– С тобой ничего не случится, Ан, не волнуйся, – уверяет отец. Он принял решение, и его уже не изменить.
– Да, отец, – соглашаюсь я.
– Благодарю вас за веру в меня, ваше превосходительство. – Лейе низко кланяется, и я ловлю легкую загадочную улыбку, прежде чем он снова выпрямляется.
Я не доверяю этому священнику. Отец может сколь угодно расточать ему похвалы, но интуиция велит держать с ним ухо востро.
Ночь наступает раньше, чем ожидалось. После ужина в мою дверь тихонько стучат. Теперь, когда отца нет рядом, Лейе отбрасывает со мной все формальности, и мы возвращаемся к тому раздраженному взаимопониманию, которое установилось между нами после побега из засады тяньсай.
– Куда мы идем? – интересуюсь я.
– В западное крыло.
– Чтобы поразвлечься с наложницами?
Лейе моя шутка смешной не кажется.
– Их отправили жить в город. – В подробности он не вдается, а мне не хочется спрашивать.
Вскоре мы приходим на место, и на этот раз я не замечаю никаких слуг или стражников, скрывающихся в тени. Уж не Лейе ли приказал им уйти? Мы идем в сад, посередине которого виднеются смутные очертания пруда.
– Годится, – произносит Лейе.
– Здесь слишком темно. Я ничего не вижу.
Лейе взмахивает запястьем, и я едва из кожи не выпрыгиваю, когда из его руки вырывается пламя. Несколькими быстрыми движениями он зажигает развешанные по периметру факелы. Я и не заметила, что они там есть. Теперь света достаточно, и можно как следует осмотреться. Я оказалась права насчет пруда. На его берегу стоит стол, а на нем, как ни странно, пустая бронзовая чаша и ведро, заполненное, судя по виду, землей.
– Ты подготовился, – замечаю, разглядывая обстановку. – Уверен, что можно использовать магию в открытую? Разве это не запрещено?
– Не вся магия под запретом.
– Тогда почему мы прокрались посреди ночи в какое-то уединенное место, словно пара преступников?
– Я хотел произвести на тебя впечатление своим умением призывать огонь. – Он наклоняет голову набок и очаровательно улыбается, как будто мы на романтическом свидании. Я бросаю на него испепеляющий взгляд, и он тут же перестает дурачиться, а его холодные и невозмутимые манеры возвращаются. – Запрещена только магия тяньсай. Ты же знала об этом, Ан. К чему ты клонишь?
– Я хочу понять, как набирают священников, – говорю, чтобы выиграть время. – Обязательно владеть магией огня, чтобы вступить в их ряды?
– Огонь предпочтительнее всего, потому что это одно из самых редких умений, и им трудно овладеть, ведь он требует полного контроля над собой. Всецелое владение своим умением также является редкостью и, следовательно, огромным преимуществом. – Лейе шевелит пальцами, и на его руке начинают плясать красивые оранжевые языки пламени, будто от свечей. – А еще нужно пройти испытание, чтобы быть принятым в священство.
– Какое испытание?
– Мне не позволено разглашать тайны Дийе.
– А если бы я захотела стать священником? – интересуюсь скорее из болезненного любопытства, чем из иных соображений.
Лейе прищуривается.
– Не думаю, что твоему отцу это понравится.
Я его не поправляю.
Он кружит вокруг меня, оценивая.
– В идеале ты должна была начать тренироваться еще в детстве, когда твоя магия впервые проявилась…
– Я была слишком занята, пытаясь остаться в живых и скрываясь от вас, священников.
Он кривит губы.
– Почему ты все время оправдываешься, Ан?
– Ничего подобного!
Он снова обходит вокруг меня, и я стараюсь сохранять спокойствие. Лейе останавливается, пронзая меня взглядом.
– Ты боишься, не так ли? Боишься собственной магии. Ты страшишься… самой себя.
– Вовсе нет, – слишком поспешно возражаю, отказываясь признать, насколько он близок к истине.
– Бояться – это нормально. Магия может быть опасной. Толика страха дисциплинирует.
Я стараюсь унять дрожь.
– Боевые искусства помогут тебе в самосовершенствовании, позволят понять собственное тело, его работу, его пределы – твои пределы. Только тогда ты узнаешь, как далеко можешь зайти и когда следует остановиться.
– Так ты собираешься обучать меня боевым искусствам?
– Конечно нет. На это уходят годы, а у нас нет времени. Тебе просто придется компенсировать физические несовершенства магией.
Я скрещиваю руки на груди, прикусывая зубами щеку.
– И чем же ты предлагаешь в таком случае заняться?
– Сначала мы проверим тебя. – Он указывает на ведро и бронзовую чашу. – Земля, вода, ветер, огонь и металл – это элементы усин. Мы уже знаем о твоей способности красть человеческие жизни. Полагаю, было бы полезно выяснить, какие еще умения у тебя могут оказаться, чтобы мы могли начать прежде всего развивать их, пока ты всецело не познаешь степень своей силы.
– Если моя способность красть человеческие жизни поможет мне найти меч, почему бы нам не начать с нее? – ляпаю, не подумав.
– Потому что ты можешь украсть жизнь у всего, что тебя окружает.
На мгновение я перестаю дышать. Так вот почему Лейе привел меня сюда. Вот почему разогнал всех с территории. Если я потеряю контроль над своей магией, никто больше не пострадает. Или не погибнет.
Никто, кроме него.
Отец препоручил меня Лейе не только из-за веры в способности.
Он сделал это потому, что для него этот парень – расходный материал.
– Но ты же здесь, – шепчу я, внезапно похолодев.
– Жертвы неизбежны, госпожа Чжао, – совершенно серьезно произносит Лейе. – В конце концов, мы пытаемся спасти мир.
Глава 13
АЛТАН
В пустыне, когда восход луны встречает закат, на мир снисходит красота. Поверните голову в одну сторону, и увидите на горизонте полосы прохладного синего и пурпурного от глубокого индиго до бледной сирени. Посмотрите в другую сторону, и небо сменит оттенок теплого мандарина на розовый коралл. Взгляните вверх, и два мира плавно сольются друг с другом, сложив свои трепещущие пальцы в молитве.
Сонный и растерянный, открываю глаза и вижу то самое небо. Я больше не в пещере. Нигде нет ни родника, ни воды. Неужели это сон? Или видение, посланное Духовным Зверем?
Я слышу голос матери, напевающей нежный припев из старой колыбельной, а также хихиканье – это смеется моя сестра. Еще я замечаю восьмилетнего мальчика, лежащего на песке на спине и смотрящего вверх. Один глаз у него золотистый и блестит. Рядом с ним маленькая девочка с дерзкой улыбкой.
