе это наиболее необходимо.
– Последний вопрос. В случае успеха, а я не вижу причин, по которым тестирование может провалиться, кто займется массовым производством этих установок? – заинтересовано спросил Винсент.
– Об этом мы не думали. Полагаю, предприниматели для этого найдутся. Может быть, сама Space Road займется?
– Вот это меня и заинтересовало. Да, в принципе это возможно, – в Винсенте заговорил опытный бизнесмен. – Кому принадлежат права на это изобретение?
– Михаилу Берсанову лично, – ответил Тьерри, – в отличие от отца, который наотрез отказался регистрировать авторские права на трансэкваториальную надатмосферную станцию, сын оформил патент на этот генератор.
– Очень умный молодой человек, буду рад с ним познакомиться, – улыбнулся Винсент. – Теперь я, пожалуй, готов связаться с Мальдивами, потом перешлю тебе контакты, после чего свяжись с ними сразу.
– Как скажешь, Винсент, до скорой встречи, – попрощался с собеседником Тьерри.
* * *
После того как работы над корпусом Space Road завершились, его протестировали на герметичность. В основном на наземных участках, подводные – тестировались априори. Когда Ван дер Вииру сообщили об окончании работ над корпусом, он распорядился начать разгон и одновременно с ним откачку воздуха из тоннеля корпуса. Несмотря на настойчивые обращения со стороны пресс-службы, Винсент отказался проводить по этому поводу специальную пресс-конференцию. Прессе пришлось довольствоваться коротким официальным коммюнике, опубликованным в ведущих изданиях.
Сердечник, чья масса достигла десяти миллионов тонн, жадно потреблял энергию и при этом очень неторопливо набирал скорость. Но все же скорость росла, а давление в тоннеле падало. Через пять дней скорость сердечника возросла до ста пятидесяти метров в секунду, а вакуумные насосы создали относительно сильное разрежение. Однако давление в тоннеле оставалось значительным. На протяжении еще трех дней воздух в корпусе Space Road заместили на водяной пар при непрерывной работе вакуумных насосов. Затем пар стали связывать химическим путем и таким образом добились необходимого давления, при котором энергия двигающегося с огромной скоростью сердечника не расходовалась на нагрев самого корпуса. Однако до взлетной скорости было еще очень далеко.
Спустя две недели состоялось первое включение ITER. Энергия мощным потоком через специальную линию электропередач была подана на разгонные электромагниты, и сердечник довольно бодро начал ускоряться. К сожалению, продолжалось это буйство термоядерных сил недолго, чуть больше двух дней. Пучок плазмы внезапно потерял стабильность и при этом повредил камеру. По оценке специалистов, на ремонт должно было уйти максимум две недели. Однако справились они за десять дней, после чего состоялось второе включение. На этот раз ITER проработал почти трое суток, но потеря пучка сопровождалась более существенными повреждениями. В дальнейшем термоядерный реактор так и продолжал работать с перерывами. Однако ученые научились заранее гасить плазму, не пытаясь добиться рекордного времени работы и избегая значительных аварий. Доля ITER в общем энергоснабжении на разгон достигала существенной величины, более двенадцати процентов.
Через два месяца после начала стадии разгона компания Space Road принялась монтировать морские электростанции конструкции Михаила Берсанова по всей длине тихоокеанского участка. Разворачивались они быстро, без существенных проблем, чему способствовала простота конструкции. Эффективность подобной генерации энергии оказалась достаточно высокой. Ускорение сердечника существенно возросло.
Чем более высокую скорость набирал сердечник, тем тяжелее становилось добавить еще немного. Все сильнее начинали сказываться потери на участках, где радиус кривизны отличался от идеального, равного радиусу планеты. Особенно это чувствовалось в Колумбии, где корпус Space Road имел усиление. За восемь месяцев скорость достигла отметки в десять тысяч метров в секунду. Это было достигнуто заметно быстрее, чем планировалось год назад, но дальнейший разгон оказался труднее. Электродвигатели разгона работали непрерывно. В случае их отключения сердечник очень быстро начал бы терять с таким трудом приобретенную скорость. Если бы корпус комплекса представлял собой идеальную окружность, эта скорость могла поддерживаться сама собой. Но сделать это по реальной поверхности планеты не представлялось возможным в принципе.
Наконец после десяти месяцев непрерывного разгона ITER выдал последнее могучее усилие, и скорость сердечника достигла величины в двенадцать тысяч метров в секунду. Это было заметно выше, чем вторая космическая скорость. Масса корпуса комплекса, вместе с электромагнитами разгона, с огороженными рабочими платформами в верхней части и порталами для будущих лифтов в нижней, была немного меньшей, чем масса несущего сердечника. Достигнутой скорости теперь было достаточно. Датчики, размещенные на креплениях корпуса, уже некоторое время назад сообщили о появлении давления со стороны комплекса, направленного вертикально вверх. Теперь весь Space Road был способен оторваться от поверхности планеты и взлететь в космос.
Ван дер Виир, выслушав доклад о достижении сердечником взлетной скорости, в прекрасном настроении вызвал Премьер-министра Мира.
– Здравствуйте, уважаемый Ванг Ливей. Надеюсь, я не помешал править судьбами мира. Вы не заняты?
– Для вас, уважаемый Винсент, я всегда свободен. Ну или почти всегда. Полагаю, вы хотите меня осчастливить?
– Действительно, я постараюсь это сделать, – с пафосом заявил Винсент. – Мы только что достигли взлетной скорости и готовы к запуску. Правда, прямо сейчас готовность не полная, надо закончить последние процедуры: убрать с корпуса все лишнее, подготовить его для космоса, дождаться благоприятных погодных условий по всему экватору. Поэтому конкретную дату начала подъема сообщить затруднительно, но обещаю, что в течение месяца Space Road будет в космосе.
– Огромное спасибо за долгожданную весть, Винсент. Вы все-таки успели до окончания выборов. Прямо в точности. Как вы знаете, до момента, когда Верховный Совет назовет нового Президента Мира, остались считанные дни. Затем, через две недели, будет назван новый Премьер-министр Мира. Но процедура торжественной инаугурации состоится только через три месяца. До этого момента мы с Кенджи Ямамото будем исполнять свои обязанности. Что вы думаете о процедуре инаугурации в космосе, прямо на корпусе Space Road?
– Вы сейчас пошутили, уважаемый Ванг? – лицо Винсента выдавало крайнюю степень смятения.
– Конечно, шучу, расслабьтесь, все пройдет традиционно, в Нью-Йорке, у здания Всемирного координационного совета. Но спешу напомнить вам, что одними из первых людей, поднявшихся в космос таким нетрадиционным способом, должны быть я и Кенджи. Мы даже немного тренировались, хотя выделить для этого достаточно времени было трудно. Но наши текущие физические кондиции позволят нам провести несколько часов в скафандрах в условиях нормальной гравитации.
