– Тише, мама спит, – говорит мальчик и показывает на первую из мерцающих звезд. – Вот эта. Если мы пойдем по ней на северо-восток, то найдем дорогу домой.
Девочка фыркает, ее веселость испаряется.
– У нас больше нет дома, Цзынь.
Мальчик садится, и на его лице появляется страдальческое выражение.
– У нас всегда будет дом, пока мы вместе. Мы отыщем дорогу назад, не сдадимся.
– Я никогда не сдамся, – яростно шепчет в ответ девочка. – Мы найдем убийцу отца и заберем то, что принадлежит нам по праву. Мы вернемся домой. – Она сжимает руку мальчика. – До тех пор, пока будем оставаться вместе.
Моргаю, и они исчезают. Я снова один, и у меня сжимается сердце.
В нескольких шагах от меня на песке лежат кости. Птичий скелет, точно такой же, как был в пещере. Он гремит, медленно поднимаясь в воздух, и на моих глазах гигантская птица возрождается к жизни. Она мерцает, полупрозрачная на фоне песка и неба, но ее великолепную фазанью голову и павлиний хвост цвета индиго и изумрудов ни с чем не спутать.
Феникс.
Он смотрит на меня, хлопая пушистыми ресницами над большими золотистыми радужками, и из его раскрытого клюва льется сладкозвучная речь.
«Я знаю, зачем ты здесь».
В моем сознании голос Духовного Зверя напоминает голос матушки.
– Тогда ты должен знать, чего я хочу, – говорю я.
«Путь мести темен. И в мире, и в человеке все должно пребывать в равновесии. Ты должен сохранять свой внутренний свет, покуда возможно. Есть и другие способы обрести мир. Твой может потребовать жертвы большей, чем ты способен принести».
– Я не боюсь. Это единственный выход.
Феникс поднимает лапу и касается когтем моего лба. Я задыхаюсь от мгновенно вспыхнувшей боли. Перед мысленным взором проносится череда давно забытых воспоминаний: мальчик с двумя здоровыми глазами, один из которых глубокого янтарно-золотистого цвета; мальчик с ножом в руке, подносящий его к своему лицу; старик с белоснежной бородой, вбегающий в комнату, слишком поздно, чтобы предотвратить беду…
– Зачем ты это сделал? – спрашивает старик. Мальчик лежит в постели, лицо раскраснелось, лоб вспотел, повязки на голове и глазу заляпаны кровью.
– Я не хочу быть таким, как он, – отвечает он с искаженным от боли лицом.
Старик вздыхает.
– Даже если ты унаследовал его глаза, даже если в твоих жилах течет его кровь, умения Юнь Луна в тебе нет. Мой мальчик… помни, ты – не твой прадед. Ты не Похититель Жизни.
Мальчик не произносит ни слова. Стиснув зубы, он подносит дрожащую руку к лицу, но тут же резко отдергивает, все еще не в состоянии смириться с тем, что натворил.
Воспоминание исчезает.
Феникс убирает коготь, и боль в моей голове рассеивается. Согнувшись пополам, я кладу руки на бедра и заставляю себя дышать. Заставляю себя забыть все снова.
«Сколько еще ты готов потерять, дитя?» – мягко вопрошает феникс.
– Я уже всего лишился. – Опускаю голову, понимая горькую правду своих слов. – Мне больше нечего терять.
Феникс хлопает крыльями, и созданный ими порыв ветра отбрасывает меня назад. Я закрываю руками лицо, чтобы уберечься от песка, но ни единая песчинка не поднимается в воздух.
«Ты хочешь быть императором. Но это все равно что раскат грома среди ясного неба. Начнут происходить неожиданные вещи, объяснения которым не всегда будут такими, какими кажутся. Твоя корона станет бременем. Держа на ладони миллионы жизней, тебе придется принимать трудные решения».
Феникс медленно моргает, и я вижу в его глазах сгорающий в пламени мир.
«Жизнь хрупка, и твоя ладонь может стать как убежищем, так и клеткой. Ты уверен, что готов к этому?»
Я встречаю его пылающий взгляд.
– Да.
«Очень хорошо. Но все имеет свою цену, и твой выбор будет оплачен кровью. Тебе станет трудно дорожить тем, что представляет для тебя наибольшую ценность».
Духовный Зверь снова моргает. Из его глаза вытекает одинокая слеза и лопается, забрызгивая мне лицо. Ноздри щекочет запах свежей травы и меда. Мне делается дурно: ноги слабеют, перед глазами все плывет…
Алтан!
Я под водой. На этот раз действительно просыпаюсь. Мои легкие сжимаются. Не могу дышать. Выныриваю на поверхность, с жадностью хватая ртом воздух. Оказывается, я недалеко от края бассейна, поэтому подплываю к нему и, кашляя, выбираюсь на сухую землю.
Что случилось? Я не помню погружения в источник. Казалось, что я заснул, и мне приснился Духовный Зверь. Но, похоже, я встретился с ним наяву. А голос, который вытянул меня из бессознательного состояния… Я думал, что он принадлежит маме или сестре, но на самом деле он звучит по-другому. Как будто меня позвал кто-то отдаленно знакомый. Перед мысленным взором мелькает лицо девушки из пустыни, но этот образ быстро исчезает, и мне остается лишь разлитый в воздухе запах зелени и меда и голос Духовного Зверя в голове:
«Все имеет свою цену, и твой выбор будет оплачен кровью».
Тан Вэй поднимает лицо от еды и глядит на меня, не веря своим глазам.
– Ты жив.
Я устало опускаю оружие.
– Я думал, ты обрадуешься.
– Я радуюсь. Но тебя так долго не было. Я просто…
– Разочарована, что не представится случая сказать моему трупу: «Я же тебя предупреждала!»
– Ой, замолчи! Я так волновалась. Не следовало мне оставлять тебя там одного. – Она поднимается на ноги и обхватывает меня руками.
Я обнимаю ее в ответ. Вот уж не думал, что столь сильно окажусь рад ее видеть, но это так. В конце концов она отпускает меня и садится обратно, утирая глаза тыльной стороной ладони.
– Ты плачешь? – поддразниваю я.
Тан Вэй отворачивается от меня, громко шмыгая носом.
– Нет.
Я не могу не посмеяться над ее очевидной ложью.
– Посмотри на меня. Я в порядке.
Мой желудок урчит от голода, и это вызывает у нее улыбку.
– Заткнись и ешь. Ты, наверное, умираешь с голоду, – добродушно ворчит она.
Я сажусь на деревянную скамью напротив подруги, придвигаю к себе миски и принимаюсь с жадностью поедать рис с тушеной свининой.
Тан Вэй наклоняется ближе и спрашивает, понизив голос:
– Ты нашел феникса?
– Ммм, – говорю я, запихивая в рот очередную порцию риса.
– Получил желаемое?
– Думаю, да. Узнаю наверняка, когда встречусь с Похитителем Жизни и он обратит против меня свою магию.
