– Товарищ майор, мне необходимо присутствовать на совещании?
Воронин столкнулся с ним в дверях в куртке.
– А ты уже уходишь или только пришел? – Горелов медленно снимал с себя верхнюю одежду, вешал на плечики в шкаф.
– Уже ухожу, если позволите, товарищ майор.
Старший лейтенант выглядел довольно странно. Взгляд азартный: то на часы, то на дверь, то снова на часы. Но было не похоже, что он готовится встретить или проводить очередную свою симпатию. Да и время, время было рабочим! Самое начало дня. Какие симпатии в рабочее время!
– Куда уходишь, старший лейтенант? – Горелов плотно сжал губы и глянул на папку на своем столе. – У меня могут появиться вопросы по твоему отчету.
– Давайте по телефону, если возможно. Еще один мой свидетель, кажется, сдался, понимаете? Я туда и сразу обратно. Он все молчал, молчал, и вдруг позвонил и попросил о встрече. Сказал, что у него есть важные сведения, способные пролить свет…
– На убийство Иващук? Или на исчезновение Нестеровой? Или она никуда не исчезала? А ты мне голову неделю морочил, подсовывая заявление охранника – ее воздыхателя? – Горелов, сам того не желая, повысил голос. – Сережа, я, конечно, понимаю твой азарт. Тебе кажется, что ты идешь по верному следу, но… Но очень часто, поверь моему опыту, действительность отличается от наших представлений о ней. Сильно отличается. И то, что ты называешь верным следом, на деле может оказаться ложным. Или просто подтасовкой фактов. Мне через час на совещание идти. Я должен прочитать твой отчет и задать тебе, уверен, массу вопросов. А тебя нет на месте. Прикажешь, мне телефона из рук не выпускать? А если ты окажешься вне зоны? Я должен сказать: погодите, товарищ полковник, сейчас Воронин из ямки на горку выедет, и я продолжу. Так?
Он совершенно точно сейчас играл в начальника: грозного, серьезного, непримиримого, все знающего о субординации и о способах ее нарушения. Горелов понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Странное раздражение, появившееся, когда он столкнулся с Ворониным, не отпускало. Может, это было одним из проявлений профессиональной ревности, черт его знает! У Воронина глаза горят, результат имеется, а он на месте топчется, как новичок-стажер. Сконцентрировал все внимание на Ильинове, определил его в злодеи, а очевидные моменты ускользают из поля зрения.
Непрофессионально, товарищ майор! Очень непрофессионально. И задерживать подчиненного для того, чтобы он тебе пальцем по строчкам отчета водил, тоже непрофессионально. У него свидетель готов говорить, а ты…
Горелов сделался противен самому себе. Но отступать, значило смалодушничать, поэтому он ткнул пальцем в сторону Сережиного стола и проговорил:
– Дай мне полчаса. Потом поедешь.
Воронин обиделся – глаза потемнели, – но послушно уселся на место. Правда, куртки так и не снял.
– Все, что здесь написано, старший лейтенант, я уже слышал от тебя, – холодно сказал Горелов, отодвигая бумаги. – Ты всерьез полагаешь, что идешь в правильном направлении?
«А не как я? Ощущаю себя заблудившимся в тумане. Не так, нет? – Горелов стиснул авторучку, которой делал пометки на полях воронинского отчета. – Ему все понятно, а мне нет. Почему? Отупел? Пора уходить? Или Сережа заблуждается?»
– Так точно, товарищ майор. – Воронин глянул исподлобья. – Совершенно очевидно, что Иващук в сговоре с наркоманом Селивановым пыталась кого-то шантажировать.
– Ну, тобой вот здесь вполне конкретно указано – кого! – фыркнул Горелов, постучав авторучкой по отчету. – Нет ни единого слова о предмете шантажа, зато указаны лица. И ты считаешь, что с этим я должен пойти к полковнику на доклад? С ума сошел, Сережа?!
– Никак нет, товарищ майор, – с обидой отозвался Воронин. – Полковнику пока рано об этом докладывать. Я потому и спешил к свидетелю. Надеюсь, он что-то прояснит. Позвонил сам, что характерно. Был взволнован. Уверял, что вспомнил что-то, но думаю, врет. Просто решил не молчать. В какой-то момент испугался. Или…
– Гадание на кофейной гуще. Ты прокатаешься туда-обратно, а зачем? Взял бы и вызвал свидетеля сюда, – скривил лицо Горелов. – А как в твою схему укладывается исчезновение Нестеровой?
– Пока не знаю, – сразу поскучнел Сережа. – Ее воздыхатель – охранник торгового центра Игорь провел грандиозную работу. Пробил ее мобильник: когда и где в последний раз с него выходила на связь Мария. Выяснил, что она никуда не улетала и не уезжала железнодорожным транспортом, нигде не была зарегистрирована под своим именем. Имеются подозрения, что она не покидала границ области.
– И у кого же эти подозрения имеются? У охранника? – ядовито улыбнулся Горелов.
– У меня. – Воронин расстегнул куртку, откинулся на спинку стула и загадочно произнес: – Тут еще один момент присутствует, товарищ майор. Он вас точно заинтересует.
– Да что ты! И что это?
Он цеплялся к парню, а зря. Воронин тащил маловероятную версию, да, но у него имелись доказательства. Отчет был грамотным. Следственные действия последовательные. Имелись запротоколированные показания.
– Сосед Марии Нестеровой утверждал, что у нее перед отъездом был в гостях некий Станислав.
– Это я помню.
– Охранник Игорь решил, что это кто-то из ее бывших знакомых по детскому дому…
– Сережа, это есть в отчете. Что со Станиславом? Что ты хочешь мне сообщить такого, чего нет здесь? – нетерпеливо перебил его Горелов, ставя локоть на бумаги.
– Думаю, что это все же был Ильинов, – произнес Воронин и, видя недоумение в глазах майора, поспешил объясниться: – Он приезжал в тот вечер к Марии Нестеровой.
– Откуда сведения?
– Во-первых, он не прятал свою машину. Поставил ее прямо под камерами возле магазина, на который смотрит подъездами дом, где проживает Нестерова.
– Та-ак!
Туман в сознании Горелова стал таять, и силуэт человека, которого он догонял, обрел вполне узнаваемые очертания.
– И видно, как Нестерова садится к нему в машину?
– К сожалению, нет. Он уехал один, но она могла потом сесть к нему. На углу дома.
– А могла и не садиться! – разозлился Горелов.
– Потом она позвонила, чтобы оформить отпуск, и звонок был зарегистрирован в одном очень интересном месте, товарищ майор. – Воронин выглядел довольным. – Почему не спрашиваете, где?
– Говори, – прищурился Горелов.
– Это поселок, в котором когда-то проживала мать Ильинова.
Горелов реально почувствовал, как шевельнулись волосы у него на затылке. Недвижимость! Та самая недвижимость Ильинова, о которой никому не было известно. Там он мог неделю мучить бедную Иващук. Туда же отвез и Нестерову. Не просто так он его сразу взял под подозрение. И если…
– Домик так и не был продан. Поселок никакого интереса для риелторов не представляет, – перебил его мысли Воронин. – Долгое время дом был в плачевном состоянии, но год назад его отремонтировали. Охранник из торгового центра Игорь ездил туда, говорил с соседями. Те утверждают, что в доме никто не живет. Они не видели света.
