Четыре пары глаз с вниманием смотрели на Алексея. Он облизнул ложечку от медового сиропа вкуснейшего орехового варенья и положил её в пустую кружку.
– Не-е, Афанасий, спасибо, напился я уже, не наливай мне более, – остановил Лёшка поднявшегося было со своего места егеря. – Ну что вам ответить, господа егеря? – Лёшка оглядел притихших за столом солдат. – Так уж устроен человек, что без войн он ну вот никак не может жить. И раньше ему не жилось в мире, и через сто лет он спокойно жить не будет, и через двести, и, наверное, даже через три сотни лет всё одно за оружие возьмётся. Только оружие это с накоплением знаний и с развитием производств, мануфактур, мастерских, фабрик и всяких там огромных заводов всё более и более улучшаться у него будет. Вы вот вспомните, чем наши пращуры раньше воевали: копьями, топорами и мечами, а из метательного и из стрелкового – сулицами, луками да самострелами. Уже потом, и сравнительно недавно, появились первые и пока что слабые пороховые бомбарды, аркебузы и фитильные пищали. Оружие улучшалось, оно становилось всё более сильным и опасным, и вот в ход уже пошли мушкеты с новыми пушками. А теперь поглядите, солдаты бьют пулей из фузей с ударно-кремневыми замками. Как сильно продвинулось оружие в своём развитии?! Вы вот только себе представьте, если на это всё, чем сейчас люди в нашем времени воюют, вдруг посмотрит дружинник из веков князей Рюрика, Святослава, или Владимира Красно Солнышко? Да он, поди, вовсе даже не поймёт ничего и попросту не поверит, что такое вот оружие простым мастеровым человеком и безо всякого там чародейства да ворожбы сделано, а теперь и у самого обычного солдата пешца на его вооружении состоит. А теперь вот вы свой штуцер возьмите, это же вообще вершина всего нынешнего стрелкового оружейного дела! Казалось бы, ну куда ещё-то лучше? За пять и даже вон за восемь сотен шагов врага можно из него убить! Виданное ли такое дело? Всё! Предел! Дальше уже точно некуда идти! Ан нет, даже и с таким вот прекрасным оружием мы, имея умную голову, умелые руки и вот эту мастерскую Курта, и то ведь даже улучшения на нём делаем. Вот, новую скорозарядную пулю для всех своих ружей придумали, прицелы вон им новые ладим и даже ударные замки на нём теперь улучшаем. Поверьте мне, пройдёт какая-то сотня лет, и в этом мире появится такое оружие, о котором вы сейчас даже и вообще представления не имеете. В том числе и, как только что Василий сказал, – многострельное. Просто для его производства нужно развитие математики, механики, чертёжного дела, химии, физики и множества прочих наук. А потом все эти новые знания и все умные мысли, рождённые в головах учёных людей, найдут своё воплощение уже и в самой этой жизни. И появятся в мире новые вещества, изделия, ну и, разумеется, появится новое оружие. На это, конечно, нужны годы, годы и ещё раз годы. И, наверное, это хорошо, – задумчиво проговорил Алексей. – Слишком уж сильное оружие человеку в руки попадает, оттого-то и жертв в войнах становятся всё больше и больше. Но это уже, если слишком глубоко задумываться, получается, так сказать, философия. А мы-то с вами, братцы-солдаты, служим верой и правдой матушке-императрице и своей стране, защищая её всемерно от врагов. И очень хорошо, что можем хоть что-то улучшить из вооружения для своей роты, вот на этом своём, хоть и на небольшом, уровне.
– Значит, будет многозарядное оружие? – с каким-то облегчением вздохнул Василий. – Выходит, что не зря я всё мыслил об этом?
– Будет, будет, – улыбнулся Алексей. – Оно и сейчас уже есть, правда, пока ещё очень капризное и неудобное в исполнении, да и толку-то от него немного. Но пройдёт не более полусотни лет, химики-учёные изобретут новые взрывчатые и пиротехнические гремучие смеси, а потом уже по их изобретениям и оружейники-фабриканты начнут серьёзно улучшать само оружие. И порох они ещё улучшат, и новую, более сильную, чем нынешняя, взрывчатку изобретут. Всё ещё будет. Но на наш век вполне пока хватит и того, что уже и так сейчас есть. А мыслить и мечтать – это, конечно, не вредно, Василий. И зря вот над тобою наш Ванька потешается, – перевёл взгляд на Кудряша Егоров.
Тот при таких словах своего командира тут же сменил насмешливое выражение на серьёзное, втянул голову в плечи и скромно потупил глаза в стол.
– Фантазёры, чудаки и мечтатели – только они двигают прогресс в жизни, ну то есть дают толчок к развитию всего вокруг и к движению вперёд. Тем более что у вас самих эти мечты вон в каком нужном направлении идут. Оружие для роты делаете, кровь егерям и нашим солдатам сберегаете. Молодцы, братцы, мечтайте и далее на здоровье!
– Вот, это есть правильно! – подтвердил Курт. – Конечно, нужно соблюдать порядок и весь определённый правил, но и загонять мысль в рамка, в шаблон, тоже не есть гуд. А что вы сказать про наш новый фугас, что можно по нему помечтать и придумать, чтобы он у нас лучше стать?
Лёшка хотел было встать из-за стола, но оружейник замахал руками:
– Сидеть, сидеть, господин капитан. Мы быстро убирать вся посуда со стол и приносить всё сюда сами. Только сначала накрыть стол плотная материя. А вы немного посидеть.
Через несколько минут на застеленном столе лежала стопка рабочих чертежей и набросков, а посредине него – несколько «кирпичей»-фугасов. Ну что же, концепцию мин направленного действия и принцип их работы Алексей знал в совершенстве, а тут перед ним лежала типичная начальная форма к МОН-50 – противопехотной осколочной мины направленного поражения из далёкого будущего. Вот по этой самой концепции и можно было дальше двигать мысль своих оружейников.
– Вы говорите, что подрывали уже опытные образцы? – задал он вопрос Курту. – И как впечатление от фугасов, что вам понравилось и что, напротив, там вас огорчило?
Курт подумал и, собравшись с мыслями, огласил свои выводы:
– Хорошо есть то, что основной полёт осколок и вся начинка из крупный дробь улететь только в один сторона, а не вокруг, – и он схематично нарисовал угол разлёта на глаз где-то около шестидесяти градусов. – Назад от взрыв вылететь только несколько осколок, но они все улетать близко, шагов десять и быть совсем не опасный. Весь остальной осколок улететь вперёд шагов тридцать-сорок, а некоторый даже семьдесят, но уже со слабый удар. И очень много осколок улететь в земля, – вздохнул Шмидт. – Вся земля возле фугас стать как перепаханный поле.
– Понятно, – кивнул Алексей и, взяв в руку «кирпич» покрутил его. – Я вижу здесь только один выход, это приподнять наш фугас над землёй и придать ему хорошую устойчивость. Подумайте, что будет, если он уверенно встанет на ножки, ну-у хотя бы на такую вот высоту? – и капитан придержал снаряд на уровни своего колена.
– Многий осколок, который улететь в земля, теперь лететь вперёд! – обрадованно воскликнул Курт. – Такой высота дать вылететь весь дробь из фугас к свой цель.
– А ещё здесь хорошая устойчивость будет! – подхватил мысль старших Афоня, сидевший до этого молча. – А то ты поставишь фугас на землю, а он упадёт вдруг, да и на склоне его можно будет поставить или же зимой на том же снегу.
– Отлично! – воскликнул Лёшка. – Вот вы и сами до всего здесь додумались. Ножки приделать ему будет несложно, по их длине вы сами подумайте и испытайте, а потом выберите какие удобней. Их можно вворачивать в винтовые гнёзда уже перед самой установкой, а так переносить в заплечном мешке отдельно, чтобы они не мешались. Ещё думаю, прицел тут нужен будет сверху, хотя бы самый простейший. Вот выставите вы на этих ножках фугас, и без правильного прицела угол разлёта осколков будет плохой и очень неточный. С прицелом, я думаю, можно особо даже и не заморачиваться, для вас ведь это не сложно, тот же напаянный обычный стержень со стрелкой и тот здесь вполне себе подойдёт. Ну и ещё советую вам подумать, как этот снаряд можно будет крепить к деревьям. Мы же с вами понимаем, что вот этот самый направленный фугас, он нам нужен для скрытного, засадного расположения, а в большинстве случаев это будет или лес, или заросший кустарником подлесок. И в этих случаях для надёжного крепления подойдёт струбцина, или винтовой зажим, понимаете?
