К тому же, главный вопрос дня все еще оставался нерешенным. Что мне делать и каких ждать сюрпризов от Кирилла Стрельникова в ближайшее время? Насколько он опасен и как из всего этого дерьма выкарабкаться с минимальными для себя потерями? А в том, что Кир не шутил и готов был в любой момент воплотить в жизнь все свои угрозы — в этом и на его счет каких-то наивных надежд я не питала. Раз он не побоялся выследить меня, а потом еще и заявиться вслед за отцом в их шикарную квартиру… Думать, что его намеренья — обычная инфантильная выходка — самая большая глупость. Хотя, теперь точно не знаю, что станет для меня самым идиотским поступком. Проигнорировать в упор все угрозы Кира или, наоборот, пойти у него на поводу?.. Как и на поводу собственного сумасшествия…
Или лучше пока на все плюнуть, попросить у кого-нибудь в общаге снотворного (или что-то близкое к оному) и отключиться на остаток дня, а затем и ночи? Я ведь точно не выдержу такого прессинга на свою и без того на хрен отбитую психику. Нельзя такие вопросы решать в таком состоянии. Тем более один день погоды не сделает. А сил все это пережить, а потом еще и пройти предстоящий ад, потребуется просто немерено. Уж в этом-то я нисколько не сомневалась.
* * *
— ОХ-РЕ-НЕТЬ. Простите меня за мой корявый французский, но это от чистого сердца. Давненько меня не прикладывало такими сногсшибательными эмоциями. Но это реально, просто ОХ-РЕ-НЕТЬ, — Лунева и не думала скрывать своего чуть переигранного восхищения, совершая стремительные маневры по необъятным просторам МОЕЙ новой двухъярусной квартирки. И слово "новый" — это отнюдь не для красного словца. Внушительные апартаменты действительно были новыми, в новой высотке новой жилой застройки в элитном районе нашей любимой столицы и до моего здесь появления тут еще никто не жил от слова совсем. Непорочная девственница от и до во всех смыслах данного слова. И получи я эту квартиру при несколько иных обстоятельствах, в ином расположении духа, кто его знает, может быть и вела бы себя под стать Ксюхе, единственного кого я рискнула пригласить на местные смотрины перед намечающимся заселением.
Хотя по началу где-то так и было. Мне даже удалось ненадолго отвлечься и немного забыться. Вернее, забыть того, кто и не думал выходить не из моей головы, ни из-под моей кожи все предыдущие дни. А прописался он там настолько основательно и глубоко, что даже умудрился вытеснить оттуда собственного отца, заполонив своим гребаным образом и преследующим меня повсюду фантомным присутствием едва не все и вся. И если бы это были хорошие ощущения… Но в этом-то и проблема. Дышать воздухом, чувствовать сенсорами кожи прессующий со всех сторон живой вакуум с эфиром чужой близости, так и норовящих запустить свои жадные щупальца в твою голову и душу — такое не так-то и просто вынести, если вообще нереально. И это уже была не просто паранойя, а настоящая одержимая мания, которая резала и душила тебя с равноценной силой, как снаружи, так и изнутри. Чувствовать каждую треклятую минуту день за днем тугие прутья ее смертельной ловушки и не знать при этом что с нею делать… Такого ада не пожелаешь и врагу. А когда его границы разрастались все больше и неохватнее, превращая время и окружающее пространство в замкнутый круг моей персональной тюрьмы, тут уж во истину не выдержишь и все-таки однажды сорвешься. Целых два дня вечного кошмара, без начала и конца, без входа и выхода.
Не удивительно, что я по началу вообще не восприняла входящий звонок Глеба Стрельникова, тупо глядя на сенсорный дисплей своего смартфона и пытаясь понять кто это и почему он звонит именно мне. Правда, чуть позже я все-таки как-то сумела разморозиться и частично прийти в себя, пропустив через сердце обжигающий разряд надрывного спазма.
"Скажи ему. Бога ради. Да скажи ты ему о его долбанутом сыночке." — только как и в каком месте мне это вставить, вспоминая по ходу всплывавшие в памяти слова Кирилла о впечатляющем криминальном прошлом своего не менее уникального, чем он, родителя? Где-то между моими ответами, что у меня все хорошо и, зашибись, как прекрасно, ничем не болею, в институте все тип-топ, и я уже жду не дождусь скорой между нами встречи? Или перебила бы его в тот самый момент, когда он с плохо скрытым в голосе довольством сообщал мне о снятой им для меня в аренду новой квартиры, и что я должна буду в ближайшее время подписать какие-то там необходимые документы и, соответственно, взглянуть на свой новый подарок изнутри? Ну и все такое по мелочевке, в присущем для данной ситуации духе. Заказать мебель по своему вкусу и личным предпочтениям, провести косметический "ремонт", выбрав перед этим нужные обои или сантехнику в ванную. В общем, думать тогда о Кире было бы страшнейшим святотатством. К тому же, не каждый день мне дарят квартиру и оплачивают все связанные с ее оформлением и въездом расходы.
Да и повод отвлечься, можно сказать, появился на редкость весомый. И, слава богу. Может поэтому и не стала тянуть с решением, сразу же позвонив Рокси и попросив ее (если она конечно же не занята) отвезти меня по нужному адресу и составить компанию при принятии столь внушительного подарочка.
— Вот честно, я не из тех, кто способен чему-либо завидовать, но тут меня реально сводит судорогой от дичайшего желания забрать эту прелесть себе. Точно. Это же стопроцентная, сводящая с ума Прелесть. И я ее хочу.
— Да ладно, судя по планировке и общему метражу она ненамного превосходит твою.
— Ненамного? Ты, наверное, решила посмеяться мне прямо в лицо, чтобы я окончательно изошлась чувством лютой зависти, признавшись в этом во всеуслышание? Одно дело, когда вкладываешь в подобное чудо свои кровно заработанные деньги, выплачивая гребаную ипотеку из года в год, как прикованный к этой обязаловке раб и извечный должник, и совершенно другое — получить все это абсолютно задорма в качестве шикарнейшего подарка. Поверь, дорогая, это две большие разницы. Как и покупать подходящую мебель или всякого рода безделушки для декорирования интерьера, потому что тебя не ограничивают ни суммами затрат, ни выбором лучшего производителя. Это тебе не бюджетная "Копеечка". Так что, да, я завидую и далеко не молча. Осталось только отбить у тебя твоего папика для полного счастья и можно смело посылать весь мир на три эротические буквы.
Если бы все так было просто. Я, наверное, и сама была бы не прочь отдать ей обоих Стрельниковых и даже с доплатой. Но в том-то и вся проблема. От наших желаний ничего в этом мире не зависит. Да и в те странные минуты новых открытий в качестве совершенно неожиданных для меня откровений оказались уж слишком шокирующими. Представить Глеба с Луневой, или как Кирилл меняет свое отношение к рыжей стервозе от раздражающей неприязни к одержимой страсти… Ну уж нет. Простите, но я сейчас не в том состоянии, чтобы выдержать еще и такое. Во всяком случае, не сегодня и не сейчас.
— Можешь попытаться. Хотя полных гарантий на возможный успех дать не смогу. Тут слишком все индивидуально.
Но все же ее реакция была по-своему бесценной, как и все словоизлияния Луневой — в какой-то мере относительно честные и без лестных прикрас. Встреться мы эдак лет десять назад, кто знает, может наша дружба была бы сейчас самой крепкой и ничем (как и никем) не изводимой. Тем не менее, я испытывала к Рокси определенную благодарность, хотя бы за то, что она находилась рядом и могла протянуть руку помощи в самый тяжелый для меня момент, пусть даже не зная, насколько мне сейчас хреново и как я нуждаюсь в этой треклятой поддержке. Да и радовалась она моей новой квартире куда больше моего.
