- И только мне решать, что с ним делать, когда и как! И ты будешь принимать это с благодарностью, а не с принудительного согласия, потому что сама этого хочешь и жаждешь… Это твоё естество, твоё предназначение… - нет, уже не тепло, пульсирующий волновой жар, тягучей негой по всем сверхчувствительным нервным окончаниям кожи лобка с невыносимо нежным почти невесомым скольжением-поглаживанием большой сильной ладони… Fuck! Руки! Которая не касалась меня там вот уже… вашу мать!.. больше десяти лет! Неужели я застонала не во весь голос, не зажмурилась со всей дури, не закусила до крови губу…
- Бл**ь, Эллис! Не смей сейчас не то что сжимать бёдра, даже думать об этом! – хриплый горячий выстрел по моему лицу, обжигающей стяжкой по раскрытым глазам…
Нет, мне не больно. Боль почти отступила. Тебе почти удалось затопить её собой, своей нереальной силой, мощью недосягаемого Абсолюта.
Панически цепляюсь за твои глаза, словно боюсь потерять их сминающее давление, как и ощущение руки внизу своего живота. О, господи! Мне надо вцепиться не только в их живое расплавленное золото, хоть во что-то реальное, в тот же пластик сиденья подо мной.
Пальцы на лице проникают за черту дрожащих губок одновременно с движением ладони на моём лобке, скользнувшей вниз к разбухшим, налитым пульсирующей кровью долькам половых губ, пока лишь поглаживая подушечками невесомой лаской по натянутой воспалённой кожице, едва задевая кромку пережатых складочек скрытой вульвы… Нет, я не вскрикнула… я задохнулась, захлебнулась, абсолютно не соображая, что со мной происходит, и что он делает… как он это делает!
Вспышка разряд прямо от кончиков его пальцев, обжигающим током по всей поверхности эрогенной зоны, дробящим сокращением по клитору… хлынувшей на всю глубину влагалища вибрирующей отдачей хаотичных судорожных сжатий. Боже правый, а ведь он ещё даже не касался моего клитора…
- Ты не сделала бразильскую эпиляцию? – его брови лениво сходятся к переносице.
Меня разрывает на части от ненормальной одержимости – ощущать эту мучительную ласку на половых губах и фиксировать в памяти каждое изменение на его лице.
- Мне раньше казалось, что ты очень сообразительная девочка... Бл**ь... да у тебя все трусы уже мокрые!
О, нет, пожалуйста... я же точно сейчас закричу!
По чувствительной складочке вульвы, скользящей подушечкой упругого пальца, поверх всего изгиба-холмика истекающей киски и... прямиком в горячую мокрую впадинку нежного входа вагины, круговым нажимом по ее опухшему упругому колечку... Меня всю трясет, буквально! Господи! Еще дальше, по всей длине промежности через сжатую розочку ануса, до самого копчика... Как я до сих пор не кончила?!
- Да ты течешь, как самая похотливая сучка, еб**ь!.. - пальцы во рту надавливают на резцы нижних зубов, толкаясь вглубь, задевая бархатную поверхность язычка. – И после этого ты будешь мне рассказывать, что ты еще на кого-то так заводилась? Кого ты могла так же ощущать и хотеть, как меня сейчас, до остервенения, до дикой одури кончить... - более глубокое погружение пальцев в мой ротик с неспешным движением по языку... с плавным беспрепятственным проникновением твердых фаланг правой руки по влажной скользкой вагине от вершины налитого кровью клитора до сжимающейся щелочки влагалища... - Кончить от моих пальцев! На моем члене! Скажи... кто еще мог так к тебе прикасаться... так читать все твои сокровенные точки, кто знал, КАК нужно к тебе прикасаться и как возбуждать за считанные секунды? – твой голос уже накрывает мои губки, прорывается вслед за пальцами во влажные глубины рта, как и пальцы второй ладони дожимают самые перевозбужденные зоны на раскрытой киске, лениво массируют клитор, притягивая более мощные и сильные толчки притока крови к его напряженному эрогированному узлу запредельного вожделения.
- Кто, Эллис... кто? О ком ты мечтала все эти дни так, будто ничто в этой жизни больше не имеет значения? На чьем члене ты хотела извиваться, заливать его своими соками и обсасывать кончающей пи**енкой, пока он не выстрелит в тебя не менее трех раз... пока ты сама не высосешь его до основания струйным оргазмом... пока не сорвешь голос от криков и не потеряешь сознания...
Нажим на вульве и клиторе все сильнее или слабее (я не понимаю, не поспеваю за его движениями), затягивая эту сладчайшую петлю бьющейся тугой пружины по всем стенкам влагалища, до режущего натяжения в уретре, до сумасшедших сокращений и аритмичных судорог... Я почти не чувствую рельефа его пальцев, они практически слились с моей воспаленной плотью одной цельной вибрирующей точкой, черной дырой, налитым сверх сконцентрированным эпицентром острейшей грани сумасшедшего экстаза... Он не только на мне, он во мне, именно внутри этого черного фрактального ядра, притягивающего мощнейшие приливы кипящей крови и сладчайшей неги...
- Чей голос ты хотела слышать?.. В чьи глаза смотреть, кончая на его члене снова и снова... - да!
Они все еще покрывали меня, держали мой собственный взгляд, мою волю, желания и каждое пережитое ощущение. Я буквально, в эти самые секунды держалась на кончиках его пальцев, беззвучно «выкрикивая» сухой стон, содрогаясь под ударами затяжных сокращений нереальной эйфории, на краю самой глубокой точки твоих ненасытных безжалостных глаз, вытягивающих, высасывающих из меня вместе с нескончаемыми судорогами сильнейшего оргазма последние молекулы рассыпающегося сознания.
Его глаза, его беспощадный голос, нестерпимые толчки и скольжения пальцев, ощущение его всего единой слитой структурой истинного Абсолюта – смерти и жизни, тончайшей грани любви и боли, переплетенных одной тонкой красной линией между белым и черным... Финальные мгновения перед сжатием-взрывом нулевого атома, перед рассечением безжизненной пустоты и мрака... перед воскрешением нового безумия – кроваво-огненной Вселенной, совершенной боли и обреченного исступления... Твоей и моей агонии – симфонии обоюдной идеальной смерти.
Возвращаться обратно к жизни? Как!.. Я не хочу! Пожалуйста, не надо! Не делай этого! Мне надо остаться в этом состоянии навсегда, чтобы умирать снова и снова до бесконечности, в твоих руках, в твоем обволакивающем-поглощающем взгляде, в твоем сладком дыхании с привкуском горькой полыни... в твоей невыносимой боли... нереальной боли, разрывающей меня на молекулы и снова сшивающей в цельную полуживую субстанцию – сплошной оголенной пульсирующей раны...
Ты специально это сделал, да? Это и была твоя изощренная месть десятилетней выдержки Черного Палача? Довести до грани, показать поверхность твоей бездны и начать медленное погружение-растворение в этой кислоте безумного кошмара...
Для кого-то триллер и трэш – это кровавая расчлененка с горой трупов, частями раскромсанных тел, кишками, намотанными на обсиженных мухами лопастями люстр-вентиляторов... Для меня это разрубленное месиво моей агонизирующей сущности, разорванное твоими спокойными сильными пальцами и идеально сшитое подогнанными лоскутами пэчворка руками моего Пси Хирурга – моего персонального Черного Психо Хирурга.
Возможно в Теме и существует термин, определяющий твое место в ее практических играх, но, боюсь, ни один из них не подходит на все сто процентов к твоей исключительной, совершенно недосягаемой роли последователя этой психопатической субкультуры.
