Алекс
Всё происходит будто в замедленной съёмке.
Дэн не двигается с места, поражённо глядя на распростёртое на полу тело. Он не моргает и не шевелится. Будто в трансе каком-то. Хватаю за плечо его, а содрогающуюся от рыданий Веснушку беру за ладонь. Ледяная.
- Идём! - слышу свой громкий голос будто со стороны. Он эхом разносится по тёмной комнате. В ушах неприятно шумит, и этот шум перекрывает все прочие звуки.
Будто кто-то нажал на кнопку пульта и поставил мир в беззвучный режим.
Дэн поддаётся и делает несколько неуверенных шагов к выходу. Лера оторопело следует за нами.
Поворачиваюсь и вглядываюсь в лицо Дэна. Его губы шевелятся, но из-за шума в ушах я не могу разобрать, что он говорит.
Концентрируюсь.
"Я...я...не... хотел...не...хотел...хотел" - бормочет брат.
Чёрт, братишка, включись в жизнь! Сейчас не время для сожалений!
Перевожу взгляд на девчонку. Её щёки блестят от слёз, она испуганно смотрит то на меня, то на Дэна. Губы приоткрыты в немом вопросе. В глазах зарождается паника.
Я понимаю, что сейчас я должен думать за троих. Поэтому стараюсь взять себя в руки и мыслить трезво.
Это, надо сказать, получается с трудом. Однако, у меня уже есть печальный опыт поведения в кризисных ситуациях, поэтому...
Я тащу их за собой. Мы уйдём тем же путём. Это несложно. Доберёмся домой. Разбудим отца. И всё решим.
Я знаю, папаша замешан в делах куда похуже того, что мы натворили сегодня. Старик будет, конечно, в бешенстве. Но мы решим эту проблему. Если нужно, уедем из страны ненадолго. Всё будет хорошо.
В голове постоянно крутится образ лежащего на полу тела. Мёртвого тела. Мозг отказывается понимать, что ещё десять минут назад бездыханный труп там наверху был жив. Дышал. Разговаривал. Думал. А вот теперь...
К своему ужасу, я почему-то не чувствую ничего. Ни жалости. Ни раскаяния. Я даже не думаю о том, заслужил ли смерти урод, который изнасиловал невинную девушку, а потом ещё и угрожал ей...
Конечно, когда мы с Дэном впервые услышали историю Веснушки, то нам захотелось тут же разобраться с недоноском. Избить, если нужно. Заставить молить о пощаде. Повести себя с ним также, как он вёл себя когда-то с ней. Но чтобы убить... Мысль об этом, конечно, возникала у меня, не буду лукавить. Но одно дело думать, а совсем другое делать.
К горлу начинает подступать желчь! Блядь! Надо прекратить всё время представлять себе его неестественно повёрнутую голову и лужу крови под ней! Хоть кому-то из нас нужно оставаться в сознании.
У меня есть навык того, как правильно абстрагироваться от травмирующих воспоминаний. Я вспоминаю технику, которой научился в наркологической клинике, где лежал четыре года назад. Тогда я был совсем другим человеком.
Делаю глубокий вдох и беру себя в руки.
- Дэн, нужно перелезть, - обращаюсь я к брату. Мы уже стоим перед забором.
Оглядываюсь. На улице стало светлее. Занимается рассвет.
Брат будто не слышит меня.
- Дэн! - дёргаю его за плечо. - Посмотри на меня.
Он переводит на меня свой пустой взгляд.
- Ты не виноват, - стараюсь говорить ровно. - Это была случайность, понятно? Просто случайность!
Я говорю громче, чем следовало бы, чтобы привлечь внимание брата и вывести его из состояния шока. На соседнем участке лают собаки. Блядь!
- Видишь забор? - нервно указываю на ограждение. - Тебе нужно перелезть. Сможешь?
Он молча кивает и сделает то, что прошу.
- Отлично, - я подхватываю Веснушку на руки. - Теперь ты.
Без происшествий мы добираемся до машины. С каждой минутой становится всё светлее и светлее. Это нервирует. Кажется, что солнце освещает не только землю. Оно будто делает явным всему миру то, что мы только что натворили.
Несу Леру на руках до машины. Открываю дверь и складываю её на сидение, сам сажусь рядом. Я не могу вести машину. Надеюсь, что Дэн уже достаточно пришёл в себя.
Не говоря ни слова, брат садится на водительское место и заводит мотор. Звук работающего двигателя странным образом успокаивает меня.
Мы разворачиваемся и уезжаем. Я не оглядываюсь, продолжая сжимать в объятьях маленькую перепуганную девчушку. Чёрт возьми! Во что мы её втянули?!
Дэн
Калейдоскоп ночных огней. Мы едем на восток. Алое зарево на небосклоне нещадно слепит глаза.
Одеревеневшие пальцы крепко сжимают руль. Я вдавливаю педаль газа в пол, злостно превышая допустимый лимит скорости.
Всё, что произошло сегодня - это полный пиздец! Отвратительное ощущение безысходности сдавливает грудь.
Не могу сказать, что мне жаль того козла. Уверен, он натворил в жизни много дерьма. Но заслужил ли он смерти за все свои грехи? Этого я не знаю. И становиться грёбанным судьёй, который решает, кому жить, а кому нет, мне совсем не хотелось.
Но, ведь, я не виноват в том, что произошло, верно? Это просто случайность! Стечение обстоятельств!
Тогда почему на сердце такое чувство, будто его об наждачку потёрли? В памяти, помимо воли, всплывает тот другой случай из прошлого. Как бы я не пытался подавить в себе воспоминания, они всё время выпрыгивают как черти из табакерки в самый неподходящий момент!
Я и тогда был не виноват. Просто так сложилось. Моя небрежность повлекла за собой ебучий снежный ком последствий... Уже четыре года я заливаю непрошенные мысли бухлом до такого состояния, чтобы забыть, как меня зовут. Тогда становится чуть лучше. Но это помогает лишь на время. Потому что на утро... Ладно, хрен с ним! Сейчас не об этом.
Мы едем уже минут тридцать или сорок в гробовом молчании. Алекс и Веснушка прижались друг к другу на заднем сидении. Я даже завидую им немного. Они оба не при чём. Это не из-за их неловкого движения руки погиб человек. Хотя, человек ли?
Стараюсь не смотреть в зеркало заднего вида. Блядь, а, ведь, идея была Алекса. Поехать среди ночи и воспользоваться эффектом неожиданности. Быть может, он изначально хотел прибить гада? Просто мне не сказал. Старший брат даже встревоженным не выглядел, когда всё случилось. Вёл себя как грёбанный терминатор. Охуеть просто! Иногда мне кажется, что я его совсем не знаю...
