Гриша боязливо вскинул глаза.
— Боишься?
Мужчина кивнул.
— А раньше не боялся?
Тишина.
— Раньше, спрашиваю, не боялся, сука, — и удар кулаком в живот.
Мужчина чуть заскулил, прикрыв глаза.
— Не надо, я все…все расскажу.
— Расскажешь, тварь, расскажешь. Как меня вздумал слить — удар. — Как товар мой законникам на блюдечке преподнес — удар. — Как связывался с ними — удар. — Ну что ж ты молчишь? А? Гриша? — еще точная серия ударов.
— Глеб, он сознание потерял.
— Дохляк, — смачно харкнул, — приведите в чувство эту тварь.
Фролов кивнул и бойцы плеснули ведро ледяной воды в лицо мужчине. Тот заскулил и попытался открыть один глаз, второй налился и заплыл от удара.
— Ну так, и? — подходя к нему и рассматривая сбитые костяшки своих пальцев, спросил Орлов.
Мужчина только хрипел, и не мог сказать ничего членораздельного.
— Гриша, ты что мало денежек получал? В чем соль?
— Они… они м-м-меня за яйца взяли.
— Кто они?
— Б-б-беджиковские.
— Беджиковские? Я не ослышался?
— Да — да, они…они. Глеб, у них дочь моя, Валя… Валюша. Сказали по кругу… понимаешь, и в бордель.
Глеб задумался. Опять беджиковские. Как знал, что что-то тут не так и одной выходкой с наркотой это не закончится.
Подошел к мужчине, взял двумя пальцами за его окровавленный подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.
— Ты сказал правду?
— Да…да… Глеб… я…я… все для тебя… Только дочку мою…
— Я не буду тебя убивать, пока не буду.
Мужчина шумно выдохнул. Но от следующих слов в его жилах застыла кровь:
— Слон, найти жену — потаскуху этого ублюдка, делайте с ней, что хотите, полный карт-бланш, если жива останется, Махрабу отдайте, или продайте мне плевать.
Махраб — торговец живым товаром, снабжал добрую долю борделей Европы и Востока шлюхами и славился особой жестокостью.
Мужчина застонал.
— А ты как хотел, Гриша? Ты же на все готов? Я тебя правильно понял? — с этими словами Глеб достал нож и тихонько, играюче, провел лезвием по щеке мужчины оставляя глубокий порез.
Мужчина дернулся от боли и заскулил.
— Слон, удостоверься, что мелкую шалаву этого ублюдка продали в бордель. Если нет, позаботься об этом.
— Пожа — а — лста, — взмолился мужчина.
— Ну ты же на все ради меня? Да? — провел лезвием ножа, слегка надавливая, по груди мужчины, оставляя очередную отметину.
— Я…я…п-п-ростите.
— Сука, ты мне испоганил сделки, — нож полоснул по руке, — ты меня подставил перед партнерами, — еще один взмах ножа и лезвие рассекло кожу на животе, — ты лег под Беджиковских, тварь, — еще один взмах ножа.
— Бл*ть, опять сознание потерял, сука, — развернулся и подошел к Костяну — воды мне на руки полей. Костя открыл большую бутылку с водой и наклонил, Глеб быстро смыл кровь с рук, выпрямился и отдал приказ:
— Получи от этого утырка инфо, каким образом он все сливал и кому конкретно, хочу знать всю цепочку от и до.
— А потом?
— Отправьте его голову в «подарок» Мураду Беджикову с большим приветом от Орлова Глеба.
Развернулся и двинулся на выход. Пора подключать отца, по-моему, беджиковские решили передел учинить.
10
Я посмотрела на часы — восемь вечера, еще час и можно закрываться. Воду надо в вазонах поменять, а то вон голландская роза совсем опечалилась. Вздохнула, взяла вазон и направилась в подсобку. Наливала воду, когда звук колокольчика на двери уведомил о прибытии нового клиента. Быстро закрутила кран, вытерла руки о полотенце и вышла с приветливой улыбкой в зал. Но тут эта самая улыбка сползла с моего лица, я замерла как вкопанная, сердце остановилось, но только для того, чтобы через секунду начать хаотично биться о ребра, не давая его владелице в полном объеме наполнить кислородом легкие. Это был он. Тот, кого я не ожидала увидеть и кого ждала. Нет, где-то подсознательно я понимала, что он так просто это не оставит, что найдет, что появится. Но то, что это произойдет так быстро — не могла даже предположить.
Мужчина молчал, разглядывая меня своим пугающим, мрачным взглядом черных глаз. Молчала и я, проводя глазами по нему и, впитывая в себя каждую деталь. Волосы в легком беспорядке, небольшая темная щетина на скулах, одет во все черное: штаны, пуловер, куртка. И тут же проблеск в сознании — сон. Тот самый рождественский сон. Это был он! Нет сомнений! И испытав то самое чувство страха и ужаса из сна, я попятилась назад, стремясь скрыться в подсобке. Он одним большим шагом преодолел расстояние между нами, схватил железной хваткой за руку, останавливая мое трусливое бегство, и всматриваясь в мои глаза, нет, в мою душу, жестко произнес:
— Ты сбежала. Опять. Ослушалась. Обманула. Я за меньшее людей наказываю.
И я знала, что это правда. Знала, что не врет. Что может наказать, если захочет.
В этот момент звякнул колокольчик на двери и смешной неказистый мужичок ввалился в магазин.
— Уффф, ну и погодка. Здравствуйте!
— Магазин закрыт, — не отводя от меня взгляд, жестко сказал Глеб.
— Но, как? Там ведь написано до 21.00.
— Тебе что-то не понятно? — повернулся к нему мужчина.
И тут я будто отвисла, как-будто жертва гипноза по щелчку пальцев пришла в себя.
— Здравствуйте! — поздоровалась с покупателем, наверное более эмоционально и доброжелательней, чем обычно. От самой себя не укрылись некоторые нотки истерики в голосе. — Молодой человек перепутал, проходите, пожалуйста. Чем могу по…
— Молодой человек не перепутал, — повышая тон, перебил меня он. — Если я сказал закрыт, значит закрыт.
Быстро оценив обстановку, мужчина решил не ввязываться в конфликт и, как можно скорее, ретироваться. Мало ли этих самых цветочных магазинов, в другой зайдет. Повернулся и покинул помещение.
— Ты нормальный? — накинулась на него я. — Это моя работа! И я еще сорок минут как работаю!
— Нет.
— Что нет? — резко вздохнула, пытаясь словить хоть какую-то разумную мысль. — Молодой человек, если Вы хотите со мной пообщаться, подождите, пожалуйста, на улице. Если Вы хотите, что-то купить, я могу Вам помочь с приобретением, — менторским тоном сказала я, решив занять позицию «взрослая тетя и непослушный ребенок».
— Молодой человек? На «Вы»? — усмехнулся он, но только уголками губ, глаза по прежнему оставались жесткими и мрачными. — Глеб, меня зовут Глеб. И ты хорошо это знаешь.
