Он немного приподнялся на локтях и, распахнув глаза, нахмурился. Почему это случилось? Что предшествовало тому, что он оказался здесь? Так, еще раз. Он шел по улице, прогулочным, неспешным шагом, смотрел по сторонам, любовался красотами природы… Себастьян опять зажмурился, стараясь максимально подробно воспроизвести в памяти тот момент. Так, он обратил внимание на недавно выкрашенный в другой цвет дом, улыбнулся проходящей мимо симпатичной девушке, поднял белое птичье перо… и оказался там, в этой ужасной пещере, где его едва не прикончили средневековые воины в доспехах. А дальше… Дальше все завертелось сплошной каруселью — король, единорог, путешествие верхом, тиграл, дракон, королевские воспитанники, неожиданные подозрения и этот Мервин! Может, это и в самом деле он во всем виноват?
Парень опять лег на кровать и, открыв глаза, принялся бездумно созерцать потолок. Нет, вряд ли этот человек со странным именем имел какое-то отношение к его появлению здесь. Он был удивлен не меньше прочих, он… С другой стороны, именно он требовал от короля убить неизвестного юношу, дабы избежать каких-то смутных неприятностей.
Нет, а вдруг все гораздо прозаичнее и во всем виновато чертово перо, которое он поднял? Он же и поднял-то его потому, что по приметам белые птичьи перья обладают магической силой, приносят своему обладателю счастье и удачу! Себастьян торопливо зашарил по своей одежде, пытаясь сообразить, куда же он сунул перо. Или оно выпало у него из руки, когда он вдруг очутился в пещере? Или он все-таки успел убрать его куда-нибудь и… Ощутив пальцами что-то мягкое и немного пушистое, юноша поспешно сел. Перо он успел убрать в нагрудный карман рубашки, где оно каким-то чудом сохранилось, и теперь вновь оказалось у него в руках. Он повертел его из стороны в сторону, внимательно изучая. Перо, как перо. Ничего необычного, несколько ворсинок сломаны, еще некоторые примяты. Таких перьев на улицах каждый день можно штук по сто найти. Вряд ли из-за него могло произойти то, что произошло…
Себастьян вздохнул и, сунув перо на место, с новой неприязнью воззрился на камзол. Итак, возвращаясь к напечатанному — ему нужно переодеться, чтобы не смущать взгляд короля и королевских воспитанников неподходящим костюмом. И, конечно, кроссовки придется заменить на туфли, но это же самоубийство! Нога и так болит, не взирая на тугую повязку, а тут еще и ходить предстоит в неудобной обуви…
И, кстати, еще нужно найти помещение, где будет подан ужин. И узнать, когда состоится это великое событие, коль скоро Мервин, обиженный его подозрениями, теперь явно вознамерился держаться подальше. Оставалось только надеяться, что обещание, данное лорду Кинелу он и в самом деле исполнит в точности, и не бросит спасителя Даирнаса совсем уж на произвол судьбы. Кажется, он говорил, что при случае можно обращаться к слугам?
Парень сжал губы, сдерживая небольшой приступ недовольства, почти негодования. К слугам! Которые не знают его, которых не знает он, которые будут глупо хлопать глазами, слушая его наивные вопросы! Которых будет безмерно изумлять, что он, спаситель Даирнаса, ничего не знает толком об этом королевстве, не жил здесь и путается в простых для их сознания понятиях! Наверное, им странно будет слышать и вопрос о том, во сколько состоится ужин. Или о том, как вообще узнать время в стенах дворца… Хотя со временем пока проблем не будет. Молодой человек чуть отодвинул рукав рубашки и с чувством неимоверного облегчения воззрился на опоясывающие его запястье часы — последний оплот цивилизации, рука помощи, протянутая из нормального мира.
Была половина шестого вечера. Во всяком случае, во времени суток Себастьян мог бы абсолютно уверен — из дома он вышел не слишком рано, а дня с тех пор, как оказался здесь, еще не миновало. Правда, на мучающие его вопросы это ответа не предоставляло — королевские привычки были неизвестны спасителю Даирнаса, и времени, в какое Его Величество изволит отужинать, он не знал.
В любом случае, переодеться, наверное, не помешало бы.
Взгляд вновь метнулся к камзолу, и Себастьян скривился. Ну… ладно. Не переодеться, но хотя бы одеться. Наверное, можно притвориться, что камзол — это что-то вроде пальто и натянуть его поверх рубашки и джинсов. Остается надеяться, что такой его вид не слишком уж шокирует всю королевскую свиту, да и самого монарха. А то они все нервные какие-то…
Камзол пришелся в пору. Себастьян, кое-как натянув его, осторожно шагнул вперед и, бросив взгляд в большое зеркало, расположенное в одном из углов комнаты, остался доволен своим отражением. Джинсы и кроссовки на удивление неплохо сочетались со старинным нарядом и, коль скоро желания натягивать короткие кюлоты и чулки, оказавшиеся лежащими на кровати под ними, молодой человек не испытывал ни малейшего, стали идеальным выходом из положения.
Вопрос с одеждой в той или иной степени оказался решен, и парень, оглядевшись, задумчиво закусил губу. Теперь следовало решить другую проблему — необходимо было найти для начала какого-нибудь слугу, чтобы узнать, где располагается обеденная зала и понять, каким образом можно добраться до нее, активно прихрамывая на одну ногу. Ах, угораздило же его упасть с единорога! И ведь говорил себе — держись крепче, глупец, держись, а то свалишься с этой махины и переломаешь ноги, так ведь нет, не послушался же! И как самого себя воспитать?
Себастьян махнул рукой и, решительный, как никогда, кое-как захромал к выходу из отведенных ему покоев, прикидывая, где бы раздобыть факел. Наверное, придется выкрасть из крепления на стене какого-нибудь коридора, там их, кажется, было предостаточно…
Ожидания его не обманули. По стенам коридоров, любого и каждого из тех, по каким можно было пройтись во дворце короля Даирнаса, действительно имелось достаточное количество факелов и можно было смело предполагать, что пропажа одного из них не вызовет ни у кого подозрений. Впрочем, теперь уже и мысль украсть факел казалась откровенно глупой — в конечном итоге, на кой черт ему дополнительный свет, коль скоро коридоры итак прекрасно освещены?
Себастьян недовольно переступил с ноги на ногу и, не обнаружив у дверей своих покоев ни единого, даже самого завалящего слуги или, на худой конец, стража, поморщился. Значит, вот как король ценит его! Даже о безопасности дорогого гостя позаботиться не пожелал… Хотя, быть может, это Мервин в отместку за подозрения убрал охрану? Что ж, тогда подозревал он его, вне всякого сомнения, не зря.
Он вздохнул и безнадежно огляделся. Нет, а почему ему, бедному страдальцу, упавшему с королевского единорога, не предоставили хоть какой-то завалящий костыль? Может, так идти было бы сподручнее… Черт, вот же невезуха — и опереться не на что, и даже не спросишь, в какой стороне обедает Его Величество.
Ладно, чего уж тянуть… Себастьян осторожно шагнул вперед, поморщился от тянущей боли в поврежденной лодыжке, и вполне уверенно захромал дальше. Конечно, бродить в одиночку по лабиринту дворцовых тоннелей — удовольствие немного ниже среднего, но, когда иного выхода нет, приходится смириться.
По счастью, плиты пола дворцовых коридоров оказались достаточно гладкими, что немного примирило недовольного путника с действительностью. Он шел, иногда вздыхая, озираясь по сторонам в поисках слуг или, на худой конец, стражи, в самом крайнем случае — обеденной залы, но встречал лишь безмолвные стены, украшенные гобеленами и оружием; доспехи, замершие вдоль них; роскошные окна, выводящие во двор величественного строения, да двери, замкнутые на прочные засовы.
