- Нет… - улыбается ещё шире, будто и вправду пытается скрыть за этой обезоруживающей улыбкой будущего дамского сердцееда коварный план злого гения. – Хотел тебя попросить мне почитать, а то миссис Монтгомери только и делает, что заставляет меня всё время спать, есть и отдыхать. И читает она, честно говоря, ужасно! Или того хуже, сама же и засыпает. Бубнит и засыпает… и продолжает бубнеть даже во сне!
Кто бы мог подумать, что восьмилетний ребёнок способен так беззлобно и изящно шутить, заставляя смеяться родного отца под болезненное сжатие сердца. Быть ещё совсем недавно на волосок от собственной смерти… «Пап, но я же её не чувствовал, я был без сознания! Честно-честно! Мне было не больно. Ну, нисколечки не больно и совсем не страшно!.. И разве я не выгляжу со всеми этими трубками и капельницами, каким-нибудь крутым супер-пупер-злодеем всех времён и народов из далёкой-далёкой галактики, надумавшиго поработить Землю своим сверх внеземным разумом? Да мне в школе сейчас все пацаны завидуют!»
- Ты действительно хочешь, чтобы я тебе сейчас почитал?
- А когда ещё я смогу тебя об этом попросить? Ты ведь не собираешься теперь возвращаться на работу? У тебя просто нет другого выбора…
- Я и подумать не мог, что мой сын такой изощрённый манипулятор и шантажист! У кого ты поднабрался подобных замашек?
- Ну, не знаю. Все только и говорят, что я жутко похож только на одного человека!
- И похоже, это тебе безумно льстит и нравится?
Маленький бесчестный провокатор!
Если бы ему пообещали, что за каждую шутку и заливистый смех сына его мальчику накидывали сверху ещё один полноценный год жизни… Fuck!
Что тяжелее – осознавать, что твой больной ребёнок держится и воспринимает своё положение намного легче и спокойнее, чем ты, или что ты готов за его улыбку пойти на самые невероятные проступки и жертвы? Наступить себе на горло, забыть обо всех принципах и моралях, сыграть одну из сложнейших на Земле ролей?.. Забыть о собственной боли, нелепых слабостях и обидах… Забыть о самой ужасной мысли, убивавшей тебя почти на протяжении всех этих лет… о том, что всего этого кошмара могло бы и не быть! Что Дэнни был бы сейчас одним из самых здоровых, сильных (и не только духом, но и телом) красивым мальчиком, родись он при других обстоятельствах… родись он от другой женщины…
Наверное он поднялся на ноги с кровати слишком поспешно. Но ему надо было это сделать, хотя бы на полминуты отвернуться, показать, что ему здесь жарко и пора бы снять пиджак и галстук. Но ему на самом деле жарко и душно… и сдавливает изнутри горло…
Подойти к прикроватной тумбочке, на которой лежала заложенная краем суперобложки нужная книжка.
- Крабат? Ты снова заставляешь миссис Монтгомери перечитывать её тебе в неизвестно какой сотый раз? Не удивительно, что она так этим недовольна. Я и сам со счёту сбился, сколько её тебе читал. Почему Крабат, а не какой-нибудь Питер Пен с Томом Сойером или на худой конец комиксы про Бэтмена или Человека-Паука? Надо сказать…
Короткая передышка или временный тайм-аут почти пошла на пользу. Возвращаться обратно к кровати и садиться у ног сына теперь было намного легче… пускай и надуманно легче.
- Ты у меня какой-то нестандартный ребёнок, особенно для такого возраста.
- А разве тема про колдунов и всякой нечисти сейчас не в моде?
- Я думал, мальчиков твоего возраста больше увлекают истории про пиратов, погони за сокровищами, космические батлы и непобедимые супергерои.
- А в чём разница? Там ведь тоже всё заканчивается спасением любимой девушки. Разве что в Крабате кроме темы о чистой искренней любви, силе влюблённого сердца и сенсорной депривации, главного героя пытается спасти как раз девушка, а не наоборот…
- Сенсорной депривации? Ты где нахватался таких слов?
Дэнни смеётся, как всегда довольный удавшейся шуткой и тем, что смог шокировать родного отца очередными недетскими познаниями…
- Это так миссис Монтгомери язвит. Говорит, был бы Мельник чуть умнее, то знал бы, что чувства осязания и слуха при сенсорной депривации обостряются в несколько раз. В общем, лоханулся он там по-чёрному!
- Надо теперь будет поговорить с миссис Монтгомери на эту тему весьма основательно! И что это за выражение «лоханулся»?..
Похоже, у безумия тоже не бывает сроков хранения, разве что с вином его не сравнить. Скорее это яд, который не успел тебя прикончить в первый раз с первой сильной дозой. Тебя вовремя откачали, привели в чувства, но… не смогли полностью вывести его токсин из твоего организма… И его жжение в венах, внутри кожи, в каждом вздохе и болезненном сжатии сердечного клапана с прокачкой отравленной крови через все нейроны мозга, вызывают лишь одно непреодолимое желание – вырвать всё это из себя! Разодрать на хрен пальцами и ногтями до самого основания, до кости, найти средоточие его очага, сжать со всей дури, до ненормального крика сквозь стиснутые зубы, и одним резким рывком с мясом и сухожилиями…
Но в том-то и дело, она была везде, повсюду и в самих костях, пропитав насквозь всю костную ткань с костным мозгом. И она не собиралась уходить, она и не думала покидать его инфицированное тело, требуя с очередным пережитым днём всё более сильные и убойные дозы. Она стала его воздухом, самой сумасшедшей и нестерпимой болью… самой ненавистной и самой… любимой болью…
Возможно он ждал того момента, когда она наконец-то совершит своё чёрное дело и всё-таки его прикончит. К тому же… он так усердно ей в этом помогал. Подкармливал, лелеял, отдавал дань почтения с новым днём и следующей за ним безумной ночью. Но кто мог знать заранее, что однажды она так и сделает. Буквально схватит его за горло и так передавит все дыхательные пути, артерии и связки, что единственным выходом останется одно из двух – или бороться за свою никчёмную просранную жизнь или сдохнуть прямо в её пальцах!
Заставить себя жить ради борьбы за более ценную и куда важную, чем твоя, жизнь? Как банально. Или это была лишь одна из причин, один из веских доводов вынужденной капитуляции, ведь чистого голого эгоизма от этого не поубавилось. Страх потери единственного ребёнка не сумел перекрыть или окончательно выбить это сумасшествие, а скорее только усилил его в десятки раз, создав нечто ещё более смертельное и нестерпимое… Сделав его боль настоящей, живой, осязаемой, психофизической до обмораживающих сердце и стынущей крови приступов неконтролируемых криков. И пугало не то, что оно могло в любую секунду его прикончить, а то что он не был в состоянии этого остановить, прекратить, оборвать… Оно было до невозможности сильным! Оно инфицировало его сознание и разум в три хода… Всего в три шага… Три шага до реального сумасшествия! При чём так быстро и просто… в один сухой щелчок невидимых пальцев…
Хрен с ним!.. Ладно я. Это мой личный выбор, мой сознательно принятый яд. Я готов его пить до первой остановки сердца. И я понимаю… я прекрасно понимаю, чем всё это для меня чревато… НО ЕГО ЗА ЧТО? ВАШУ МАТЬ!!! ЧЕМ ПРОВИНИЛСЯ ПЕРЕД ТОБОЙ МОЙ РЕБЁНОК?!!..
