Чувствовала ли она его тоже? Слышала ли его приближение так же? Знала ли, что рано или поздно, это произойдет – он придет за ней, где бы она не была и куда бы не пыталась сбежать. Иначе и быть не могло! Это уже стало неотъемлемой частью их сущности, той неразрывной связью, которая лишь усиливается и затягивается в тугие узлы изо дня в день с ее обостряющимися страхами и его неоспоримой волью. Петля за петлей, еще глубже, еще плотнее и жестче, до обжигающей рези, до саднящихся ожогов на коже, до нестерпимой кровоточащей боли!
Я рядом, милая, я пришел за тобой. Ты знала это, ты это чувствовала и ты этого ждала... и не смей меня обманывать, утверждая, что ты... не хотела этого! Мне ведь ничего не стоит доказать тебе обратное!
...Кроме проложенной по земле проводки электрокабеля, по всему периметру ломаной линии самых темных переходов из пустых коридоров и обшарпанных помещений были выставлены или подвешены переносные фонари и светодиодные светильники. Профессиональный, можно сказать, дотошный подход к работе от высококвалифицированных специалистов, и всего лишь для обычной фотосъемки, пусть и от необычного фотографа.
Что ж, он мысленно ей аплодировал с самого утра. Четыре дня она оставалась почти без присмотра (по крайней мере с его личной стороны) и вместо отдыха с возможностью основательно обдумать и трезво оценить свое нынешнее положение ее какого-то хрена потянуло на мини-подвиги. Вначале консультация у адвоката, теперь эта неожиданная вспышка-порыв необъяснимого желания отработать три пропущенных рабочих дня. Скорей всего, это что-то вроде побочной реакции, когда ожидание приближения неизбежного заставляет тебя действовать, толкая на наивные поиски невидимых лазеек. Попытка проскользнуть в знакомую спасительную щелочку, скрыться там, куда раньше никто не мог до тебя добраться? Закопаться с головой в любимой работе, а, главное, выбрать для этого самое подходящее место, заблаговременно себя убедив-успокоив, что он не станет тебя там искать?
Очередная попытка спрятаться? Или внушить себе, что это все беспочвенные страхи с необоснованной паникой? Желание показать-доказать (и в первую очередь только себе самой!), что ты все та же Алисия Людвидж – профессиональный fashion фотограф, которого не волнуют размеры заработной платы, и который будет работать задаром и буквально на износ, поскольку ничто и никто не сможет отобрать у тебя этого призвания – заниматься самым любимым делом всей твоей жизни. И пусть при этом тебе дышит в затылок твое нелицеприятное прошлое и пугающее будущее.
Надо сказать, он уже это оценил и почти по достоинству восхитился твоей целеустремленностью и несгибаемым упрямством. Хотя он и пальцем не пошевелил в эти дни, не предпринимая никаких ощутимых действий, чтобы окончательно продавить и запрессовать ее уже без того подрезанное его рукой сознание. Не звонил, не направлял посыльных, не выдвигал и не ставил условий касательно ее дальнейшего (и самого ближайшего) будущего. Не удивительно, что она почувствовала ложное облегчение... решив пройти несколько метров и проверить длину цепи на своем ошейнике. Предсказуемая реакция любого своевольного существа с внушённым СМИ чувством мнимой свободы и правом выбора. Сколько раз надо дернуться на этой самой цепи, прочувствовав на собственной шее ее прочность и силу, прежде чем окончательно понять и осознать, что она действительно настоящая, и с нее так просто не сбежишь, никуда, даже в свой иллюзорный свободный мир.
Ты забыла, Эллис, ад – не вокруг нас, а то что внутри... И он уже в тебе... Наша воскресшая Вселенная снова в тебе, и очень скоро ты приблизишься к ее эпицентру, это я тебе обещаю. Потому что я сам тебя туда погружу... собственными руками...
...Звучный гул голосов вначале прорвался сквозь плотный вакуум холодного воздуха и обшарпанных толстых стен, а затем, по мере приближения, стал наращивать свою акустическую вибрацию, звуковой объем и отличительный контраст сразу между несколькими тональностями. Тлеющая улыбка задела уголки его губ, когда он безошибочно определил знакомый голосовой отпечаток в этой беспорядочной какофонии слитых воедино аудио-композиций.
-...Может стоило затянуть дыру в стене зеленым экраном?
- Тогда бы у нас вообще ничего не осталось от естественного освещения. Оставьте мне хотя бы фон максимально приближенный к реальному, раз уж я не могу притащить сюда всю дирекцию "Глобал-Вижн"!..
Он вошел в огромный зал возможно бывшего конвейерного цеха в тот самый момент, когда Алисия Людвидж "спорила" с Эдвардом Харпером об улучшении места съемочной площадки за счет проверенных временем визуальных хитростей и компьютерной графики.
Часть когда-то абсолютно мертвого помещения и в самом деле основательно преобразилась благодаря вторжению в эту мрачную обитель монументального покоя, гробовой тишины и серых стен-камней захороненного прошлого – современных технологий из внешнего мира и не только из-за ярких осветительных приборов. Напротив огромной зияющей дыры во фронтальной тыловой стене цеха стоял большой длинный лакированный стол, какие обычно используют в дорогих офисных интерьерах для конференц-залов или залов совещаний. Несколько шикарных и весьма массивных кресел из резного дуба и темно-красной кожи ассиметричным рядом окружали как сам стол, так и занимали ведущие центральные точки художественных атрибутов в отдельных экспозициях. В одном из таких кресел, спиной ко второй неосвещенной части огромного помещения восседал молодой мужчина в деловом костюме тройке синих оттенков и пытался смотреть в объектив фотокамеры Алисии Людвидж взглядом заскучавшего аристократа. Остальные участники съемочной группы, включая директора фоторекламы "Глобал-Вижн" Эдварда Харпера и личную помощницу мисс Людвидж – Робин Поланик, можно сказать, крутились на подпевках-посылках у непримиримой звезды натурных фотосъемок по всему периметру облюбованного ею пятачка. Центральную часть обустроенной площадки замыкала диорама из раскладных стульев-кресел, таких же переносных столиков и даже парочки калориферов и электробатарей, включая обязательное наличие нескольких стоек-вешалок, завешанных мешками для одежды с фирменными лейблами по большей части мужских костюмов и дополнительной галантереей-аксессуарами.
- Робби, подтяни тот угол экрана, а то он попадает в кадр...
- Насколько?.. Так нормально или сильно много?.. Ох, твою...
Нежданный момент истины? Рабочий ажиотаж резко обрывается или замирает, стоит только одному из участников общей группы сделать что-то, что заденет внимание ведущей фигуры, а уже за ней, подобно эффекту домино, потянутся и все остальные.
Гиперактивная малышка Робби бросается сломя голову (идеальный условный рефлекс) выполнять просьбу своего босса, подбегает к черному полотну экрана-рефлектора и едва не спотыкается об его ножку, как только ее взгляд соскальзывает поверх плеча Алисии Людвидж и замирает на дальней фигуре Дэниэла Мэндэлла-младшего. Мало того, у нее срабатывает еще более неожиданный инстинкт – сдержанный порыв-движение, потянувший ее за ширму экрана и именно рефлекторно, с явным желанием спрятаться и как можно скорее. Единственное, что ей удается сделать в этот момент достаточно разумное и менее абсурдное так это быстро отвести взгляд в сторону.
