— Их светлости верят и надеются, — прикрыла глаза Ольга, явно ко мне обращаясь.
— И несмотря на нашу общую веру, еще раз попрошу вас приложить все силы к тому, чтобы ваш разговор с графом Бергером не вышел в пределы общественного пространства, за стены Академии. Все же о нахождении графа в Москве известно многим официальным лицам, и его… громкие неприятности, так скажем, могут быть использованы как козырь в политической и иной борьбе.
— Бергер в Москве не тайно?
— О его нахождении в Москве мало кто знает. Но он здесь отнюдь не тайно. Епископ граф Бергер вот уже как девятый день, официально, возглавляет Новую Инквизицию.
Ух ты. Вот это поворот.
…и если ваша встреча произойдет достаточно громко, то и эхо от нее будет довольно обширным. Имейте это ввиду, настоятельно прошу.
— Понял, принял. Не сомневайтесь.
— Тем не менее, Артур Сергеевич, я как понимаете волнуюсь. И хочу чтобы вы были в курсе: едва я выйду из кабинета, я приведу в состояние повышенной боеготовности находящиеся в Москве части силового блока моего ведомства, а также позвоню военному коменданту и начальнику гарнизона Москвы со вполне однозначно интерпретируемым намеком. На всякий случай, уж не принимайте как оскорбление, очень прошу.
— Понимаю, — поджав губы, кивнул я.
С одной стороны, слышать подобное было действительно не очень приятно — я ведь всего-то хочу поговорить с Бергером, зачем сразу войска по тревоге поднимать. С другой стороны, наоборот, я даже немного порадовался: меня, удивительно, наконец начали принимать всерьез.
Глава ФСБ на несколько мгновений прикрыл глаза. Мысленно высказав, предполагаю, слова благодарности Богу и Провидению за такого гостя как я, Александр Васильевич открыл глаза и со щелчком положил на столешницу таблетку проектора. Которая моментально активировалась, и я увидел подробный трехмерный план здания Тайной Академии.
— Артур Сергеевич, вы собираетесь прийти на встречу с графом Бергером, зайдя в здание Академии через Изнанку мира, по темной его стороне?
— Да.
Вот даже не удивился тому, что Александр Васильевич знает о моей способности ходить через Изнанку мира отражения.
— Тогда это упрощает дело и решает вопрос преодоления охраны. Покои графа располагаются вот здесь, — показал на комнаты апартаментов верхнего этажа Александр Васильевич. — Вот здесь, в подвале, лаборатория, в которой он последние дни проводит большую часть времени. Но судя по доступным мне показаниям систем наблюдения, граф недавно вернулся в собственные покои, где сейчас и находится.
— Понял.
— Также, к вашему сведению, в Тайной Академии сейчас расквартирован одаренный силовой блок Инквизиции — те из них, кто смог во время Салемской резни сбежать из САСШ. Здесь, и здесь, — показал на плане Александр Васильевич. — Кроме того, в Академии и соседних здания квартирует также небезызвестный вам отряд Коловрат, ранее лично подчиняющийся цесаревичу.
— Кому они подчиняются теперь?
— Именно этот вопрос сейчас решается на Госсовете. И именно поэтому я сегодня, как лицо крайне предвзятое, отсутствую на заседании.
— Предвзятое?
— Да, я изначально был категорически против как создания отряда «Коловрат» под эгидой моей службы, так и идеи консолидировать Новую Инквизицию на территории России. Тем более консолидировать под эгидой моей службы.
Ух ты, а вот это всем поворотам поворот. Русская православная церковь под началом обер-прокурора здесь уже есть, теперь получается будет и Святая Инквизиция под началом… хм, нового директора ФСБ? Не просто же так Александр Васильевич голову на плаху кладет, действуя в пику царю и президенту, это же тайной не останется. Или все же у Ольги слишком высокая уже позиция, и с ней ссориться будет дороже?
Да, давно я в России не был, давно со знающими людьми не говорил, плохо ориентируюсь совсем. Хотя и я раньше не сказать что хорошо ориентировался…
— К отряду Коловрат и Инквизиции именно вы, получается, не имеете никакого отношения? — спросил я директора.
— Даже более того. Отряд Коловрат, как и все опричники, напрямую подчинялись цесаревичу. А Тайная Академия Темных Искусств — великому князю Николаю Константиновичу. Я даже внутри здания не был, чтоб вы знали. Выведение же этих организаций под эгиду ФСБ есть элемент структурного взаимодействия, а если конкретно — метод увода их заинтересованными лицами от лишнего контроля имперских чиновничьих ведомств. Теперь же, ввиду скоропостижной кончины обоих заинтересованных лиц места вакантны. Но меня по-прежнему к ним никто на пушечный выстрел не подпустит.
— Почему?
— Путь Происхождения. Слышали о таком, Артур Сергеевич?
— Что-то припоминаю, — неопределенно покивал я, поджав губы.
— Да я, собственно, тоже, лишь мельком где-то слышал, — усмехнулся Александр Васильевич. — Ваши светлости, — другим тоном вдруг произнес вдруг он и поднялся, кивнув Ольге и Анастасии. — Не буду вас больше задерживать и спешу откланяться. Время — ценный ресурс, не смею расходовать его зря.
Что-то он до этого не сильно торопился. Видимо, разговор не совсем в ту сторону пошел, вот и решил ретироваться.
Выйдя из-за стола, Александр Васильевич прошел к выходу. Только я подумал о том, что со мной он почему-то не попрощался, как Александр Васильевич уже от самой двери обернулся.
— Удачи вам, Артур Сергеевич, — произнес он напоследок перед тем, как покинуть допросную комнату. — Удачи всем нам.
В тот момент, когда дверь за ним закрылась, Анастасия отлипла от стены, где до этого стояла совершенно не привлекая внимания и прошла к столу. Отодвинув стул, на котором только что сидел директор, она оперлась на столешницу кулаками. После выжидательно посмотрела сначала на меня, после на Ольгу. Судя по виду и настрою, и заинтересованности, она сама сюда — в Москву в смысле, прибыла совсем недавно. И не очень понимает в деталях, что именно происходит.
— И каков наш план? — обернулся я к Ольге.
В том, что у нее есть подготовленный план, я ничуть не сомневался. Они с Николаевым на одной волне — в критическое планирование не умеют, и им обоим приходится заранее все досконально просчитывать. Так что пока мы в компании Валеры, Барятинского, Сузуки и Йохена перемещались в сторону Москвы с шумом, гамом, шутками и прибаутками, уверен — Ольга наверняка уже придумала и как мне в ТАТИ пробраться, и как Елизавету о необходимости ее помощи с Бергером оповестить.
В ответ на мой вопрос Ольга взглядом показала на план Тайной Академии.
— Ты пойдешь по темной стороне?
— Планировал да. Только… вопрос, важный. А мы вообще сейчас где?
— На Лубянской площади.
— На Лубянке? — крайне удивился я неприятному открытию.
То, что меня привезли прямо на Лубянку, меняет дело. Я не идиот, чтобы здесь перемещаться в темный мир отражения, это сразу как в водоворот мазута прыгнуть. И мне здесь идти через темный мир — это самоубийство… так, отставить. Этот мир другой, и вряд ли здесь в этом самом месте возможна концентрация эманации смертей, какая существует у меня дома в старом мире.
