Представители Трибунала переглянулись. Теон продолжал, не позволяя девушке прийти в себя и выбраться из заданного им темпа допроса. Самое интересное он заготовил ближе к финалу.
Внутренний следователь подобно охотничьей собаке принюхивался к жертве, прощупывая слабые, незащищенные места.
– По каким причинам вы не подчинились требованию Совета и не передали груз посла Намбула Варсиаба, отмеченный дипломатической маркировкой сигма? – первый бросок. Он изготовился, всматриваясь в тонкие черты лица землянки.
– Указание Совета были противоречивы и непоследовательны, – Ульяна смотрела прямо перед собой.
Следователь чувствовал, как сердце в ее груди отчаянно билось, представлял, как оно отдавалось глухо в барабанных перепонках. Улавливал по еле уловимым признакам: выступившим бисеринкам пота по линии роста волос, по лихорадочному блеску в глазах, по присыпанному тревогой голосу. Девушка продолжала:
– Первоначальный мандат отследить местонахождение похитителей посла Намбула Варсиаба был изменён на мандат преследовать судно преступников. Далее он сменился требованием передать груз Совету. Но тут же был уточнен требованием передать груз Сигма лично Кромлеху Циотану. Однако, это противоречит требованиям Протокола четырнадцать. В соответствии с действующими правилами Порядка отправления следственных действий, незаконное требование командования не подлежит исполнению, а командир корабля и экипажа, находящегося в автономном плавании, получает право действовать по собственному усмотрению. Глава семь, раздел четыре. Поправка Бортко-Иеши. – Её голос звенел. – В связи с указанными событиями, я приняла решение передать груз тому, кому он был адресован, а именно, Барма Дитриа.
– А кто это? – Теон чуть склонил голову к плечу, будто примеряясь, как удобнее ухватиться за эту информацию.
– Мне это достоверно неизвестно, – по лицу Ульяны скользнула мимолетная улыбка.
«Осторожничает», – с интересом отметил внутренний следователь Тиль Теона.
– Удивительно, – сарказм в голосе. – И между тем. Как вы прокомментируете, что груз сигма оказался вскрыт? Это вы вскрыли его?
– Груз находился в распоряжении похитителей. К нам он попал с отсутствующим запорным устройством. Это отражено в протоколе от седьмого августа текущего года на основании приказа 11-ПМ.
– Что было в ящике?
– Личные вещи посла Намбула. Посылка с Айбая, коробка из-под креодиска.
– Всё? – внутренний следователь наслаждался тем, как землянка держала удар, как выдерживала темп допроса, ни разу не споткнувшись. Такие противники – редкое удовольствие за тридцать с лишним лет работы в следственных органах.
– Всё, – отрезала Ульяна и сцепила руки перед собой.
– Как вы оказались в сети «Сционы»?
– Я была подключена принудительно. Для активизации дополнительных мощностей линкора «Сциона».
– Каким образом это могло быть обеспечено?
– Я являюсь сенсоидом группы А с навыками адаптивной сенсоизации, эта информация находится в карточке моего личного дела, – среди зрителей, затихших за стеклом, послышалось движение. Мелькнули вспышки фотокамер. Ульяна прищурилась и чуть отвернулась от них.
– В каких целях вас подключили к «Сционе»?
– В целях прохождения через Выжженное поле на территорию Коклурна, – новая волна за стеклом, новые вспышки.
– Это невозможно. Все фарватеры уничтожены, – Теон провоцировал ее, чувствуя, как сейчас она даст ему повод вцепиться в тонкое горло.
– Как минимум несколько из них вполне пригодны. При наличии специальных навыков и чувствительной нейросвязи.
– Вы можете это подтвердить?
– Это может подтвердить бортовой журнал линкора. В нём отражены загруженные лоции и вектор перемещения.
– А ещё? Если другие доказательства?
– Я думаю, это можно подтвердить также с помощью диспетчеров сектора Жиран, отслеживающих движение судов, лоции и курсовые отметки. «Сциона» и подчиненная ей эскадра прошла часть пути кильватером в направлении Выжженного поля. Вектор перемещения определить несложно, да и операторы должны были фиксировать переговоры между судами с целью координации курса.
Следователи Трибунала переглянулись. Теон с сожалением откашлялся.
– Что вы можете сообщить об участии достопочтимого Грацца Иргана в ваших противозаконных действиях? – еще одна провокация, как брошенная кость. Теон изготовился.
– В наших действиях не было нарушение закона, – Ульяна действовала ва-банк. – В противном случае я бы находилась здесь не в статусе свидетеля, но обвиняемого.
Представитель Трибунала, сидевший в центре стола, мрачно уткнулся в разложенные перед ним документы.
– Я бы на вашем месте не зарекался, – он перелистнул страницу допроса на планшете. Взглянув на ближайшего офицера с красным шевроном Управления сопровождения следственных действий, приказал: – Прошу доставить в зал дознания обвиняемого Кромлеха Циотана, бывшего директора Академии Космофлота.
Офицеры пришли в движение, освободив правую от Ульяны стену. Та подёрнулась мутно зелёным, стала прозрачной, открыв небольшое помещение-карман, в центре которого серебрилась хрустальная сфера. Ульяна ожидала увидеть потрепанного допросами, отсидкой на Калипсо креонидянина, но Кромлех выглядел собранным, злым. На Ульяну глянул коротко, презрительно и победно. На губах мелькнула холодная усмешка, от которой девушке, и без того измученной влажностью и жарой, стало ясно: её дело – труба.
Ульяна тайком вздохнула, приготовилась.
2
– Назовите ваше имя и род занятий, – для допроса Кромлеха выдвинулся другой следователь, Теон, не возвращаясь на собственное место, чуть отошёл в сторону, скрестил руки на груди.
Кромлех повел плечом, проговорил отчетливо:
– Кромлех Циотан, Директор Академии Космофлота Единой галактики и Чрезвычайный представитель Галактического совета в секторе, – его голос, усиленный динамиками, разлетелся по залу, отражаясь от сотен хрустальных подвесок на светильниках.
– Бывший, – поправил его представитель Трибунала. Циотан проигнорировал замечание, посмотрел мрачно перед собой. – Сообщите Судебному департаменту о произошедшем на линкоре «Сциона».
Кромлех презрительно скривился:
– Там много чего происходит ежеминутно… Это линкор системы обеспечения безопасности Креониды, флагман. Мне рассказать почтенным членам Трибунала обо всех передвижениях линкора «Сциона»? За какой период? – в его голосе отчетливо слышалась издёвка.
Ульяна воспользовалась короткой передышкой и наблюдала за ним. Тучный, рыхлый, даже сейчас, в бледно-серой арестантской робе, он выглядел хозяином положения. Взгляд сохранил колкость и уверенность. Голос – жесткость и ледяное высокомерие. «Он уверен, что его оправдают!» – отчётливо почувствовала. Догадка заставила внутри сжаться тугой пружиной. Ульяна покосилась на Теона. Начальник криминальной полиции изучал ее, снисходительно улыбаясь, взгляд тяжелый, пристальный, говорящий. Ульяна закусила губу, прикрыла глаза, стараясь не упустить нить допроса Кромлеха.
