— Послушаем Ита, — ответила она. — Будем осторожны. Завтра потихоньку Игната про неё расспросим.
— Согласен, — кивнул Пятый. — Прогуляться не хочешь?
— А давай, — Эри решительно встала. — На полянку, и обратно.
Полянка — это было то самое небольшое поле, на котором проходили обычно собрания и сходки дачников. Сейчас, вечером, на полянке было, скорее всего, безлюдно, поэтому идея прогулки Эри, разумеется, пришлась по душе.
— Я хочу, чтобы ты побыстрее забыла про эту твою святую Анну, и все прочие гадости, — признался Пятый, когда они, предупредив Саба, что скоро вернутся, вышли за калитку. — Тебя это расстраивает. И сильно, я же вижу.
— Это мелочи, я редко про это вспоминаю, — Эри усмехнулась. — Очень редко. Обычно я вообще такое и не помню вовсе. Только сейчас вспомнила, когда увидела эту Лидию. И вообще, уже совсем скоро эта самая Анна превратится в старуху, а потом мы прилетим на Сод, всех победим, и плюнем ей в глаз!
— Вот, совсем другое дело, — похвалил Пятый. — Вот такое настроение у тебя мне нравится гораздо больше. Не позволяй всяким тварям делать тебя несчастной, пусть и ненадолго.
— Обойдутся, — подтвердила Эри. — Давай до ворот бегом?
— Давай.
По улице бежать было не в пример легче, чем по лесу, поэтому домчались они за пять минут — если бы эту пробежку видел Саб, он бы ее, вероятно, одобрил. Возле ворот притормозили, и дальше, по лесной дороге, пошли уже шагом.
— Здорово здесь, — Эри улыбалась каким-то своим мыслям. Они двигались неспешным шагом словно бы по коридору: стены деревьев по сторонам, чистое темно-ультрамариновое небо над головами, и светлая полоска грунтовой дороги. — Воздух чистый такой. И не холодно совсем.
— Да, — Пятый кивнул. — Это хорошая дорога. В ней тоже есть что-то, ты чувствуешь? Что-то доброе, но при этом печальное, не могу понять. И мне почему-то кажется, что она гораздо старше, чем эти наши участки.
— Может быть, — кивнула Эри. — Может, по этой дороге к церкви ездили, как думаешь?
— А ведь да, — согласился Пятый. — Точно! Она вполне может быть старше именно из-за этого.
Они шли и шли, и уже приблизились к полянке — собственно, всей дороги было на пять минут, но они растянулись на десять, потому что трудно идти быстро в обнимку. На выходе из леса Пятый вдруг остановился и прислушался, Эри последовала его примеру.
— Машина, — с легким удивлением произнес Пятый. — Странно. Ночь уже, кому могло понадобиться…
— Давай спрячемся! — предложила Эри, про себя удивившись — откуда у нее вообще возникла такая мысль. — Вон там, смотри, вон в те кусты можно.
— Давай, — согласился Пятый. Идиотская идея, но почему бы, собственно, и нет? Может быть, это геронто так влияет? Он внезапно почувствовал азарт, совсем как тогда, когда ему было лет восемнадцать, не больше. — Эри, быстро!
Они нырнули в кусты, и затаились — вовремя. Спустя полминуты мимо них на низкой скорости проехала легковушка. Проехала, и остановилась, не глуша мотора. Потом водитель нажал на клаксон, и ночной лес огласился коротким резким гудком. Раз, другой. А еще через минуту двигатель смолк, и наступила тишина.
— Чего это он? — удивленно спросила Эри.
— Кому-то сигналил, наверное, — ответил Пятый. — Тссс…
Неподалеку, но не на дороге, послышались вдруг шаги, и раздался скрип — кажется, человек, который сейчас выходил из леса на дорогу по тропе, катил перед собой старую садовую тачку. И не пустую.
— Здорово, Гер, — произнес незнакомый хриплый голос. — Долго ты чего-то шляешься. Привез?
— И тебе не болеть, барыга, — с неприязнью отозвался другой голос, на этот раз знакомый. — Привез, а как же.
— Георгий, — с удивлением прошептала Эри. — Что он делает в лесу ночью?
— Сейчас попробую посмотреть, — Пятый чуть приподнялся. — Тачка. В ней что-то непонятное.
— …до следующего месяца не жди, лимит, — отрезал Георгий. — Тридцать банок фреона, ящик синюхи.
— А сверху? — ехидно осведомился голос.
— Вот ты ненасытная морда, — проворчал Георгий. — Ладно, подавись. Десять метров серого уплотнителя. От сердца отрываю.
— Ледяное твое сердце, от него только топориком чего-то отколоть можно, — засмеялся незнакомец.
— Хватит ржать, — отрезал сердито Георгий. — Ты привез?
— Да, привез, — мужчина посерьезнел. — Два.
— Почему не три?
— Потому что было только два!
— Тогда уплотнитель не отдам, — отрезал Георгий. — Мы так не договаривались.
Незнакомец молчал, сопел — видимо, думал.
— Ладно, — нехотя согласился он. — Давай так. В четверг я тебе еще один, а ты мне уплотнитель сейчас.
— Хрена тебе лысого! — окрысился Георгий. — Ишь, разбежался. Два на два будет, и точка. Синюху тогда не отдам. Я тебе три, значит, а ты мне два?
— Ладно, давай без синюхи, — сдался незнакомец. — За фреон большой тогда, за уплотнитель средний.
— И пустой большой забери, потом привезешь. За синюху средний привези, — добавил Георгий. — В четверг приду. Так же, как сегодня. Хотя нет. Лучше в среду, в четверг я ребят кое-каких позову, чтоб помогли малька…
Эри и Пятый переглянулись, Пятый кивнул. Знаем мы этих ребят.
— Давай перегружать, — приказал незнакомец. — Тебе-то хорошо, пешочком добрел, да и ладно, а мне до города тащиться.
— Не прибедняйся, — с неприязнью произнес Георгий. — Тебе сколько перепало-то сейчас? На треть машины твоей.
— Так и шел бы тогда с нами холодильники ремонтировать, а не сидел бы тут, и не страдал хреновней всякой! — обозлился незнакомец. — А деньги мои не считай. Не твоего ума дело!
— Так же, как и не твоего ума дело, почему я здесь сижу, — отрезал Георгий. — Всё, давай, чава-какава, холодильных дел мастер. В среду, в половине одиннадцатого, запомни!
— С тобой забудешь, — проворчал незнакомец.
Щелкнул стартер, мотор завелся — над головами Эри и Пятого сонно завозилась какая-то потревоженная шумом птица. Машина, кое-как развернувшись на узкой дороге, вскоре скрылась за поворотом, скрип тележки тоже стих. Для очистки совести просидели в кустах еще пару минут, потом Эри сказала, что у нее затекли ноги, и они вылезли наружу.
— И что это было? — спросил Пятый. — Ну и дела тут творятся, однако.
— Они менялись, — подсказала Эри.
— Это я и сам понял, — хмыкнул Пятый. — Слушай… фреон, ледяное сердце, уплотнитель, ремонт холодильников… Кажется, мы нашли еще одного, малыш. С высокой долей вероятности Георгий это…
— Дед Мороз! — обрадовалась Эри. — Два есть. Но почему он Дед Мороз, и почему ледяное сердце?
— Вот в четверг и попробуем это выяснить.
