Я увидела на его лице недоверие – нет, скорее, что-то похожее на трепет. Его руки крепко держали мою спину. Он озирался по сторонам, и я проследила за его взглядом. Рифты вокруг нас тлели, их мерцание становилось слабее, пока не исчезла последняя волна энергии, последнее дуновение.
Отныне их энергия была частью меня. Сами рифты исчезли. Навсегда.
У меня потемнело перед глазами, но мне было все равно. Лагуна никогда не станет пристанищем для ледяной бури. Хоторн никогда и никого больше сюда не отправит.
Я изменила ход времени.
Я остановила катастрофу.
Прежде чем потерять сознание, я ощутила, что мой вихрь изменил направление. Он обернулся вокруг нас, словно надежный кокон, и направился вслед за воспоминанием, которое возникло в моих мыслях. Я могла только надеяться, что он приведет нас домой.
35
Кто-то гладил меня по волосам. Провел пальцем по виску, щеке. В голове возникла единственная мысль: Бэйл.
Я предприняла несколько попыток открыть глаза. Меня ослепил яркий свет. Я увидела летящие облака, услышала гул двигателя. Вдали очень медленно возникло какое-то здание.
Это здание я когда-то считала самым красивым и величественным во всем мире. Солнце блестело и переливалось на множестве стеклянных платформ, закрученных по спирали вокруг небоскреба.
Кураториум Нового Лондона.
Я вздрогнула, когда поняла, что это значит. Я огляделась по сторонам – я находилась в транспортере, который летел по воздуху. Все места вокруг меня были заняты. Передо мной сидел мужчина-бегун в маске, рядом – женщина. Ее ярко-красные сапоги пробудили во мне какое-то воспоминание, которое я никак не могла уловить.
Рядом с женщиной сидел еще кто-то, и когда я поняла, кто это был, все во мне сжалось. Это был Бэйл. Кто-то натянул ему на рот что-то вроде дыхательной маски, а его руки и ноги были скованы металлическими кольцами, на которых светились синие гравитационные сенсоры. Кажется, он был без сознания, его веки беспорядочно дергались, а голова лежала на плече у женщины-бегуна.
Чей-то палец снова коснулся моего виска.
О боже. Я подняла глаза и не поверила им.
Это был Греймс. Дункан Греймс. Правая рука предводителя «Красной бури». Его взгляд скользнул по моему лицу.
– Доброе утро, принцесса, – промурлыкал он.
– К-как? – прохрипела я.
Каким образом он остался жив? Как он мог быть здесь? Здесь, в настоящем времени?
Ведь мы же были в настоящем времени… или нет?
Я перевела взгляд на женщину в красных сапогах. Это была женщина-цюндер, которую убили швиммеры. Она тоже была жива.
Кажется, Греймса забавляло происходящее:
– Не нужно вам было приезжать в Нью-Йорк. Легкомысленно. Не хватало только подарочной ленты – до такой степени вы упростили нам задачу.
Нью-Йорк? Что он имел в виду?
Я прикусила губу, пытаясь сесть.
– Не-не-не, – Греймс вжал руку мне в плечо, чтобы я оставалась на прежнем месте – головой на его бедре.
Я с отвращением отвернулась. На моих запястьях также были железные кольца, и, даже не имея возможности их видеть, я знала, что на них установлены гравитационные сенсоры.
Мысли в голове роились, как пчелы в улье. Что же произошло? И где, черт возьми, были Сьюзи, Лука и Фагус?
Закончилось все так, как началось. По крайней мере, у меня появилось такое чувство. Мы приземлились на одной из внешних платформ кураториума в Новом Лондоне.
Здание выглядело совершенно неповрежденным – ни пятен сажи, ни остатков золы. Гравитационные сенсоры, прикрепленные снаружи здания, были активированы, и воздух был таким же чистым, как в тот день, когда я боролась за то, чтобы занять свое место среди вихревых бегунов.
Сквозь стеклянный фасад можно было без проблем заглянуть внутрь кураториума. Мы находились на самой высокой внешней платформе. Небоскреб возвышался над нами еще на пять этажей. Здесь Греймс вместе с другими бегунами в масках и затащили нас в здание.
Я оглядывалась по сторонам. Все выглядело так же, как тогда. Спиралевидные коридоры, знак Convectum на каждом углу и девиз кураториума над каждой дверью.
«Каждое движение происходит во времени и имеет свою цель».
Перед самым верхним этажом к нам подошли три штурмана в темно-зеленой униформе. За ними следовали два вихревых бегуна в синей униформе. Их лица были мне незнакомы – я их не знала. Зато они, похоже, ждали Греймса, потому что не предприняли никаких попыток задержать цюндеров.
Хольден сказал правду. Варус Хоторн действительно нанял цюндеров для своего дела.
Я снова и снова пыталась уловить взгляд Бэйла, но его голова все так же безвольно висела у него на груди. Беспокойство, царящее во мне, было похоже на огонь, бегущий по жилам.
Что же они с ним сделали?
Когда мы добрались до верхнего этажа кураториума, Греймс постучал в дверь, которую украшал огромный знак Convectum.
Я еще никогда не была в кабинете директора, ни разу. Но я видела его много раз на видео, которые Варус Хоторн регулярно рассылал всему кураториуму.
Из-за двери до нас доносились тихие звуки, какая-то сложная фортепианная мелодия, которая, впрочем, тут же стихла. В коридоре воцарилась гнетущая тишина, и мои мысли начали беспорядочно роиться в голове, потому что я понятия не имела, что сейчас произойдет.
Шаги в комнате. Они приближались.
Я слишком хорошо знала, что делать, чтобы подчинить себе эмоции. И сейчас это было крайне необходимо.
Дверь открылась. Варус Хоторн выглядел точно так же, как на видео, которое показывал нам Натаниэль. Взгляд его янтарных глаз скользнул поверх наших голов. Он ненадолго остановился на мне, а затем сфокусировался на Бэйле.
– Невероятно, – сказал Хоторн Греймсу. – Вы сказали правду. Где вы их схватили?
– В Нью-Йорке. В центре города. В тайном клубе для мутантов.
Что?
– Они были едва вменяемы, – добавила женщина-цюндер в красных сапогах.
Я ничего больше не понимала. Они что, оба говорили про «The Merge»? Но… это было несколько недель назад! И даже если бы здесь, в нашем времени, прошло всего несколько дней… Но ведь нас с Бэйлом в Нью-Йорке не поймали!
Если только…
Воспоминания стали постепенно возвращаться ко мне: я закрыла рифты, ледяная буря, которую создал Аэолус, исчезла. А это означало, что ледяная пустыня перестала существовать. Хоторн и Бэйл никогда не проводили там исследования, а значит, Хоторн много лет спустя не разработает свой план и не попытается осуществить его еще раз, но на этот раз с помощью Мии.
Время изменилось. Нет, это я изменила его. Все воспоминания о днях после Нью-Йорка, которые были у меня и которые, должно быть, были у Бэйла и остальных, могли вообще отсутствовать у Хоторна и Греймса. В их новой реальности никогда не было гонок по ледяной пустыне.
