– Вы еще не видели мои охотничьи угодья. Вы любите охоту?
«Причем здесь охота?» – непонимающе уставилась на него Люси.
Задавая этот вопрос, глаза его загорелись азартом. Девушка не могла не заметить, как этот человек гордился всем, что его окружает: вещами, землями, возможностью устраивать подобные развлечения и старался максимально это продемонстрировать.
– Не очень, – ответила Люси, переведя взгляд на оленьи рога. Светская беседа всегда давалась ей нелегко, но хозяину, похоже, это занятие приносило невыразимое удовольствие, поэтому девушка продолжила, польстив его самолюбию, – Но я в восторге от вашего роскошного дома, мистер Эшмор, и мне любопытно узнать, чем же вы занимаетесь, помимо охоты?
Тут же подхватив ее интерес, мужчина пустился в объяснения:
– О, много чем, мисс Пирс, всего и не перечислишь, но у меня есть одна большая страсть, из-за которой в узких кругах я известен, как «коллекционер».
После этих слов в голове у девушки стало проясняться. Порывшись в памяти, она вспомнила, что Дойл представлялся торговцем антиквариатом и решила, что это, наверняка, как-то связано.
– И что же вы коллекционируете?
Мужчина расплылся в довольной улыбке.
– Прекрасное. Я, знаете ли, прирожденный охотник по природе своей и цель моих поисков – исключительно красивые и ценные вещи. У меня есть весьма редкие экземпляры, которые достались нелегко, но они того стоили, – с гордостью произнес мужчина.
Он подмигнул девушке, как бы намекая на что-то, чего она, к сожалению, уловить пока не могла. У нее появилось стойкое ощущение от игры в кошки-мышки, он намеренно ходил вокруг, да около, игнорируя ее наводящие вопросы и говоря загадками, будто испытывая ее терпение и Люси не выдержала, спросив напрямик:
– Зачем вы пригласили меня, мистер Эшмор?
Морщины вокруг его глаз немного разгладились.
– Поговорить, мисс Пирс. Всего лишь поговорить. В моем возрасте мужчины любят коротать время за общением с прекрасным полом. Вы не возражаете?
– В своем письме вы написали, что я найду здесь ответы на свои вопросы…
– Всему свое время, – он вежливо предложил ей руку, и она приняла ее, обхватив его за локоть. – Пойдемте ужинать.
Опираясь на трость, мужчина, не торопясь, повел ее в другое помещение сквозь высокие арки, поддерживаемые колоннами с резными узорами на верхушках. Сначала они оказались в музыкальной комнате, в которой кроме диванов, кресел и огромного цветочного ковра на полу еще располагалось пианино. Обратив на него внимание, Люси заинтригованно спросила:
– Вы играете?
– Нет, но когда-то им часто пользовались. Честно говоря, я давненько не слышал его звуков, – в его словах Люси впервые заметила искреннюю грусть. Невостребованный инструмент в углу комнаты выглядел одиноким и никому не нужным, но хозяину он, видимо, был дорог, как память о чем-то важном.
Когда через смежную дверь они вышли к столовой, девушка сразу оценила ее масштабы. Длинный стол, сервированный только на двух человек, на самом деле по количеству стульев мог вместить в себя восемнадцать. Функцию окон в помещении выполняли несколько огромных сдвоенных стеклянных дверей, ведущих в парк, они источали большое количество естественного света с улицы, который заполнял всё вокруг и в дневное время здесь должно было быть очень светло. Но сейчас уже смеркалось и на улице было гораздо темнее, чем внутри дома с зажженными хрустальными люстрами.
Оглядывая всё это великолепие, Люси не могла не заметить громоздкий мраморный камин в центре за местом хозяина, который восседал во главе стола. Каким бы крупным он не был, надо отдать ему должное, во времена, когда люди живущие здесь пользовались только теплом исходящим от него, наверняка, со своей задачей он справлялся прекрасно. Девушка поежилась при виде этой огромной черной пасти с каким-то непонятным узором на его каменной поверхности и решила, что сидеть спиной к нему все же как-то некомфортно и даже немного страшновато. Но она никак не могла ожидать, что, скользнув любопытным взглядом чуть выше камина на портрет, висящий над ним, она внезапно увидит…
– Мэган, – в изумлении прошептала девушка.
Глава 18
Люси все еще неподвижно стояла, уставившись на портрет, когда-то написанный ее сестрой Рэйчел. Эта красивая рыжеволосая девушка являлась ей во снах и как, навязчивая идея, не выходила из головы. Она написала ее портрет для своей выставки в галерее и позже выяснила, что Мэган не просто девушка из сна, она реальна, но, к сожалению, уже мертва…
Рэйчел позже рассказала, что таинственный покупатель заплатил за картину немалые деньги, лишь бы забрать ее себе, но пожелал остаться неизвестным. И вот теперь Люси смотрела на портрет своими глазами. Он занимал центральное место в золоченой раме над огромным мраморным камином.
– Я вижу, вам она знакома, – мужской голос выбил девушку из воспоминаний о той запутанной истории с участием Мэган, из-за которой ее старшая сестра чуть не погибла.
Постепенно успокоив пульс, который резко поднялся от волнения, она перевела взгляд на хозяина дома и спросила:
– Вы купили ее, просто потому что ценитель прекрасного?
– Не только, – мистер Эшмор сделал небольшую паузу, прежде чем продолжить. – Она моя дочь.
Сказать, что Люси его слова ошеломили это не сказать ничего. Девушка практически потеряла дар речи, но всё же уточнила на всякий случай:
– Мэган Маклейн была вашей дочерью?!
– До замужества она была просто Мэган. Моей милой маленькой девчушкой с чудесными рыжими локонами. Она и на этом портрете выглядит словно живая, у вашей сестры настоящий талант, – пожилой мужчина с ностальгической улыбкой смотрел на ее изображение на фоне шотландского ландшафта. – Они были близко знакомы?
– С Рэйчел? Ну да… в какой-то степени даже очень… – задумчиво протянула Люси. – Так вы с самого начала знали, что моя сестра написала портрет вашей дочери?
– Конечно. Прежде, чем пригласить вас сюда, я навел справки и был немало удивлен, узнав о ваших родственных связях. Какое поразительное совпадение, не правда ли?
– Согласна, весьма странное, – мрачно подтвердила Люси с подозрением уставившись на рыжеволосую красотку на портрете, от упоминания имени которой не стоило ждать ничего хорошего, и по спине пробежал неприятный холодок.
А мужчина тем временем продолжал:
– Когда я увидел эту картину на выставке, то решил непременно заполучить, ведь у меня не было ни одного ее взрослого портрета.
– Так детство она провела здесь?
– Да. Кстати, это ее пианино пылится в музыкальной комнате, она любила играть на нем. У Мэган были домашние учителя, я старался дать ей все самое лучшее, под стать моему ангелочку, – с ноткой грусти ответил хозяин дома.
