Теперь ты стал моим хроническим сумасшествием и сильнодействующим лекарством от него же – шоковой терапией, инсулиновой инъекцией в мышечные волокна... Разве пациент психушки имеет право не соглашаться с предписаниями своего лечащего врача? Любая попытка к буйству – и одиночная палата с мягкими стенами-полом со смирительной рубашкой на тело тебе обеспечены! А за хорошее поведение – пара леденцов и поцелуй в лобик перед сном?
Ты прав... Это нереально! У меня больше нет на это сил и особенно сейчас. Ты победил. Или это никогда и не было для тебя войной? Пришел, увидел, подчинил... сломал, подмял, стер до основания... Положил на отдельную полку под стеклянный колпак, пронумеровав золотой табличкой именным экспонатом и закрыл за бронированной стеклянной дверцей под кодовый замок?
Да, мои черно-белые фантазии – моё проклятие и ты вместе с ними! Ты мой смертельный страх, ты моя сумасшедшая боль, моя персональная преисподняя и... мой сладчайший яд... И я все равно буду сопротивляться, чтобы не случилось! Даже если буду сходить по тебе с ума от самых одержимых выворачивающих желаний. Ведь это всё неправильно! Так не должно быть! Это не я! Это не ТЫ!.. Это не МЫ!!!
Ну, все, Эллис... тише, моя девочка... хватит. Все уже позади... Самое страшное – позади... – Не обманывай меня! Зачем ты это делаешь? ЗАЧЕМ?!.. – Тише, тшш... закрывай глазки... расслабься... я рядом. Теперь я всегда буду рядом! Всегда!
Только ты один мог снять и забрать это воспаление, эту подкожную лихорадку твоего циркулирующего тока в моих венах... Твои прохладные губы, сенсорные подушечки твоих пальцев, ладоней, скользящие ментоловым компрессом по моей коже, по нежной поверхности пылающего лица... Только ты мог и только ты это и делал – оставлял роспись своих невидимых прикосновений в немеющих отпечатках на сверхчувствительных участках и линиях... Царапающие кристаллы эвкалиптовой анестезии, тысячами микроигл, раздражающим зудом по тонкой кожице губ, контуру рта, по подбородку, щекам и дрожащим векам... Проникая еще глубже... растворяясь в моем дыхании и крови усыпляющим наркотиком с привкусом горькой полыни... с твоим вкусом и запахом, твоим теплом и убаюкивающим голосом. Ласково сжимая мое сердце прохладными бархатными пальцами, поглощая в себя пульсацию нервных сжатий сердечного клапана, замедляя его бешеный ритм, остужая кипящий ток крови... останавливая и усыпляя все мои страхи... Забирая, снимая боль и зашивая первый, самый глубокий рубец первыми крестообразными стежками тонкой красной нитью...
...Засыпай, моя девочка!.. Я рядом, Эллис!.. Рядом...
Когда-то я всегда просыпалась по утрам и всегда это было почти одинаковое ощущение. Незримый переход, в зависимости от содержания снов и эмоций, которые меня наполняли в момент пробуждения... Теперь же... я поняла, что такое умирать, засыпая под нежный шепот анестезирующей колыбельной моего персонального палача, чтобы утром пройти через весь кошмар своего самого первого воскрешения...
Передо мной разверзлись врата настоящего живого ада!.. Когда на только-только очнувшийся из глубокого забвения раскрывающийся разум обрушивается десятитонной стеной выбивающего цунами. Вскрывая по новой все пережитые тобою воспоминания и чувства, вспарывая тонкую пленку едва затянувшихся ран последующим ударом булатного клинка, точно по всем обнаженным болевым точкам. Как я еще не застонала, не взвыла, замирая в душных сугробах постельного белья и пытаясь определиться, насколько все мои только что воскресшие воспоминания реальные и настоящие. Насколько все пережитые события, эмоции, страхи, вся оголившаяся боль и ТЫ не могли быть желанными фрагментами моего последнего сна. Успеть понять, осознать и принять – сделать спасительный глоток до того, как захлебнуться в последующей вспышке отрезвляющей паники, перед тем, как погрузиться с головой, всеми раскрытыми ранами в кипящий фонтан свежей боли, шокирующего осознания, что это был не сон! Что все это правда – от самого первого взгляда и до последнего слова! Я пережила все это по-настоящему, в реальности!.. и все еще переживаю!
Так нельзя... Это неправильно! Нельзя оставлять человека совершенно одного в таком состоянии с подобными чувствами... с таким страхом!.. Ты же не мог этого не знать? Или как раз знал и сделал это специально?..
Господи...
Выползти из постели едва чувствуя руки-ноги и все тело, почти придерживаясь за стеночку... Fuck! Мне это не нравится... Мне абсолютно все это не нравится, как и я самой себе в таком состоянии. Сглатывая сухой привкус горечи во рту, пытаясь определиться в пространстве – где я, почему, какой сегодня день, время суток, час?.. Что надо сделать, что я забыла сделать... и о чем самом важном еще не успела вспомнить?
Добраться до гостиной с безуспешными стараниями загасить в коленках слабую дрожь, окинуть не соображающим взглядом всю комнату. Что здесь вчера было? Ни Сэм, ни Робби?.. Само собой, сейчас же утро нового дня! Зато сколько следов их неопровержимого пребывания, вещественных доказательств, подтверждающих реальность вчерашнего (надеюсь, все-таки вчерашнего, а не позавчерашнего!) дня. Полупустая бутылка виски, несколько пластиковых стаканчиков с пакетиками из-под орешков и чипсов, высокий стеклянный стакан с каким-то белым коктейлем, кофейные и чайные чашки... Ох, слава тебе господи, мой смартфон!
Кажется, во мне сработал дополнительный резерв очень глубоко спящих (или закопанных) физических сил. Но лучше бы я так не спешила. Слава богу, рядом был диван. Я плюхнулась на него, когда от слишком резкого рывка к журнальному столику у меня дико закружилась голова. Легкие, трахею, горло затянуло сухой пленкой удушающего спазма. Ноги подкосились сами собой, будто кости с суставами неожиданно размякли до состояния раскисшего студня. С таким же успехом я могла преспокойно влететь лицом в стеклянную столешницу и во все, что на ней тогда стояло и буквально с разбегу, а не отшатнуться по инерции веса своего тела, тут же рухнув-впечатавшись спиной в спинку дивана...
Бл**ь... Вот когда мне стало по-настоящему страшно!..
"Ни в коем случае не оставляйте ее одну... Если надо будет, просидите рядом хоть всю ночь..."
Не пойму, то ли помутнело в глазах, то ли прошлось по сетчатке блеклыми пятнами с пульсирующей дымкой. Холод переполз в сердечную мышцу прокалывая насквозь ледяной иглой судорожного сжатия, вплоть до секундной остановки клапана. Я услышала твой голос, или он так четко всплыл в памяти... вернее в белом шуме, забившим на хрен все слуховые каналы со звуковыми частотами?
Боже, что это? Галлюцинация, бред, или реальное воспоминание? Меня кроет забытым со вчерашнего вечера приступом нервного озноба. Сознание отчаянно цепляется за страховочные тросы внешней действительности, разрываясь от противоречивых желаний Эллис Льюис – либо позволить себе потерять сознание, либо кое-как продержаться на автоматической задержке дыхания, до последнего...
Несколько секунд вынужденной передышки. Да, рефлексы тянут на поверхность, мне даже не нужно вспоминать, что для этого надо делать. Просто дышу – глубоко, почти медленно, не смотря на бешеный стук сердца в горле и по всем пульсирующим точкам на теле. Рука тянется за смартфоном еще до того, как с глаз окончательно сойдут последние пятна искрящегося света и калейдоскопической темноты. Может это один из условных рефлексов? Я надеялась успеть набрать номер службы спасения перед тем как меня окончательно вырубит из этой реальности?
