– Я? Я в коме лежал! А эти мудаки еще в конце семнадцатого заслали в Крым своего «надежного человека», который до последнего, тварь, бодрые рапорты слал! А когда я заподозрил неладное, то выяснилось, что эта сука там тупо сторчался, вообще не владеет обстановкой и ничего не контролирует. Совершенно! Жертва, мля, модного кокаина! Я в прошлом месяце, когда доклад своих ребят получил, озвезденел полностью! Ну и сразу действовать начал. Поэтому сейчас Михаила с собой и притащил.
Я удивился:
– Кстати, зачем?
Седой, остывая, лишь вздохнул:
– Принято решение поставить его командующим Крымским фронтом. Согласования провели. С тамошними товарищами договорились. А это было тяжело. Там такое кубло… эсеры – левые, правые, центристы, анархисты, меньшевики, большевики, националисты… В общем, мрак. А товарищ Арсений вроде как устроил большинство. Ну а ты бы за ним приглядел и помог на первых порах.
Побарабанив пальцами по столу, я спросил:
– И много в Крыму надежных войск? Я имею в виду не сброда, а реально надежных?
– Сложно сказать… Так-то людей хватает. Но там даже те, кто за советскую власть, периодически меж собой грызутся. То есть как в той басне – в товарищах согласья нет. Да ты и сам понимаешь.
Это точно. Понимаю. Красные, так же как и белые, ныне активно меж собой выясняют отношения, разве что без применения тяжелых орудий. И то только потому, что к ним снарядов почти нет.
Жилин при этом продолжал говорить, описывая сложившуюся обстановку, и по мере его рассказа в моей голове стали появляться разные мысли. В конце концов – попытка не пытка. Ну не получится, значит, не получится. Придется флот топить. Но из допросов тех же пленных я сделал вывод, что немцы не особо-то и хотели идти в Крым. Да они, в принципе, и сейчас сильно вперед не рвались, переваривая уже захваченную Польшу с Малороссией и Прибалтикой.
Поначалу, после нашей революции, наверняка у них были мысли триумфально войти в Петроград и там подписать капитуляцию, тем самым выбивая Россию из войны. Но на подступах к Питеру их смогли остановить. А советское правительство сделало финт ушами, переехав в Москву. Тут фрицы и задумались, что делать? Гоняться за правителями дальше, идя до Москвы? Или до Волги? Или до Урала? Кто знает, что эти дикие варвары еще придумают, лишь бы не сдаваться? При этом собственные войска ненадежны. Им осточертела война, и рядовой состав с удовольствием поддается социалистической пропаганде. А коммуникации уже растянуты до предела, и в родном фатерлянде не то чтобы откровенный голод, но ощутимая нехватка продуктов. Тех самых продуктов, которые есть в Польше и Малороссии. Так чего надрываться? Надо быстрее окучивать то, что уже захватили. Тем более что сопротивление русских растет с каждым днем.
Поэтому и с Крымом тянули. Немецкое командование считало, что там слишком много русских войск и потери будут неприемлемо большими. Также они предполагали, что укрепления на Перекопе без тяжелых орудий не взять. Во всяком случае, именно так мне расписывали общую обстановку пленные.
Угу… При этом исторически подкованный Жилин только что рассказал, что эту Сивашскую переправу в нашем времени, еще в конце апреля, захватила дивизия «небратьев», под руководством какого-то полковника Болбочана. Открыв тем самым дорогу немцам.
Но сейчас вся эта дружная компания застряла под Мелитополем, из которого красные ускоренными темпами вывозят в глубь полуострова массу интереснейших вещей, что скопилась в городе. Под термином «интереснейших» я подразумеваю самое разное, включая орудия, самолеты и даже броневики. Да и сама обстановка другая. Брестский мир не был подписан, поэтому УНР (объявившая себя вышедшей из войны стороной) не может вот так взять и выступить на стороне немцев. Опасаются шароварные, что им за это могут предъявить. И даже не ненавистные «москали», а Антанта. Так что немчура еще не в Крыму, и есть шансы удержать их на перешейке. Но даже если и не удержим, то есть другие варианты.
Например, тут почему-то никому не приходило в голову глобально, на всем ее протяжении, портить железную дорогу. Опять-таки – колодцы. Это же старинная забава, изничтожать колодцы в степи перед наступающим врагом. А там посмотрим, как они станут рыть новые для снабжения войск. Да и передвигаться пехом, растягивая коммуникации – тоже весьма интересное занятие. Но чтобы оно стало еще более интересным для врага, я сказал:
– Ладно. Сколько у меня времени есть?
Седой при этих словах даже расцвел. Но был краток:
– Дней десять. Максимум две недели. Потом немцы войдут в Крым, станет поздно.
Я ухмыльнулся:
– Поздно, не поздно… Ты знаешь – я почему-то сразу исхожу из того, что Перекоп удержать не удастся. Вроде такая мощная линия обороны, но судя по всему – то место, наверное, проклято. Ну, как земля под ВАЗом. Даже я (профан в истории) знаю, что этот Перекоп брали все кому не лень. И очень быстро. И немцы, и красные, и опять немцы.
– А что предлагаешь?
Начав рассказывать предварительный план действий, я сразу пояснил, что это именно первые наметки. Но даже для их исполнения мне нужно кое-какое обеспечение. Иван кивнул:
– Все, что в моих силах.
– Ну тогда начнем с раций.
Собеседник удивился:
– С раций? Они же вроде размером с телегу. Да и ненадежны…
Я широко улыбнулся:
– Эх ты! Целый, мля, председатель! Второй человек в партии! А в натуре лох не лучше меня. Хотя я и сам несколько дней назад считал так же. Но так получилось, что сбили мы намедни самолет. Ну, ты знаешь. На митингах про него тоже говорили. Так вот в этом самолете была установлена рация! Благо еще фрицы ничего передать не успели. А когда я начал этому удивляться, то полковник Матвеев, очень удачно находившийся рядом, просветил командира во всем разнообразии ныне используемых средств связи. Ты знаешь – оказывается, еще семь лет назад рации уже ставили на самолеты!
[15] А в шестнадцатом году было заказано уже под двести станций! Разной мощности. И вес у того же передатчика «Радио-Электрик» всего около двадцати килограммов! При дальности связи почти десять километров! Я, когда это услыхал, себя полным идиотом почувствовал!
Жилин от моей информации несколько опешил и, задумчиво почесывая затылок, признался:
– Вот ведь как… Даже и не задумывался, что такие интересные штуки уже существуют. Думал, все это только к тридцатым годам во что-то нормальное разовьется…
Я скривился:
– Ага. Это только у нас к тридцатым. А во всем мире вояки быстро сообразили, что к чему. И те же немцы прямое этому доказательство. На каждую единицу бронетехники рацию впихнули. Наши же, до начала войны, флажками сигналы подавали. Так что душевно прошу, займись этим вопросом глобально. И чем быстрее, тем лучше. Пока грамотные спецы по миру не разбежались. Что там надо? Людей, фонды и прочее. Дело это достаточно муторное, но уже пускай сейчас начинают изобретать. И нормальные средства связи, и чтобы два раза не ходить, сразу системы РЭБ. Ну а прямо сейчас мне нужны четыре самолетные рации и к ним расчеты радиотелеграфистов в комплекте.
