Дэвер быстро улыбнулся и, немного приосанившись, опустил доселе сложенные домиком пальцы.
— Если Вагрант захватит Даирнас, следующей его целью будет мир Ящеров, — негромко молвил он, — А потом он доберется и до Эрта. Но мир Ящеров ближе, здесь он уже бывал, даже доходил до Вечности… К слову, каким образом ему удалось это сделать? Почему вы пропустили его?
Армандт помрачнел, отворачиваясь и устремляя взгляд в пламя. Вспоминать об этом ему было неприятно.
— Он солгал, — голос герцога прозвучал глухо, — Солгал, что хочет спасти кого-то, каких-то угнетенных людей Даирнаса, говорил искренне, молил слезно… я не смог устоять, — он поднял подбородок и тень гордой вины легла на его чело, — Я хотел помочь им, так же, как сейчас хочешь помочь ты, мой мальчик. Я хотел помочь… но в результате потерял сына.
Герцогиня тяжело вздохнула и, покачав головой, мягко коснулась руки мужа, успокаивая его прикосновением.
Себастьян молчал, переводя взгляд с отца на мать, затем на лорда Кинела и обратно.
Все сразу встало на свои места. Нежелание отца оказывать помощь народу Даирнаса, его гнев на лорда, оказавшегося дамнетом, его страх вновь рисковать сыном, вновь рисковать потерять его…
— Папа… — молодой человек подался вперед и, действуя не раздумывая, почти интуитивно, осторожно сжал пальцы отца, — Это больше не повторится, я клянусь тебе. Мне нужна Вечность, чтобы одолеть Вагранта, чтобы не только спасти Даирнас, но и отомстить этому проклятому колдуну за то, что он сделал со мной! И с Нейрганом, — парень посерьезнел, — Ты не веришь, отец, но он не предатель, клянусь! Он был обманут, так же, как и ты, его заманили в Даирнас и вынудили пугать людей! Он не так плох…
Эя та де Вальдштерн, мать молодого человека, сочувствующе улыбнулась и, поднявшись на ноги, ласково потрепала сына по волосам.
— Фениксы не в ладах с драконами, сынок, увы. Тем более, со снежными. Мы — пламя, он — лед, мы не можем…
Громкий стук сапог бегущего со всех ног стражника — уже другого, не одного из тех, что встретили Себастьяна и Кинела у ворот, — перебил ее, заставляя умолкнуть и растерянно перевести взгляд на двери.
В них торопливо постучали и, не дожидаясь ответа, распахнули.
— Ваши светлости… — стражник, относительно молодой мужчина, задыхаясь, прижал ладонь к груди, — Прошу меня простить за беспокойство… В принадлежащем вам лесу был схвачен беглый дракон! Его везут к Властителю сейчас, я счел долгом сообщить…
Кинел и Себастьян одновременно вскочили, испуганно переглядываясь. Молодой Вальдштерн ощутил, как сжалось и похолодело сердце.
— Нейрган… — взволнованно пробормотал он и, не зная, что делать, закусил губу.
— Куда его везут, к какому Властителю? — лорд, контролирующий себя несколько лучше, хмурясь, положил руку на плечо другу, успокаивая его.
Герцог Армандт, оставшийся совершенно равнодушным при известии об аресте Нейргана, пожал плечами.
— К Властителю нашего мира, к Великому Ящеру, юноша. Сложно поверить, будто вы никогда прежде не слышали о нем.
Кинел медленно покачал головой. О Ящере-то он слышал, однако, вовсе не так, как говорили о нем сейчас, и был в определенной степени смущен.
— Мы проклинаем его именем… — растерянно пробормотал он, — Нейрган запретил мне произносить это имя здесь, в этом мире…
Эя, очевидно изумленная этим заявлением, недоуменно покосилась на мужа.
— Но даже наш мир назван его именем… Земля Лацерта*, не могу поверить, что вы не знаете, где находитесь сейчас!
Кинел сжал губы и, пытаясь сопоставить два названия одного мира в своем сознании, потер лоб.
— Мир Ящеров… — пробормотал он, — Земля Лацерта… Не понимаю, но Нейрган говорил…
— Нейрган — предатель, — герцог нахмурился, сцепляя руки в замок, — Он бежал без ведома Властителя в Даирнас, бежал вместе с проклятым Вагрантом, с этим дамнетом! Его схватили на законных основаниях, он должен понести наказание за свое предательство!..
— Но он мой друг! — Себастьян, напряженно соображавший все это время, как поступить, внезапно вскинулся, — Он помог мне спастись от дамнетов, он доставил меня сюда, вернул домой! Я не могу бросить его гнить в темнице у жестокого Властителя!
— Осторожнее со словами, мальчик! — Армандт рывком поднялся на ноги, предупреждающе воздевая палец, — Ящер всегда слышит, когда подданные плохо отзываются о нем, и карает без жалости!
— Я не его подданный! — сын герцога, совсем разозлившись, всплеснул руками, — Я — из Эрта, я пришел, чтобы спасти Даирнас и не собираюсь ради этого терять своих друзей! Отведи меня к Вечности, отец! Пройдя через нее, я обрету силу и освобожу своего друга!
— Себастьян… — отец молодого человека, тяжело вздохнув, покачал головой, — Я прошу тебя — будь благоразумен. Спасать предателя… ты можешь сколько угодно говорить, что ты не подданный Ящера, но ты был рожден в Лацерте, ты — наш сын, ты — феникс, а фениксы подчиняются приказам Властителя. Если ты пойдешь против него, он будет преследовать тебя во всех мирах, пока не поймает! И обратно, сюда, к нам, дороги тебе уже не будет…
Кинел, слушающий со значительно большим вниманием, нежели его друг, немного склонил голову набок, щуря глаза.
— Однако, я никогда не слышал, чтобы Властитель Лацерты проходил через Вечность, герцог. Если Себастьяну удастся сделать это, может статься, что он станет сильнее…
Герцогиня взволнованно прижала руки к груди. Вариант, столь неожиданно освещенный лордом, испугал ее.
— Идти против Ящера?.. Небесные птицы, молю тебя, сынок, — не делай этого! Ты пришел к нам, вернулся домой — останься…
— Прости, мама, — молодой Вальдштерн, суровый и решительный, сжал руки в кулаки, — Прости, мама и прости, отец, но я не отступлюсь от своих намерений. Я спасу Даирнас, я вытащу Нейргана из лап этого чертова Властителя и, если вы не хотите помочь мне…
Армандт вскинул руку, останавливая сына и, шагнув вперед, легко коснулся его сжатых кулаков своими руками. Голос его зазвучал более мягко, более проникновенно, заставляя юношу немного остыть.
— Мы хотим помочь тебе, сынок. Очень хотим, поверь мне, не ты один сопереживаешь несчастному королевству, раздираемому войнами! Но мы не хотим, спасая чужих людей, вновь утратить родного сына.
Себастьян попытался, было, что-то возразить, но отец лишь сильнее сжал его руки своими.
— Выслушай меня… пойми. Как бы ты ни полагал, что бы ни думал, ты был рожден здесь, в Лацерте, ты — подданный Властителя, и этого изменить не может ничто. Ни то, что ты был похищен, ни то, что жил в другом мире, не ведая, кто ты и откуда… Ничто. Он чувствует тебя, он знает тебя, Себастьян, и предательство твое ощутит сразу. Мы, Вальдштерны, испокон веков бережем Вечность, охраняем проход к ней, но ни разу, ни один из нас не касался ее. Это воспрещено Властителем, это строгий приказ, который мы не смеем нарушить. Проведя Вагранта к Вечности, я поступил плохо, но был прощен, поскольку этот поступок преследовал, как мне казалось, благородные цели, поскольку я был жестоко обманут и был сполна наказан… — герцог на мгновение сжал губы, — Но, если ты, мой сын, пройдешь через Вечность, это не простится ни тебе, ни мне. Это предательство Ящер запомнит навеки, и способ наказания может избрать ужасный. Я не боюсь за себя, сын, я боюсь за тебя — ты поступаешь неразумно! Мне понятно твое стремление, но…
