– Да, правда придает.
– Я думаю, тебе важно прислушиваться к своим чувствам. И принять то, что не все тебе подходит. Это никак не связано со слабостью.
Он смотрел на меня, а я впервые с начала учебы позволила себе довести мысль до конца.
– Но я воспринимаю это именно как слабость.
– Слабость – это не заниматься тем, что тебе больше всего нравится. А делать что-то в угоду кому-то.
Наверняка он даже не догадывался как, черт возьми, был прав.
– Но я тоже хочу помогать людям, – добавила я. Это была правда, и от одной мысли о том, что мне чего-то не хватало, у меня чуть не брызнули слезы. – Я правда этого хочу.
– И ты сможешь! – посмотрел на меня Сэм. – Можно я кое-что скажу?
– Не надо у меня спрашивать разрешения.
Его взгляд смягчился.
– Ты одна из самых умных людей, кого я знаю. А я студент медицинского факультета, так что знаком со многими умными людьми. Но знаешь, некоторым не хватает определенной разновидности интеллекта. Эмоционального интеллекта. А у тебя он есть. Это дар и профессиональный навык.
– Больше всего мне нравится слушать людей. Я хочу помогать, но скорее словами, а не лекарствами или хирургическим путем.
– Вот видишь, – улыбнулся Сэм. – Это тоже медицина.
– Не все так считают.
– Я так считаю.
Я не смогла сдержать улыбку.
– А все, кто пытается это оспорить, увы, не поняли одну из самых главных вещей в человеческой жизни, – смотря на меня, продолжил Сэм. – На втором курсе начнутся лекции по психиатрии. Думаю, эта специальность тебе очень подходит.
По моему телу разлилось приятное тепло. Возможно, Сэм прав и у меня действительно есть шанс найти профессию мечты. Я впервые рискнула вновь порадоваться предстоящему семестру и занятиям.
Слова Сэма долго звучали у меня в голове. Даже когда Коул отобрал у кого-то гитару и начал наигрывать тихие мелодии, сливающиеся со смехом и шумом голосов. Вечер был идеальный, прямо как в фильме про типичную студенческую жизнь. В какой-то момент Сэм положил голову мне на плечо, а руку под одеялом – на внутреннюю сторону моего бедра. От чистого воздуха меня начало клонить в сон, но я все равно надеялась, что по возвращении в дом мы не отрубимся в первую же секунду, а найдем немного сил на то, чтобы заняться кое-чем еще. Но чем дольше мы сидели у согревающего наши лица костра, тем тяжелее становилась голова Сэма на моем плече, так что я уже особо ни на что не рассчитывала.
Народ постепенно расходился, все чаще слышались пожелания спокойной ночи, но веселье еще не заканчивалось. Киана и в дрова пьяная Тедди уже давно куда-то испарились, но точно были не у себя в домике. Я не знала, где они, но догадывалась, что они не особо обрадуются, если я сейчас начну их искать.
Я потеряла счет времени. Телефон лежал вместе со всеми вещами в машине у Сэма, стояла глубокая ночь, и лишь полная луна, то и дело показывающаяся из-за облаков, проливала на нас свой бледный свет. Мне хотелось всю жизнь вот так сидеть и смотреть на тлеющие угольки костра, но в то же время меня тянуло в нашу мягкую, теплую постельку. Вот только уж очень не хотелось пешком идти по морозу до машины. Но хотя у костра и было хорошо, нам все же пора было отправляться спать.
Я поняла, что пора уходить, когда голова Сэма начала скатываться с моего плеча, потому что он уснул. Я инстинктивно подхватила его щеку рукой, но он вздрогнул и неразборчиво забормотал.
Я уже открыла рот, чтобы спросить его, не пора ли нам уходить, но тут я услышала какой-то звук. Сперва я подумала, что мне показалось, но тут же увидела, что Сэм тоже напрягся.
Это были крики. Тихие и далекие, но все же тут не могло быть ошибки. Голоса вокруг нас стихли, и Сэм тут же подскочил. По его лицу была заметна сильная усталость, но взгляд был собранным и уверенным. Сэм вглядывался в сторону воды, а меня охватило мрачное предчувствие и подступила паника.
– Что там? – беззвучно спросил он. Пару секунд все молчали. Тишину заполнял лишь далекий звук приближающейся волны. А затем вновь раздался крик.
– Киана, – прошептала я и меня захлестнул ледяной страх. – Это наверняка Киана.
Я начала суетиться и попыталась избавиться от дурацкого пледа, чтобы встать. Сэм тоже вскочил на ноги, а у меня резко участился пульс.
– Черт, они там спятили? Они в воде! – раздался откуда-то крик.
– Фак! – беззвучно пробормотал Сэм.
И мы побежали.
Глава 27
Я не обращала внимания на жжение в легких и сдавленное чувство в горле. Я еще не осознавала, что происходит, но мое тело уже давало ясный сигнал: опасность!
Беги со всех ног.
Это действительно оказалась Киана. Она по пояс стояла в ледяной воде. У меня екнуло сердце, когда я увидела, что на ней гидрокостюм.
Она совсем с ума сошла?!
Я кричала, Сэм кричал, кричали все, но никто не понимал, что происходит. Киана, будто в замедленной съемке, повернула голову в нашу сторону. В бледном свете луны я видела шевеление ее губ. Киана в панике указывала пальцем в сторону моря.
Вместо слов из ее рта вырывался лишь беспомощный хрип.
– Тедди… – твердила она, – Тедди, Тедди.
Сэм подошел вплотную ко мне и замер в оцепенении. Но вдруг он резко скинул ботинки и тут же бросился в воду.
Киана закричала, а возможно, и я вместе с ней, когда Сэм поборол прибрежные волны и поплыл. Я потеряла его из виду. Осталась лишь глухая боль в груди.
Мимо пробежал Коул, а за ним еще два парня.
Он не один, Сэм не один. А вот Тедди… Обрывки мыслей путались в голове.
Мои ноги сами по себе начали движение. Море обдавало меня брызгами, пока я продиралась сквозь волны. Вода была ледяной и мои легинсы тут же промокли насквозь. Стоять тут было смертельно опасно. Когда я притянула к себе Киану, она была как ледышка.
– Ты с ума сошла? – заорала я.
Бесконтрольные, истерические рыдания сотрясали ее продрогшее тело. Киана дрожала, она была пьяна.
– Тедди… Она хотела…
– Чего она хотела?!
– Посерфить… ночью… под луной… Она в таком восторге была!
С каждым ее словом во мне нарастала ледяная паника.
Нет. Нет-нет-нет.
Это все происходит не со мной. Это просто плохая шутка. Я отчаянно цеплялась за эти мысли, хоть и знала, что это не так.
– Вы совсем уже…
– … а потом… Потом она пропала. Я ее больше не видела… Она… Тедди… – беспомощный плач Кианы задел что-то глубоко в моей душе.
В этот момент я мистическим образом успокоилась.
