Старший его напарник, продолжая лучиться счастьем, не сводил взгляда со спасителя Даирнаса.
— Вы, должно быть, поражены, Ваша светлость, — говорил он мягко, ласково, взирая на юношу с почти отеческой любовью, — Вас похитили у господ, когда вы были еще младенцем, и это чудо, что я сумел узнать вас! Но как только вы увидите герцога и герцогиню, ваших отца и мать, вы сразу все поймете, я убежден. Я… не имею права говорить раньше срока о том, что доставит вам счастье, не должен любопытствовать…
— Я не против, — с некоторым трудом выдавил из себя Себастьян, — Я… как-то не совсем привык ко всему этому, не делаю различий…
— Потому что вырос в другом мире, — вполголоса подсказал Кинел и, кожей ощущая необходимость представиться, церемонно склонил голову в сторону стражника, — Лорд Кинел, к вашим услугам, лорд Даирнаса. Надеюсь, не окажусь отвергнут господами Вальдштерн.
— Их светлости почтут за честь принять вас у себя, Ваша милость, — стражник склонился в глубоком поклоне и, быстро оглянувшись на ворота, понизил голос, — До нас доходят слухи… Кажется, в Даирнасе не спокойно сейчас?
Кинел тонко улыбнулся. Обсуждать проблемы королевства с кем бы то ни было, тем более с чужим слугой, ему не хотелось.
— Нет таких проблем, с какими бы мы не могли справиться, — спокойно отозвался он, и хотел, было, добавить еще что-то… но тут вмешался Себастьян.
— А вы тоже феникс? — вопрос прозвучал как-то очень наивно, и стражник, по-видимому, такого не ждавший, растерянно заморгал, пытаясь придумать достойный ответ.
Впрочем, времени на раздумья у него уже не оставалось.
Из калитки вновь выскользнул давешний молодой стражник, а за ним, неся себя с большим достоинством, хотя и явственно торопясь, выступили высокие, красивые люди — мужчина и женщина, герцог и герцогиня Вальдштерн. Родители пришедшего к их порогу молодого человека.
Сомнения как-то сразу отпали.
Себастьян тяжело сглотнул и, не веря самому себе, глядя во все глаза на удивительно похожего на него мужчину, на женщину, в чьих чертах угадывал собственные, робко шагнул вперед.
— П… папа?.. — голос его дрогнул. Парень перевел взгляд на женщину и, чувствуя, как сладко сжимается сердце, пролепетал:
— Мама…
Женщина слабо вскрикнула и, бросившись вперед, без излишних церемоний сжала его в объятиях. Мужчина, взволнованный, потрясенный, торопливо приблизился и, коснувшись ладонью головы явственно растерянного сына, вгляделся в его лицо. На губах его медленно расцвела счастливая улыбка.
— Сынок, — говорил он твердо, уверенно, просто констатировал факт, подтверждал истину, и юноша вдруг почувствовал, как отлегло от сердца.
Он крепко обнял мать в ответ, уткнулся носом в ее волосы и, закрыв глаза, счастливо вздохнул.
Он был дома.
— Себастьян… — ласковый шепот герцогини заставил его вздрогнуть и, немного отстранившись, недоверчиво перевести взгляд с нее на отца. Тот по-прежнему улыбался.
— Откуда вы знаете?.. — парень недоуменно моргнул, ничего не понимая, — Мне… разве это имя мне дали не в Эрте?..
— Это имя дала тебе я, едва ты появился на свет, — женщина, совершенно счастливая, сжала руки сына, откровенно любуясь им, — Это имя принадлежало отцу моего отца, и я нарекла тебя им, мой мальчик.
Герцог, по-видимому, не склонный к долгим сантиментам, сдвинул брови.
— В Эрте? Разве эти годы ты провел не в Даирнасе?
Кинел, чувствующий кожей необходимость немного вмешаться, как-то заявить о себе и внести свою лепту в беседу, шагнул вперед.
— Разве воздух Даирнаса не губителен для фениксов, Ваша светлость? Насколько мне известно, Вагрант, похитив вашего сына и убедившись в этом, переправил его в Эрт, где климат ему подходил больше. Ах, прошу прощения, — он склонился в сторону четы Вальдштерн в глубоком поклоне, — Лорд Даирнаса, Кинел Дэвер. Больше известен в мирах, как лорд Кинел…
— Дамнет, — герцог помрачнел, окидывая молодого мужчину далеким от симпатии взглядом, — Я чую вас издалека, проклятые колдуны Даирнаса! Что ты делаешь здесь?
— Он мой друг! — Себастьян, аккуратно высвободив руки из пальцев матери, торопливо заслонил лорда собой, — Прошу вас, отец, не сердитесь! Без его помощи я бы не попал сюда, без него и Нейргана я бы вообще никогда не узнал, кто я такой!
— Нейрган?.. — герцогиня, взволнованно оглянувшись на мужа, прижала руки к груди, — Причем здесь Нейрган? Как ты связан с ним, Себастьян?? Бедный мой мальчик, через что же тебе пришлось пройти, чтобы вернуться домой! О, Армандт… — она шагнула к герцогу, хватая за руку его. Тот нахмурился.
— Подожди, Эя. Наш сын вернулся домой и, судя по всему, обрел за это время множество удивительных впечатлений. Не стоит говорить о них здесь, на улице… Прошу вас, пройдемте в замок. Ваша милость… — он немного склонил голову в сторону Кинела, — Следуйте за нами.
Герцогиня поспешно обняла сына за плечи, увлекая его в сторону калитки.
Себастьян мимолетно оглянулся на стоящего с непроницаемым лицом лорда, чью фамилию узнал лишь сейчас и был ей искренне поражен и, неловко, виновато пожав плечами, шагнул вместе с матерью к проходу. Кинел Дэвер, хладнокровный, по-прежнему надменный и уверенный в себе, в своей значимости, спокойно направился следом за ним.
* * *
Ноэль сумрачно сидел в совершенно пустой комнате мира, предназначенной для отдыха, для услады души утомленного монарха и, глядя в одну точку, о чем-то размышлял. В душе его шел дождь и гнездились одна на другой тяжелые тучи.
Ему казалось, что он потерял все. Лишился сразу всего, одновременно, утратил последние надежды и не знал, как их возвратить обратно.
Даирнас был обречен — теперь он не сомневался в этом. Он означил Себастьяну, этому бедному мальчику спасти его… и что теперь? Теперь его юный друг похищен, теперь он томится в плену у дамнетов, а может быть, уже и вовсе растерзан драконом, и в этом виноват он, Ноэль, чертов король обреченного королевства!
Как он мог? Как мог быть так глуп, так слеп, что позволил мальчишке, ничего не смыслящему в сражениях выйти против полчища дамнетов?? Это он, он виноват, что позволил… нет, заставил его делать то, на что мальчик не был способен! А теперь он обречен, как и королевство, теперь у них нет надежды…
А Кинел? Тот, кому он верил безоговорочно и однозначно, его родной племянник, самый близкий, казалось бы, человек! Он не хотел, не хотел верить в его предательство, не хотел до упора, до самого конца, но теперь…
— Отец?.. — знакомый звенящий голос развеял пасмурную тишину полутемной комнаты, заставляя короля поднять тяжелую голову. Вошла Васанта — лучик света в сгустившемся вокруг мраке, единственная радость, поддержка и опора, оставшаяся рядом с ним.
— Почему вы здесь? Один… — девушка остановилась на почтительном расстоянии и покачала головой, — Я вижу печать грусти на вашем челе, что случилось?
