Отключить или перенастроить внимание на что-то другое не удается. Ты не можешь не думать и не чувствовать, когда через тебя, через каждый твой нерв и нейрон простреливает искрой статического тока, вплоть до фактурного считывания каждого лязгнувшего на весу или на тебе железного звена, его шершавого теплого давления. Да, он вбирает жар твоей воспаленной кожи за считанные секунды. И это не страх в чистом виде... я сам не могу понять источника этого волнения. Оно просто наполняет тебя, будто передается через все эти вещи, лишая свободы передвижения с возможностью повернуться хотя бы на бок.
"Все, Дэн, отдыхай!" – цепь натянулась почти до "упора", отмерив точную длину от моих наручников до потолка и ко второму кольцу в стене над изголовьем лежака. Алекс зафиксировал ее в том натяжении, которое посчитал для меня приемлемым он сам.
"Не переживай, я буду следить за тобой, чтобы ничего не случилось. На ночь включу у камеры звук. Если вдруг что-то не дай бог – кричи!.. Ну что?.. Готов остаться один?.." - смотрит с высоты почти двухметрового роста (снизу кажется всех трех) лишь слегка свёв брови и спрятав по привычке ладони в карманы брюк.
Не важно, что я чувству, готов или не готов, я все равно отвечу: "Да... Мастер!" – и конечно же я не увижу в его глазах ни малейшего намека на сочувствие с мимолетным сожалением. Данное лечение не предусматривает обезболивающих препаратов.
"Тогда до завтра! И постарайся сейчас не грузиться. Утром многие вещи могут изменить свою структуру и значимость... То что было важным сегодня... - Лекс разворачивает принесенный с остальными "вещами" плед и накрывает мне ноги, подворачивая второй край где-то у груди, -...завтра может навсегда потерять свою актуальность..."
Меня постоянно и непреодолимо тянет закрыть глаза. Я мог бы запомнить все последние фразы Рейнольдза, попытавшись зацепиться за них сознанием, чтобы следующие несколько часов подбирать к ним ключ расшифровки в поисках сокрытого в них смысла. Но я просто отталкиваюсь от этого... ставлю защитный блок, хотя и понимаю, что он никогда и ничего не говорит в холостую. В словах таких людей зачастую куда больше значений, чем в подробнейших толковых словарях. И дело не в том, что он пытается (или не пытается) меня припугнуть завтрашним днем... скорей всего он хочет продолбить мне череп и перенастроить мое восприятие реальности – провести четкую черту-ограничение между тем, что есть и чего не избежать. Найти ту самую параллель между точками двух констант – изъедающей боли двух разных почти равных источника, поскольку завтра (возможно) мне придется учиться их различать и разделять...
Удивительно, как быстро обостряются все чувства, достаточно лишь запустить режим циклического эмоционального шока всего на несколько десятков вольт. И ты не просто четко слышишь (даже с открытыми глазами) чужие шаги, раздражающий звук плохо смазанных дверных петель, щелчок проворачивающегося в замочной скважине ключа – ты буквально впитываешь эту вибрацию в себя до самого последнего беззвучного скольжения. Или как любая попытка пошевелить пальцами, запястьями, кистями скованных рук отдает шоковым прострелом прямо в костный мозг даже через затекшие, практически онемевшие суставы и мышцы (или особенно через них!)... Или как тебе уже начинает казаться, что ты не только ощущаешь тяжелое тепло шершавого железа, его резкий холодный запах, ты буквально чувствуешь его привкус у себя во рту не менее острый и тошнотворный, будто тебе брызнули на язык парой капель горячей крови... Fuck!
Не думать о том, что завтра быть может навсегда потеряет свою актуальность? Алекс, да ты большой оптимист, и пифия из тебя явно не кудышняя...
Если бы и вправду было можно отключиться и почти сразу же, и проснуться кем-то другим, а не воскреснуть, как обычно из очередного кошмара обострившихся эмоций и нещадных видений... бл**ь... Завяжи мне глаза, забей слух плотным вакуумом, но это лишь усугубит или ускорит твое приближение.
Нет, я дышу так часто не из-за тяжести этих цепей на груди (и уже почти в груди, в легких). Их физическое давление ничто по сравнению с тобой! Это ты – моя цепь, самая реальная, неразрывная и единственная, чьих звеньев затягивающихся на моем горле я не боюсь. И я не хочу сегодня терять их ощущение... Терять тебя!.. Мое порывистое дыхание с гулким стуком сердца поглощают не эти кандалы, не это магнитное железо, а ТЫ!.. ТВОИ руки и пальчики... Я пробуду с тобой сегодня до конца, до самой последней секунды, последней точки обратного отчета!
Я еще не готов... Я не хочу с тобой расставаться... Мне страшно... Я еще никогда так не боялся потерять тебя снова... потерять или не дать тебе уйти...
Просто обними... Крепче! Разорви мои вены и артерии собой изнутри! Наполни их, затопи собой... Боже! Пожалуйста! Умоляю! Сделай это сегодня! Не дай дожить до утра! Не позволь им отобрать тебя у меня! Дай мне в последний раз надышаться тобой в полную грудь, захлебнуться твоим вкусом и запахом, слиться с твоей сладкой дрожью своей, с твоей живой, теплой, цельной и единственной сущностью – моим первозданным источником света и жизни... моей кровавой болью и черной смертью...
Ты же знала... ты всегда знала, что в нашу Вселенную нет внешнего входа! Не мы в ней, а она в нас, а значит, из этого нет выхода! Из тебя нет выхода! Из этого ада – НЕТ ВЫХОДА!!!
"Ты моя! Слышишь?! Ты моя... бл**ь! Я скорее сам тебя убью, чем позволю тебе опять от меня уйти САМОЙ!.."
Обними еще сильней! Крепче! До хруста и трещин в костях! Только не отпускай! Мне страшно! Я же свихнусь, если больше не смогу тебя чувствовать!
Ты прав... нельзя выйти оттуда, куда ты никогда и не заходил. Ведь все это время оно жило в тебе и было тобой ВСЕГДА!.. Но это не значит, что до него не возможно добраться извне...
Ты все еще чувствуешь ее? Все еще цепляешься за нее? За ее слабенькие дрожащие пальчики? Пытаешься ухватиться покрепче за ее распахнутые во всю ширь глаза, за ускользающий нежный взгляд?..
Хватит, Дэн, хватит! Пора просыпаться! Открой глаза... Разожми пальцы, отпусти и открой глаза! Не заставляй меня повторять дважды! Я буду считать только один раз... ТЫ ГОТОВ?..
Три... два... один...
...Хлопок... удар... тяжелый захлест ледяным шипящим окатом по лицу и верхней части торса...
Я начал просыпаться, когда почувствовал легкое скольжение по ногам и последующий обволакивающий холод по раскрытому телу. Но через пару секунд меня не то что выдернули резким беспощадным рывком из зыбучих волн сладко-болезненного забвения, меня буквально окунули головой в ледяную реальность. Я лишь успел дернуться, интуитивно выбрасывая вперед руки, раскрывая от шокового удивления глаза и глотая открытым ртом большой глоток воздуха, будто бы на самом деле всплыл из-под воды.
"Подъем, спящая красавица! Двух секунд бодрящего душа, думаю, тебе будет более, чем предостаточно!" - Алекс? Твою мать!
Забытая цепь рванула за руками ошейник. У меня зазвенело в ушах в унисон натянувшимся над головой железными звеньями. Я не успел сфокусировать взгляд на движущейся на меня картинке в лице Рейнольдза... Глазную сетчатку накрыли лопающиеся искры острой боли, чуть не свернувшей мне шею, впившейся в позвонки режущим ребром ошейника. Каким-то чудом, может интуитивно или почти на слепую, хватаюсь ладонями за цепь, натянутую в кольце на потолке и подтягиваясь к ней головой, как за единственной щадящей опорой.
