— Ты неплохо изучил ее, хотя знаешь всего ничего.
Я не стал реагировать на панибратский переход на «ты», лишь пожал плечами.
— Я неплохо разбираюсь в людях. Скажем, это моя суперсила.
— И что господин президент с суперсилой скажет обо мне? — нагло поинтересовался Стерн.
Я не без удовольствия просветил его.
— Наглый, беспринципный, самодовольный, избалованный, но смелый и добрый. Хоть и пытаешься отрицать последнее в силу молодости. Жизнь это поправит.
— Молодость или что? — уже чуть неуверенно и без бравады уточнил Клим.
Я махнул рукой, не отвечая.
— Иди к гостям, Клим.
Не сказав мне больше ничего, он послушно вышел.
Я взглянул на себя в зеркало, стряхнул невидимую пылинку с лацкана и отправился к Элизабет.
Лиза
Мне выделили огромную комнату в Кремлевском дворце. Или зал? Я не знала, как точно сказать. Народу в этом зале было многовато. Моя семья и Алла с ассистентками, команда парикмахеров и визажистов, Карина мелькала время от времени. Все они даже после моей полной боевой готовности не собирались расходиться. Каждый что-то норовил поправить, дать совет и восхититься моей красотой. Они и так мне все до ужаса надоели, пока мы вместе готовились к свадьбе.
Мама особенно сильно действовала на нервы, то ли подбадривая, то ли напутствуя. Я устала за неделю, что была без Андрея с семьей. Как будто именно он стал моей зоной комфорта, а не Торнтоны. Удивительно, что мы виделись с Громовым всего несколько раз до свадьбы. Точь-в-точь, как Диана и Чарльз.
Я вздохнула, надеясь, что моя участь будет не столь трагичной. Да и о крепком браке мечтать точно не следовало.
— Лиза, ты в порядке? — спросила мама, тотчас уловив мой вздох.
— Да. Но вам, кажется, всем пора в Розовый зал. Церемония будет там.
— Мы можем еще остаться ненадолго.
— Думаю, всем уже пора, — распорядилась Карина.
Она все еще действовала мне на нервы, но сейчас ее приказной он был кстати.
— Да-да, пойдемте. Я не собираюсь сидеть на галерке и смотреть на угольную лысину президента Зимбабве.
— Мама, он не приглашен.
— Да какая разница, все равно не надо тянуть. Я ползаю теперь, как черепаха.
Я посмеивалась, глядя им вслед. Помощники тоже все поняли и удалились. Остался только отец.
— Лорд Торнтон, — обратилась к нему Карина, которая, как цепная собака, следила за гостями.
— Я хотел бы на минуту остаться с Лиз вдвоем. Обещаю не заблудиться.
Я приподняла бровь, и Карина молча удалилась.
Папа в последние дни все больше молчал. Поэтому сейчас я немного испугалась, что он скажет нечто ужасное.
— Не смотри на меня как олень в свете фар, Лиз, — проговорил он, ласково мне улыбаясь. — Я просто хотел побыть с тобой вдвоем, девочка.
Я выдохнула.
— Это хорошо. Я боялась, ты опять начнешь свои лекции.
Отец усмехнулся и покачал головой, взял меня за руки.
— Я глава рода Торнтон и хранитель традиций. Ты отказалась от родины, но мне все равно хочется отдать тебя Андрею лично. Как положено у нас.
— Ты же знаешь, пап, я не отказываюсь от Шотландии, просто…
— Просто ты всегда была слишком русской, Лизи, — немного печально закончил за меня папа.
Я кивнула.
— Да, прости. Это так.
— Не извиняйся. Я должен был понять это вовремя. И принять.
— У тебя плохо с принятием, па.
— Да, пожалуй. Теперь ты права. На сама деле, как это ни странно, но я рад. Ты на редкость упрямая и целеустремленная, Лиз. Я не отпускал тебя в Россию, потому что ты бы не позволила мне присматривать за тобой. А Громову отказать точно не сможешь. Теперь. Уверен, ты станешь для него отличной женой. Но я не буду против, если вы разведетесь лет через пять. КаслТорн всегда будет твоим домом, малышка.
Я закатила глаза.
— Пап, ты бы не мог хотя бы ради проклятых приличий не радоваться так сильно моему браку без любви.
Неожиданно для себя самой я расчувствовалась. Глаза защипало.
Я всю жизнь прожила в семье, где царила любовь. И диктатура отца. Но любовь все же была в основе. Я всегда была уверена, что сама создам такую же семью. Мне хотелось любить. Я, кажется, совсем не была готова к циничной отстраненности мужа и игре на публику официально.
Я хотела выйти за Клима, потому что любила его и верила в нас. Убить двух зайцев — не преступление. С Андреем все было иначе.
Папа сжал мои пальцы в ладонях, поцеловал их, а потом и меня в обе щеки.
— Любовь найдет тебя, Лизи. Она не спрашивает, пора ли, или замужем ли ты? Ей наплевать на твою браваду или твердое решение никого не любить. Любовь просто приходит. Не рано и не поздно, а тогда, когда нужно.
Я засмеялась, сдерживая слезы. Отец забавно перефразировал фразу из «Властелина колец». Мы смотрели его вместе раз сто.
— Как Гендальф? — уточнила, нервно всхлипнув.
— Как волшебник, — кивнул папа и снова поцеловал. На этот раз в лоб. — Будь счастлива, девочка моя.
Я бы наверно все-таки разрыдалась, но дверь открылась, и вошел Громов. Пришлось срочно собраться.
— Простите, что прерываю вас, но церемония начнется через десять минут, — как всегда тактично, но очень убедительно проговорил мой жених.
Я старалась не рассматривать его слишком внимательно. Но он опять был адски красив в иссиня-черном смокинге и бабочке. Андрей протянул отцу руку, и папа пожал ее крепко.
— Терпения тебе, приятель. Лизка та еще жаба.
— Папа, — возмутилась я, точно зная, что он нарочно меня дразнит, но все равно реагируя на потеху мужчинам.
Андрей тактично усмехнулся и сказал:
— Спасибо, Бен. Я тоже не подарок.
Они даже обнялись, кратко хлопнув друг друга по спинам, и отец ушел. За дверью, наверно, как всегда караулила Карина, но мне было плевать сейчас.
Андрей смотрел так, словно собирался меня сожрать. Я смутилась и опустила глаза.
— Посмотри на меня, — велел он, подходя ближе.
В очередной раз я вспомнила свою глупую клятву и приготовилась к чему-то ужасному. Стоило ли это платье моих мучений? Пока меня никто не мучил, но все же…
— Тебе страшно? — моментально прочитал мои мысли Громов.
— Немного, — призналась я.
— Хочешь все отменить?
— Нет.
— Жалеешь, что заварила кашу и ничего уже нельзя отменить? — перефразировал он вопрос.
