Не забывай, Эллис, теперь только я решаю и я отмеряю силу твоей физической и эмоциональной боли, и насколько она будет сладкой или разрывающей твою сущность на части. Хотя, откровенно говоря, не могу сейчас утверждать, чего хочу больше: чтобы ты беспрекословно и быстро вжилась в свою новую роль или все-таки немного посопротивлялась, дабы мне не пришлось придумывать причины твоих будущих наказаний.
Я понимаю, сейчас ты напугана, придавлена и дезориентирована. Многие люди, попадая в стрессовые ситуации, угрожающие их жизни, теряют способность соображать и действовать, тем более подавляющее большинство понятия не имеет, как выживать за пределами зоны личного комфорта. Но в том-то и дело. Сейчас тебя окружают стены и вещи более высокого комфортабельного достатка, чем те, с которыми ты привыкла жить до сего дня. Голодом тебя никто морить не собирается, мучать и пытать тоже, как и держать в грязном теле, любой медицинский уход и медикаментозная профилактика тебе обеспечены в любое время дня и ночи. Так что, заранее паниковать и рвать на себе волосы с ошейником лучше не стоит, у тебя для этого нет не единой веской причины.
И я обещаю, моя девочка. Со временем ты не только привыкнешь к своему нынешнему статусу. Все твои беспричинные страхи с треволнениями в конечном счете осядут и улягутся, ты придешь в себя, успокоишься… войдешь во вкус. Три дня максимум. Ты и сама не заметишь, как твой организм переключится на аварийный режим и заставит твое сердечко работать в здоровом размеренном темпе.
А сейчас, да и увы. Мне придется дать тебе сильнодействующее лекарство и целый день для твоего отдыха.
Я и сам этого хочу не меньше, как и метить тело моей девочки физическими следами моего обладания, держать все 24 часа в сутки 7 дней в неделю свои пальцы на твоем пульсе: следить за ним, контролировать и управлять его силой и частотой. Чтобы не случилось, как бы ты не отреагировала в той или иной ситуации, я всегда буду рядом, я постоянно буду следить за всем, что с тобою происходит и произойдет, поскольку отныне, с этой самой секунды твоя жизнь полностью, вся до самой последней капли находится только в моих руках — принадлежит мне одному.
И рано или поздно, но ты это поймешь и осознаешь — ты моя. ВСЯ. Без остатка и права на сопротивление или откат до первоначальной версии. И ты хочешь этого, будешь хотеть этого до истеричных срывов, до дикого остервенения, до шокирующего осмысления реакции собственного тела на происходящее, на власть моих рук и желаний, от которых будет зависеть твое будущее и все, что ты чувствуешь… все, чем ты будешь отныне дышать, жить и существовать.
То, что находится за стенами этой квартиры — второстепенно и лишено какой-либо значимости. Тебе придется забыть о многом и многих. Только здесь, в этих комнатах, под моими руками и под моим ошейником и есть средоточие твоего истинного бытия, смысла твоего существования, эпицентра всей твоей жизни.
Скоро, моя девочка… очень-очень скоро…
* * *
Его личные комнаты со спальней и кабинетом находились не так уж и далеко от твоих, как раз рядом с круглой гостиной, той самой ванной и гардеробной, в которых ты его вчера вечером "застала" в первые минуты своего прихода в эту квартиру. Хотя на вряд ли ты успела заметить дверь за одной из многочисленных секций гардеробной, ведущую в смежную комнату его опочивальни. И определенно, тебе понадобится не один день, чтобы научиться ориентироваться во всех переходах, поворотах-коридорах и дверях всей квартиры, даже для того, чтобы элементарно найти отсюда выход. Вот только едва ли он позволит тебе в ближайшее время просто выходить из твоей спальни без его лично на то ведома и присмотра.
Единственное, что было самым обидным из вчерашней встречи и последующей сессии, что все уж как-то быстро закончилось. Конечно, он прекрасно все понимал — ты еще не готова для более серьезных и продолжительных Практик. Пройдет не один день и не одна неделя, прежде, чем он опробует и продемонстрирует на твоем теле хотя бы одну десятую часть из существующих Тематических приемов физического и психического воздействия боли на твою пси-сексуальную сущность. А переплетать подобные вещи с непреодолимой зависимостью и прошиваемыми под твою кожу определенными пристрастиями и одержимыми желаниями — будет равноценно сотворению целой симфонии нового Абсолюта, воскрешению и воссозданию более усовершенствованной модели вашей возрожденной вселенной. В этом и заключалась истина вашего воссоединения. Все только-только начиналось.
Впервые уложить тебя на твою новую кровать, в твоей новой спальне после вашей первой настоящей и полностью завершенной сессии. Вобрать, впитать, пропустить через сенсорные рецепторы собственной кожи и контролируемые эмоции все, что ты испытывала, издавала, чувствовала, мысленно молила, хотела… Понимать, что все это он делал с тобой своими руками, вливал/прописывал в твое гиперчувствительное тело большую часть желаний и ощущений своей направляющей волей, вел по острым граням упоительной боли своими пальцами.
И да, ему приходилось вкладывать не меньше усилий, чтобы при этом контролировать самого себя… внутреннего ненасытного зверя, под вздутыми мышцами которого, тогда казалось немощно заскрипели и растянулись все звенья фиксирующих его цепей. Словно каждый твой стон/всхлип, сладкая телесная дрожь, блаженная судорога и откровенная истома впитывались его нейронами подобно запредельным дозам допинга-стероидов. Наконец-то, впервые, за столько времени остаться вдвоем, в отрезанном от внешней реальности особом измерении вашей совершенной вселенной красной боли и черной любви.
Кто-то не верит, что сильнее любви и ее животворящего света ничего не существует и не способно давать человеку жажды жить, идти вперед и наслаждаться плодами своих побед? Хорошо, тогда покажи мне хоть одну любовь, которая для кого-то закончилась идеальным хэппи-эндом во всех жизненных аспектах, кому бы она не принесла ни боли, ни страданий, ни убивающих разочарований.
Ты изначально совершила этот выбор за вас двоих, разве что ему пришлось потратить немалую часть своей никчемной жизни, чтобы понять это до конца. Осознать, принять и… использовать по-своему. И, да. Он не просто этого жаждет и тем более сейчас, после всего, через что он прошел вчера с тобой в этой квартире. Он хочет большего. Вкусив желанный плод, распробовав этот эксклюзивный наркотик, испытав его силу и запредельные возможности, он хочет нереального. Хочет тебя ВСЮ. До твоего самого последнего вздоха.
Держать пальцы на твоем пульсе, вбирать сердечный ритм кожей своей ладони буквально прямо на твоем сердце, чувствовать, как изменяется его скорость, сила толчков, как затихает твое дыхание. Наблюдать, как ты засыпаешь, ускользая сознанием из реальности в недосягаемые параллели твоих снов, но только не из его ментальных сетей и не из сверх прочной клетки его физических прикосновений.
Он и сам потерял тогда счет времени, да в принципе на тот момент оно уже не имело никакого значения. Он никуда не торопился, ничто из внешнего мира его теперь не могло отвлечь. Казалось, когда ты заснула, остановилось абсолютно все: реальность, секунды, движения внешнего космоса, все, кроме вашей бессмертной вселенной. Она оживала, набираясь сил, распуская свои багряные туманности с жемчужной россыпью бесчисленных галактик в глубинах вашего совершенного мироздания с каждым твоим размеренным вздохом, с очередным ударом твоей пульсирующей на белоснежной шейке венозной жилки. Держать тебя в своих ладонях… твою жизнь… ваши слитые воедино сердца.
