А психология в Практике так это вообще отдельная тема. Если ты не видишь человека в прямом смысле насквозь, не чувствуешь его реакцию практически собственной кожей и нервными окончаниями, его поведение с возможными последующими рефлексами на твои манипуляции — можешь даже не пробовать, это определенно не твое и никогда твоим не станет. Правильно подобранные слова, голосовой контакт и идеально сформулированные фразы — все является неотъемлемой и ведущей составляющей любой тематической сессии. Ведь ты можешь ударить человека словом куда сильней и действенней чем той же "кошкой", или успокоить-приласкать в нужный для этого момент. Это не просто игра, это действительно целое искусство и чтобы всем этим обладать, уметь пользоваться (и именно по назначению, а не в выгоду себе и во вред другим), надо быть настоящим гением. В этом плане Александр Рейнольдз являлся стопроцентным Практиком, Мастером, у которого захотели бы поучиться многие желающие новички.
Спросите, почему я, зная все эти тонкости и, по словам того же Алекса, имея к Теме врожденное предрасположение оставался столько времени ее непреклонным скептиком? Все очень просто. У меня никогда не лежала к этому душа, не тянуло и НИКОГДА не возбуждало моего воображения. Если ты умеешь хорошо кататься на велосипеде, но не делаешь этого годами, потому что тебе попросту не хочется и не интересно, никому даже в голову не придет долбить тебе мозг о твоем призвании в большом спорте на велотреках.
Тогда как же я докатился до такого, что теперь стою на коленях в унизительной позе покорности перед темным Мастером Лексом, в ошейнике, наручах и цепях в его сумрачной Зале Пыток, смотрю в пол, будто на самом деле боюсь поднять на лучшего друга глаза, и позволяю ДОБРОВОЛЬНО себя унижать? А кто сказал, что я собирался заниматься данной Практикой весь остаток своей жизни? Может это был мой заключительный выход, как раз тот самый толчок, который должен был выкинуть меня на поверхность реальной жизни и навеки вечные закрыть доступ (как и желания в целом) к Теме и всем ее отвратным темным "подвалам"?
— …Ты всегда ее в себе чувствовал, на протяжении всех встреч с Эллис? — бл**ь, и что это за нах сессия, где я теперь беспрекословно обязан отвечать на все вопросы Алекса (увы, сейчас я даже не имею права попросить его сменить тему разговора, не то чтобы взглянуть без разрешения в глаза), как тот пациент на приеме у психотерапевта, с той только разницей, что я не смогу отказаться, желая остановить сеанс по личной просьбе. Ей богу, лучше бы он исполосовал мне спину одним из своих эксклюзивных кнутов до мяса и костей, чем выедал мой мозг "китайскими палочками", копаясь там, куда бы я никогда не пустил и самого профессионального дипломированного психиатра.
— Поэтому ты с ней никогда не разговаривал о себе, не говорил, кто ты и что на самом деле делал в Эшвилле? Боялся ее ответной реакции, то, как она отреагирует на тебя "настоящего", увидит твою картинку в целом и на всем фоне твоей реальной жизни — твоего прошлого и настоящего? Чего именно ты боялся? Что она останется, потому что узнает, какой ты богатенький наследник или что сразу же развернется и уйдет? Хотя можешь не отвечать… — я скорее чувствую, как мне сцарапывает поверхность глазной сетчатки с ответной отдачей по затылку, шейным позвонкам и всему стволу позвоночника едва уловимые движения Алекса, чем вижу, как он отрицательно качает головой (может даже поджимает губы). — Думаю, если бы ты видел вероятность ее купить, то сделал бы это сразу же и не задумываясь. В этом тоже есть свое особое извращенное удовольствие и это куда проще, снимает с тебя часть ответственности. С купленной вещью можно делать все, что взбредет в голову, иногда даже не задумываясь о последствиях, в том числе и выдвигать со спокойной душой ряд требований с неукоснительными правилами и условиями.
Меня непреодолимо тянет закрыть глаза, хотя бы на несколько минут. Но, боюсь, я так долго не простою, могу не заметить, как завалюсь на пол. Слишком сильные приступы слабости с подкожной дрожью, которую скоро будет еще сложнее скрывать, чем удерживать в себе сжатием всех мышц и нервов до запредельного натяжения.
Кажется, что начинает даже слегка подташнивать и хрен пойми от чего, от желания убиться намертво и сразу же об этот вощеный паркет из-за слов Алекса, или что я ощущаю это гребаное расслоение сознания со вспышкой противоестественной реакции и чувств.
Признаваться самому себе в правоте и такой банальной истине, озвученной вслух лучшим другом? Не удивительно, что оно усиливало чувство вины во сто крат и одновременно пьянило (и именно до горькой рвоты) от упоительных картинок несостоявшейся реальности. Она была во мне слишком сильна, и особенно в моменты моей раскрытой уязвимости.
— Да, для тебя этот вариант был бы куда приемлемей в любой ситуации и не важно при каком раскладе и при каких личностных на то взглядах, из благородных побуждений или наоборот — откровенно корыстных. Но в том-то и проблема, Дэн, ты впервые оказался лицом к лицу с непреодолимой дилеммой, впервые испытал острую нужду и потребность в ком-то определенном. Ты привязался и испугался, по настоящему, потому что это стало для тебя самым ценным и единственным, что давало шанс выбраться из той западни, в которой ты прожил всю свою сознательную жизнь. Поэтому и такое сильное чувство вины. Ты не испытывал его перед другими, потому что все они были для тебя ничем, обычным материалом для достижения "легкой" разрядки. Но в этот раз ты понял, как мог выглядеть в глазах этой девочки на фоне всех своих нелицеприятных побед. Она младше тебя на целый десяток лет, такая наивная, принципиальная, доверчивая, самое чистое, светлое и нежное, что тебе когда либо доводилось держать в своих запятнанных чужой кровью руках… — (я не смог удержаться, порывистый выдох-всхлип резанул легкие и глотку болезненным спазмом; и кажется несколько капель обжигающей соли скатились по щекам быстрыми змейками) — Какими глазами она на тебя посмотрит, когда узнает кто ты? Сможет ли простить тебя за то, за что ты никогда не просил прощения у всех своих жертв? Сумеет ли принять таким, какой ты есть?.. Почему ты не остановил ее тогда у такси? Что тебе помешало? Страх или уверенность, что она вернется сама, и вы все обсудите потом? Или все-таки острое чувство вины, за то что столько дней не говорил ей о себе всей правды?.. Дэн.
Я даже вздрогнул/дернулся всем телом от короткого "выстрела" Алекса, рванувшего по моим барабанным перепонкам и натянутым нервам острейшим залпом непредвиденного удара.
— Я… не помню… — не могу отвечать, глотку заложило царапающими камнями судорожных спазмов, попыток перекрыть доступ "кислорода" к подступающей боли, к желанию захрипеть или застонать в полный голос. Это не честно. Я не был готов к такой мозготряске. Не сейчас, не в таком состоянии. Я же не продержусь и десяти минут.
И я на самом деле не помню. А вернее не хочу вспоминать об этом кошмаре здесь, сейчас, перед Алексом в этом жалком подобии размазанного по паркету полного ничтожества.
— Хорошо. Ты ведь все равно за ней потом побежал в общежитие, разве что там все и закончилось. Черта, которую ты и по сей день боишься переступить, будто на той стороне тебя ожидают самые страшные муки ада. Почему, Дэн? Зачем ты поддерживаешь ее в свершенном ею поступке? Ты полностью и безоговорочно воспринял ее уход на свой счет, обвиняя в этом только себя одного? Она не заслуживает такого дегенерата, алкоголика, насильника и по совместительству изощренного пси-садиста? Поэтому ты прожил все эти годы опускаясь все ниже и ниже своего человеческого подобия, чтобы убедить себя в том, что она была права, и ты действительно не стоишь даже ее взгляда в свою сторону? Поэтому ты не сделал ничего со своей стороны, ни одной попытки, чтобы найти ее и поговорить… просто обо всем поговорить, как цивилизованные люди, а не срываться в очередной запой и в свадебную авантюру с Реджиной Спаркс (кстати, так удобно и к месту переложив часть своей вины на Реджи). Во всем виноват только ты один и ТОЛЬКО ТЫ?
