– Нам нужно поговорить.
Голос у него хриплый, в нем явственно слышится боль. Куда только подевалась его привычная уверенность, в которую Алтан обычно закутан, словно в плащ? Исчезла и надменная развязность. Остался просто парень, которому не все равно, что я о нем думаю. И пусть моя решимость тает, но я продолжаю холодно смотреть на него, не произнося ни слова.
– Мне очень жаль, – предпринимает он еще одну попытку. Я молчу, теребя край рукава. – Не отгораживайся от меня, – умоляет он. – Расскажи, о чем ты думаешь.
Выражение его лица заставляет меня открыть рот.
– Я думаю о том, насколько приятно было бы выплеснуть этот горячий суп тебе в лицо.
Он опускает плечи.
– Продолжай. Я это заслужил. Удивлен, что ты до сих пор этого не сделала.
Я протягиваю руку, чтобы исправить свое упущение, но понимаю, что моя ярость испарилась. Сменилась более глубокой и жестокой болью. Лучше бы это был гнев. С гневом я могу справиться. Гнев я понимаю. Но этот едкий привкус предательства трудно переварить.
Я вспоминаю все, что мы пережили вместе. Долгие ночи в дороге, когда, лежа без сна, мы болтали ни о чем и обо всем, пока один из нас не засыпал. Мне казалось, они что-то значат.
Я ошибалась.
Медленно опускаю руку.
– Убирайся с дороги.
– Подожди, – он упирается ладонью в стену, преграждая мне путь, – выслушай меня. Тебе не обязательно прощать меня или разговаривать со мной. Просто хочу, чтобы ты знала: я поплыву с тобой на корабле, нравится тебе это или нет. Я обещал Шифу, что буду защищать тебя. Поэтому должен это сделать.
Я смотрю ему в глаза.
– Стоило ли сдерживать это обещание?
Наблюдая, как он бледнеет, как его черты искажаются болью, тут же жалею о своих словах. Я нащупала рану, оставленную в его сердце смертью мастера Сунь, и снова разбередила ее, надеясь получить от этого удовольствие. Надеясь потешить свою злобу.
Только вот от этого мне становится только хуже.
«Прости, я не это имела в виду», – хочу я сказать, но слова не идут.
Алтан опускает руку. Я отталкиваю его в сторону и несусь по коридору, отворачивая голову, чтобы он не видел моих слез.
Треугольник дракона
Глава 36
АЛТАН
Вокруг Треугольника Дракона ходит множество слухов и небылиц. Помню, с каким интересом внимал им в детстве: корабли без экипажа, бесцельно дрейфующие к берегу; внезапные водовороты, засасывающие беспомощные лодки в непознанные глубины; странные погодные явления, происходящие в ясный день.
Я продолжаю всматриваться в прекрасную акваторию Изумрудного моря, ожидая чего-то из ряда вон выходящего. В последние две недели мы наслаждаемся покоем. Очевидно, боги благоволят нашему путешествию, но, как всегда, я сомневаюсь в их намерениях.
Слышу поскрипывание досок у себя за спиной, и появляется Тан Вэй. Осторожно поворачивая руку, она ощупывает свои ребра. Целительницы секты Лотоса славятся своим мастерством, и она быстро идет на поправку. Тем не менее меня продолжает мучить вопрос о том, зачем она закрыла Похитительницу Жизни своим телом. Объяснение подруги предельно просто: она приняла удар вместо Ан, а не вместо Похитительницы Жизни.
– Как ты себя чувствуешь?
Она кладет голову мне на плечо.
– Лучше.
– А где Ан?
– Спит. Ночь была тихая.
– Это хорошо, – говорю я, но мы оба знаем, что сон вряд ли является для Ан безопасным убежищем. Ее мучают кошмары, и мы постоянно слышим ее крики, которые ночь от ночи становится все страшнее. Экипажу от нее не по себе, но вопросов нам не задают. Капитан Ян держит своих людей в узде.
Мы молча смотрим на светлеющий горизонт и слушаем, как волны бьются о борт корабля.
– Ты должен поговорить с ней, – резко припечатывает Тан Вэй.
Мы не разговаривали с той короткой встречи в «Алой бабочке». Ан никак не прокомментировала мое появление на борту корабля. Полагаю, она лишь терпит мое присутствие, поэтому не удостаивает ни единым словом. Если молчание – это ее способ наказать меня, то оно работает. Меня по-настоящему терзает это отчуждение. Мне небезразлично, что она обо мне думает, хоть я и ненавижу себя за это. А еще за то, что беспокоюсь о ней. Больше, чем сам предполагал.
– Она не хочет со мной разговаривать.
– Еще как хочет, уж поверь мне! Просто ты недостаточно старался. – Тан Вэй толкает меня локтем. – Советую извиниться, желательно стоя на коленях.
Я ухмыляюсь, а потом со вздохом задумываюсь о том, что именно так и стоит поступить.
– Упрямый водяной буйвол, – хмурится она. – Как считаешь, Ан будет готова, когда придет время? Чем ближе она подбирается к мечу, тем сильнее он ее изматывает.
Я предпочитаю держать свои сомнения при себе.
– Верь в нее.
– Я не из тех, кому не хватает веры. – Резкий тон Тан Вэй застает меня врасплох. – Я понимаю, почему ты не рассказал Ан о себе. Но если хочешь, чтобы она снова тебе доверяла, то прежде сам должен довериться ей. Вспомни, кем она не является. Я же не считаю тебя ответственным за злодеяния Юнь Луна, хоть у вас и одна кровь. И все же твой прадед заварил знатную кашу. Он сделал священников теми, кто они сейчас, и все разрушил.
Ошеломленный внезапной вспышкой подруги, я забываю о необходимости следить за языком.
– По-твоему, я не в курсе? Я думаю об этом каждый день. Мне приходится жить с осознанием, что та самая кровь, которая течет в моих жилах, и есть причина всех наших бед.
Тан Вэй кладет руку мне на плечо, и ее взгляд становится мягче.
– Тогда перестань вести себя как самодовольный, эгоистичный ребенок и хоть раз подумай об Ан. Как ты считаешь, каково это – быть Похитителем Жизни? Знать, что человек, которого ты любишь, считает тебя чудовищем?
«Человек, которого… неужели Тан Вэй сказала… нет! Скорее всего, я ослышался».
Уголки ее рта подергиваются в странной, какой-то задумчивой улыбке.
– Да, именно это я и сказала. – Я бросаю на нее хмурый взгляд. – А еще я заметила, что ты предсказуем. – Она качает головой. – Вы оба.
Я отказываюсь открывать рот или даже смотреть на нее. Мгновение спустя подруга, дразня, дергает меня за рукав.
– Брось, Алтан, тебе меня не одурачить. Никому из вас это не по силам. Все эти ваши грустные, задумчивые взгляды, мучительное молчание означает лишь одно: вы тоскуете друг по другу. Но оба слишком упрямы и глупы, чтобы сделать первый шаг.
