Может от того, что я не желала терять тебя, этой сильнейшей физической и психосоматической связи с тобой, я так и не смогла принять того факта, что это должно было рано или поздно закончиться, оборваться… прерваться и именно твоей рукой? Поэтому мне и захотелось, навечно остаться в эпицентре твоей черной дыры, в глубине твоих бездонных глаз, накрывших мои своим заволакивающим черным взглядом подобно вязкой топи смертельного омута в тот самый момент?.. Да. Когда я поняла и прочувствовала, впитала всеми микронами своего воспаленного влагалища эту выжигающую, сладкую и даже болезненную волну, заполнившую меня с каждым твоим забивающим ударом… последним из твоих сильнейших ударов. Это был тот самый предел, те самые микросекунды, когда ты переполнил меня до краев, затопил всю мою пустоту буквально и физически, вливаясь в ее глубины мощными тягучими струями своего эякуляционного семени. Я кончила одновременно с тобой и возможно сильнее, чем за все предыдущие разы до этого, буквально поглощая всеми своими нервами и пульсирующими в голове нейронами каждую судорогу головки и всего твоего члена, перенимая и проецируя каждый выброс спермы на свое ответное сокращение вагины, считывая последующий надрывный удар твоего сердца волокнами и свежими рубцами своего.
И я не кричала, нет… хотя и была на грани обморока, а возможно частично и сорвалась в его глухие и бесплотные глубины… хотя тоже нет. Я сорвалась именно в твои глаза, нависшие снова в эти мгновения надо мной… сорвалась в твою кроваво-огненную вселенную, наполненную багряными сполохами и золотой пылью миллиардов звездных систем и галактик, и это был самый бешеный полет в моей жизни, самый смертельный и невозможный по прошествии стольких лет. В твоих руках, в твоих глазах… в твоей сущности, окутавшей и слившейся с моей тугими сетями тончайшей и самой неразрывной паутины. Если бы я и желала по-настоящему умереть и чтобы сразу, то только в этот самый момент, только с тобой. В нашей воскресшей вселенной и ТОЛЬКО В ТЕБЕ.
* * *
Почему ты мне не позволил это сделать, почему не оставил там? Почему сразу не убил, когда я была готова к этому и хотела принять ее только из твоих рук. Зачем вырвал обратно в эту гребаную реальность… в твою безжалостную и жесткую действительность, где ты уже давным-давно определил для меня мое место — у твоих ног… в самом конце коридора, самого безлюдного и пустынного уголка в твоем черно-красном Зазеркалье. И почему я не сопротивлялась?
Ах, да… у меня уже не было никаких сил, даже на то, чтобы посмотреть на обещанные тобою твои коллекционные арбалеты. У меня вообще больше ничего не было и не оставалось: ни единой капли от рационального и аналитического мышления как от Эллис Льюис, так и от Алисии Людвидж… ни чувств, ни эмоций, ни мыслей, ни желаний… абсолютно ничего. Ты забрал все это у меня, всего лишь одним спокойным четким действием уверенных и знающих ладоней… как забрал свою новую собственность, твою персональную игрушку по имени Эллис из ее жизни, из внешнего мира ленивым движением сильных пальцев. Накрыл, вырвал, заковал в клетку своих рук, прокаченных несокрушимой энергией сытого удовлетворенного зверя, хищника, садиста, палача.
Ты этого хотел, да? Напиться моей крови, насытиться моей болью и сбросить, все, что от меня осталось в черные воды своей бездонной тьмы? Или я опять ошиблась?
Это была только первая доза, всего лишь пара литров моей еще чистой и живой крови… и скоро ты наполнишь мои вены совсем иным содержанием и будешь наполнять их снова и снова после их очередного опустошения. И каждого последующего раза для тебя будет мало. Теперь ты будешь пить меня вплоть до остановки сердца, до первых десяти секунд моей клинической смерти, и даже тогда ты будешь насильно себя останавливать и только из-за того, что тебе нужно будет успеть меня реанимировать, воскресить, чтобы вернуть свою любимую игрушку в прежнее рабочее состояние…
Да, я была нужна тебе вся, без остатка, без возможности сбежать и спрятаться, и у тебя это получилось. Я пришла к тебе сама. Добровольно. Потому что действительно этого хотела, пусть ты и просчитал, продумал и предугадал все мои ответные шаги, вложив в них СВОИ желания, наполнив мои мысли и сущность угодными ТЕБЕ чувствами и импульсами. И кто знает, может как раз этого я и хотела… чтобы ТЫ отнял у меня право решать и выбирать, потому что я устала… Устала столько лет бегать от себя самой (НЕ ОТ ТЕБЯ), от своих чувств, от Эллис Льюис, которая все эти годы только и делала, что притворялась что жила, как живут смертельно больные, инфицированные твоей кровью твои жертвы.
Да, я пришла сама, шагнула в твою тьму, в твой Чудесный Черный Сад, в твой кровавый Эдем и сама опустилась перед тобой на колени, приняв твое неоспоримое право, как своего черного мстителя и палача… протянула к тебе в своих ладонях ошейник с цепью поводка. Я выбрала тебя… я согласилась на все это САМА. Разве после этого ты не должен смягчить хотя бы часть своего окаменевшего сердца?..
…Длинный темный коридор-галерея со скользкими глянцевыми стенами и черной плиткой бесконечного портала в… пустоту твоей бездны. Даже не блекнет точка света в конце тоннеля… Ты несешь меня в своих руках абсолютно голую, беспомощную, вырванную из реальности и моей собственной жизни, лишенную всех возможных сил, как физических, так и моральных, выпотрошенную до основания, пустую оболочку, ту, которая еще несколько часов назад гордо называла себя Эллис Льюис… Несешь по этому жуткому гребаному коридору… и даже не смотришь на меня… Твое лицо — холодная бесчувственная маска из тонкого невидимого слоя тугоплавкой стали… Ты получил, что хотел… Получил МЕНЯ и МОЮ БОЛЬ…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Желанное мгновение, как и обостренное чувство блаженной эйфории невозможно остановить, запечатлеть, замкнуть циклическим током смертельного галлюциногена в собственной крови, сделать его частью своего психосоматического состояния постоянным. Поэтому тебя и тянет повторять его воздействие снова и снова, а если еще и удается повысить его мощность в несколько раз, то ты просто обречен стать его пожизненным заложником, превращаясь в самого банального зависимого наркомана.
Я знаю, моя девочка, как тебе сейчас должно быть тяжело воспринимать все это, искать не те ответы на вопросы, которые ты так боишься себе задавать. Не стоит. В этом нет никакого смысла. Ты прекрасно понимаешь, что происходит и без моих наводящих подсказок, ведь оно всегда было твоей частью. Все эти годы оно было тобой. Ты даже боишься произнести вслух хотя бы один из них. Интуиция и врожденное понимание происходящего сильнее всех защитных блоков шокированного рассудка. Тело подчиняется внутренним и рефлекторным импульсам сильнее любой сверх здравомыслящей мысли. И самое нелепое во всем этом, то что ты сама этого хочешь, не смотря на то, что якобы отчаянно сопротивляешься. Кому, Эллис, мне или себе?
Ты всегда этого хотела. Хотела МЕНЯ. Ты жила и дышала этим осознанием все эти гребаные годы, задыхаясь в собственных желаниях, как в испарениях биологических нейропаралитков, постепенно наполняющих твои легкие и кровь своим неизлечимым вирусом изо дня в день, из года в год… Кому и что ты пыталась доказать своим постыдным побегом? И тем более сейчас. Когда не в состоянии удержать все это в себе, раскрываясь и неосознанно толкаясь на меня, подчиняясь порывам своего тела и распустившимся во всей своей красе эмоциям и желаниям. И это не просто прошитые и прописанные в твоей ДНК чувства или врожденные рефлексы, это часть тебя — стопроцентное осмысление и принятие того факта, что ты часть меня.
