Ноэль хладнокровно отвернулся к окну. Спина его окаменела.
— Будь добр, друг мой, — говорил король совершенно ровно и спокойно, не повышая голоса, и со стороны можно было бы подумать, что известие его абсолютно не взволновало, — Позови ко мне Мервина и лорда Кинела. А также предупреди любого из встреченных тобою слуг, что я желаю видеть начальника стражи здесь, пока не понадобилось держать оборону дворца. Предателя следует наказать, — в последних словах спасителю Даирнаса почудились звенящие нотки, и он насторожился, вглядываясь в монарха пристальнее.
Все такой же спокойный, уравновешенный… вот только костяшки сжатых в кулак пальцев немного побелели, да на шее неожиданно начала дергаться жилка.
Себастьян тяжело вздохнул. К Ноэлю он относился очень хорошо, видел в нем друга и искренне сопереживал ему в его заботах, но сейчас был вынужден расстроить, огорчить хорошего человека, и это ему было крайне неприятно.
Но, с другой стороны, — утешал он себя, уже отправляясь искать необходимых личностей, — лучше все-таки горькая правда, чем постоянная сладкая ложь.
…Так сложилось, что первым Себастьян позвал все-таки начальника стражи. Сам в лицо его он, конечно, не знал, где искать его, не мог даже предположить, но, по счастью, знал это первый встреченный им слуга. Услышав о королевском повелении, переданном не кем-нибудь, а самим спасителем Даирнаса, он вытянулся по струнке и, торопливо кивнув, со всех ног бросился разыскивать требуемую личность.
Следующим встреченным оказался, к абсолютной удаче парня, королевский советник. Этот, в отличие от слуги, сохраняя абсолютную самоуверенность, граничащую с надменностью, напротив, подбородок приподнял и, вежливо изогнув бровь, скептически хмыкнул. Видно было, что королевский указ он не полагает особенно справедливым, однако, спорить с ним все-таки не осмеливается.
— Хорошо, — коротко отреагировал он, перед тем, как покинуть королевского посланника.
Себастьян тихонько вздохнул себе под нос и отправился искать лорда Кинела. С этим дело обстояло значительно сложнее — следовало, сохраняя полнейшую невозмутимость, пригласить человека для того, чтобы его допросили, а может быть, даже и арестовали, и юноша, сознавая эту суровую необходимость, тем не менее, ощущал себя неуютно. На ум неожиданно пришли воспоминания о том, как лорд воспитывал его, подсказывая, что, как и когда следует есть за столом, как надо себя вести, учил его правилам этикета… Вроде бы ворчливый, а вроде бы и не злой, вроде подозрительный, а вроде и совершенно искренний… Как сказать ему, чтобы он направлялся к его королевскому величеству, дабы подвергнуться аресту?..
— Себастьян! — неожиданно раздавшийся за спиной голос того самого, разыскиваемого им человека, заставил парня вздрогнуть, неловко затормозить и, мысленно ойкнув от боли в не прошедшей до конца ноге, торопливо оглянуться.
Кинел приближался к нему быстрым шагом, взбудораженный, запыхавшийся, как никогда более искренний и не вызывающий никаких сомнений — судя по всему, он руководил обороной замка и занимался этим с полной самоотдачей.
— Ты видел короля? — лорд затормозил, с трудом переводя дыхание, — Я боюсь, он не слышал сигнал, он может не знать…
— Он в комнате мира, — Себастьян, ловя себя на том, что с каждым мгновением все сильнее и сильнее, все больше и больше вживается в дворцовую жизнь, слегка кивнул, — Он все слышал, сказал, что время пока терпит. Он… просил меня найти тебя. Позвать…
— Меня? — Кинел изумленно вскинул брови, — Во имя проклятого Ящера, зачем я ему сейчас понадобился? Надо готовить оборону, надо ставить людей на стены — дамнеты идут, как я могу тратить время на досужие разговоры?!
— Я только выполняю его просьбу! — спаситель Даирнаса торопливо замахал перед собой руками, — Кажется, он хочет поговорить о чем-то очень важном, о том, что… ну… тоже может оказать помощь.
Лорд тяжело вздохнул, ощутимо сдаваясь — упрямство дяди было ему известно и, если уж тот велел прийти, надлежало явиться, причем желательно незамедлительно.
— Ладно, я приду… — он недовольно переступил с ноги на ногу, — Отправляйся к нему, скажи, что я явлюсь, как только проверю главный пост защиты. Займет минут пять, не больше. Ступай.
— Напоминаю вашей милости, что я не слуга здесь, — Себастьян поморщился: поведение Кинела было ему безмерно неприятно, — К королю-то я пойду, и приказ его тебе передал, но только в порядке личного одолжения, так что не командуй!
— Ах, простите великодушно, господин спаситель! — лорд откровенно скривился: ему поведение собеседника приятным тоже не казалось, — Может, сам посты проверишь? Сейчас не время для пререканий, деревенщина, иди к королю! Возможно, рядом с ним ты проживешь чуть дольше, чем на передовой… — и, высказавшись, он недовольно мотнул головой, после чего обошел собеседника и, чеканя шаг, направился заниматься своими делами.
Парень только вздохнул, провожая его взглядом. Будет ли предатель вести себя до такой степени настырно, он не знал и по-прежнему терялся среди догадок и подозрений. Отомстить противному Кинелу, конечно, хотелось… но обвинение, которое он выдвигал против него, было излишне суровым.
Когда он вернулся в комнату мира, Мервин и начальник стражи были уже там, не хватало только лорда. Ноэль, в раздумье меряющий комнату шагами, заслышав приближение своего молодого друга, поднял голову и, мимолетно улыбнувшись, вежливо осведомился:
— Ты передал лорду Кинелу мою просьбу, друг Себастьян?
— Конечно, — спаситель Даирнаса слегка развел руки в стороны, — Он обещался подойти с минуты на минуту, сказал, что только проверит главный пост защиты.
— Вот как… — король помолчал, постукивая себя пальцем по губам, затем медленно перевел взгляд на начальника стражи, — Прошу вас впоследствии отследить результаты проверки лорда Кинела и доложить о них лично мне.
— Мой король… — Мервин, на правах королевского советника могущий позволить себе некоторые небольшие вольности, осторожно шагнул вперед, — Прошу прощения за назойливое любопытство, но вы пока не изволили объяснить нам, по какой причине…
— Скоро ты все поймешь, друг мой, — Ноэль грустно улыбнулся, — Я не могу начать говорить до появления лорда Кинела, увы, того требует ситуация.
Себастьян, тихонько вздохнув, постарался отойти куда-нибудь в угол. Он чувствовал себя настырным, наглым прищельцем, явившимся из ниоткуда, бесправным и бесцеремонным, влезшим в чужую страну, в чужой дом со своими порядками, да еще и обвиняющим хорошего человека. Ему было стыдно, и безмерно хотелось взять свои слова обратно… но в то же время, долг спасителя Даирнаса, долг защитника королевства не позволял ему сделать это. Нет, лучше иногда принять излишне строгие меры, но защитить государство и его людей, чем пустить все на самотек и позволить врагам это государство разрушить.
Распахнулись, громко хлопнув при этом, двустворчатые двери. В комнату, полную мира и уюта, решительной поступью вошел лорд Кинел — в высоких сапогах, в наглухо застегнутом черном мундире, безмерно воинственный и резкий.
