Это всё неправильно! Ты же сам прекрасно знаешь это… Хотя, возможно, и не всё… И на вряд ли теперь узнаешь. Сомневаюсь, что когда-нибудь рискну в этом признаться даже себе самой… в том, что ты первый и единственный из всех моих бывших мужчин, кого я захотела снова… по-настоящему, до безумия, до одури… ещё сильней, чем десять лет назад!
Не знаю, как у тебя получилось, но ты выиграл этот раунд без какого-либо напряжения, провернув самую головокружительную игровую комбинацию в три хода. Я же реально чуть было не сделала этого, едва не упала тогда, там… в твоей шикарной квартире к твоим ногам, в воспалённом безумии или болезненном трансе желая схватиться за них, прижаться щекой с постыдной мольбой, со слезами, надрывными рыданиями. Выть, скулить, упрашивать остановиться, сжалиться надо мной, сделать это – наконец-то меня обнять, затянуть в свои живые тиски неразрывных объятий, рук, пальцев, всего тела, кожи, запаха, кевларовых волокон поглощающей сущности… спрятать от всего и в первую очередь от меня самой, от циничной моралистки и неисправимой идеалистки Алисии Людвидж. Стать той прежней, твоей маленькой наивной глупышкой Эллис Льюис, готовой принять тебя любым… даже таким бездушным монстром! Только не надо больше меня так мучать, пожалуйста!
Не играйся со мной! Что угодно – накричи, зачитай целый список претензий, поиздевайся рассказами, как ты безумно счастлив и благодарен судьбе, которая разъединила нас, иначе бы ты никогда не смог познать истинной семейной идиллии с любимой женой и сыном. Я всё выдержу… может даже пощёчину… за то что убежала… бросила, как последняя трусиха и бессовестная дрянь… Я её заслужила, как никто другой. Бл**ь, а я ведь хочу, чтобы ты меня ударил, будто это способно вернуть мне часть меня прежней…
Господи, я уже не знаю, кто я вообще такая рядом с тобой! Но явно не та, что прожила без тебя 10 лет в другой части вселенной и давно не та, кем ты меня когда-то запомнил. Новый психопатический гибрид, который до одури жаждет переспать со своим бывшим парнем? А он знает об этом или хотя бы догадывается? Или ты рискнёшь выложить всё открытым текстом, не опасаясь перспективы быть высмеянной прямо в лицо?
Ты уверена, что всё так просто, если бы не было настолько запутанным с тысячью непредсказуемых вариаций самых непредвиденных последствий?
Чёрт!.. Я не знаю!.. Я ни хрена не знаю и не понимаю кроме одного! Я ХОЧУ ЕГО!!! Моего Дэна… Дэнни… хотя бы минут на пять… десять… прежнего, самого любимого и столь желанного мужчину в моей жизни… Пусть после этого больше ничего не будет, останется навсегда в прошлом или самой мучительной раной в самом ближайшем будущем. Но если я не сделаю этого последнего опьяняющего глотка своего самого сладчайшего и желанного наркотика, не спалю им на хрен большую часть сознания и мозга… я по любому свихнусь! Не продержусь и ближайшей недели. Особенно осознавая столь очевидную истину, что он так близок, совсем рядом… как в те самые секунды, в его доме… что ближе просто не бывает!
«Ох, твою ж… fuck!!!» - Сэмми Грин, ты и представить себе не в состоянии на сколько это fuck в кубе, если не больше. – «Он что-то тебе сказал? Элл, я же прямо сейчас на хрен рвану к тебе через весь город по среди ночи, бросив собственных детей одних, на произвол судьбы, если ты сейчас же не расскажешь, что там произошло!»
Да я сама ничего не понимаю! Хотела бы, но не могу и не рвусь! Оно уже давно в меня проникло, просочилось во все поры, полностью инфицировав мозг и теперь настырно подбираясь к центру нервной системы, прошивая по волокнам сердечной мышцы своими токсичными микроскопическими стежками. Ты и представить себе не можешь, как это больно… и как становится всё больней с каждой пройденной минутой, с каждым судорожным вздохом… Я скоро буду бояться дышать, потому что она не останавливается – растёт, шириться, режет всё беспощадней и глубже… острее… до первой панической вспышки-желания закричать или лучше… потерять сознание! Я не знаю, что это за приступ, но мне до тихого ужаса страшно. Словно я чувствую не только его присутствие, но что-то ещё – бесплотное, но достаточно осязаемое… непонятного цвета… возможно белого… или мертвенно бледного, мутного, холодного… и это не свет… далеко не свет. Оно как часть его сущности или его самого, и я до смерти боюсь к нему прикасаться, будто знаю, что если сделаю это – произойдёт самое страшное и непоправимое!..
"Ничего... абсолютно ничего криминального!" – как же поздно до меня дошло, что существуют такие вещи, о которых невозможно сознаться даже самой лучшей подруге. Рассказать Сэм, как я подглядывала за четой Рейнольдзов в доме Мэндэллов, а потом... как Дэниэл поймал меня на этом лично с поличным... практически готовую броситься к нему в постель, пророни он об этом хоть слово... или сделай определенный намек, жест? И как мне теперь объяснить собственную вспышку неадекватной реакции? Я ведь не райских яблочек захотела вкусить по среди ночи, а прямым текстом заявила о своем дичайшем желании переспать с Дэниэлом Мэндэллом-младшим!
"Хватит мне впаривать мозг! Что значит, ничего криминального? Ты вообще... что там пила или ела на том приеме, или чего тебе успела подсунуть твоя Робби вместо успокоительного? Обычно такими заявочками на трезвую голову не бросаются!" - "Не понимаю... это как внезапно вдруг накатило... Сэм, извини, кажется, я сама не соображаю, о чем говорю!.. Но если я не пересплю с ним... хотя бы разочек, у меня точно... двинет крышей! При чем окончательно и безвозвратно!" – это явно говорила не Алисия Людвидж и далеко не Эллис Льюис, и я понятия не имела, кто произносил вслух все эти слова. - "Откровенно говоря, ты ею уже давным-давно двинулась, еще с того момента, когда решила подписать контракт с Мэндэллами! Бл**ь, Элл... Я же сто раз тебе об том говорила, буквально тыкала носом! Почему?.. Почему ты не хотела меня слушать?.. Или поэтому и не слушала, потому что знала, чем все закончится? Подсознательно уже была на это настроена и тянулась всеми фибрами души, перла, как тот танк, напролом?"
Я-НЕ-ЗНАЮ!!! Возможно ты права... вернее, как теперь не крути, по любому права! И если это и было изначально в меня заложено в подсознании или в самих клетках крови, прошитых архивным кодом смертельного вируса десятилетней давности, значит, он сработал и не без прямого вмешательства Мэндэлла, среагировав именно на его присутствие, физическую близость... голос, взгляд, касание... на слияние двух спящих реактивных элементов – на соприкосновении-трении их термоядерной сущности. Реакция была неминуема, как и последующий взрыв!.. И накрыл ли он нас обоих, или стал лишь моим персональным приговором – решающим и смертельным… Ты ведь давно все предопределил... никаких отступных, откатов с ничтожным правом на защиту со стороны жертвы... Последние дни, часы, минуты с последними вздохами мнимой свободы... А была ли я когда-либо свободна до этого вообще, особенно от тебя?..
...Яркий сполох света, еще один, два, десять, один за другим, в неуловимой аритмии неравномерной последовательности, заливая огромное пространство студии слепящими ударами кратковременных вспышек, слишком коротких, но достаточно мощных, чтобы резануть-обжечь широко раскрытые глаза своей центральной жертвы прямо по сетчатке. Микросекунда щадящего перерыва, тут же растекаясь по вишневой радужке, угольным зрачкам, блестящему глянцу бордовых губок и черному шоколаду густых лоснящихся волос впитывающимся живым свечением, обволакивающим сиянием по всей поверхности абсолютно нагого женского тела.
